Спустя неполные три тысячи лет после путешествия Элиссы трудно судить о скорости передвижения ее кораблей. А. Снисаренко в книге «Властители античных морей» утверждает, будто от Тира до Гибралтара финикийцы доплывали за одно лето, а судно за день проходило около 50 километров.
Ночевки, как в полузабытые уже времена каботажных плаваний, теперь были вовсе не обязательны — финикийцы первыми освоили ночные переходы и выяснили, что путеводной является именно Полярная звезда, а не Большая медведица, по которой предпочитали ориентироваться греки. Секреты навигации выходцы из Тира считали едва ли не важнейшей тайной и не посвящали в них чужеземцев: если хочешь доплыть до нужного пункта, найми финикийский корабль с финикийским же экипажем, за умеренную плату они быстро и надежно доставят тебя хоть в Британию, хоть в Индию.
Практический подход к мореплаванию подразумевал, что идти к цели следует по наиболее короткому и безопасному маршруту, то есть держаться надо поближе к своим. Первым финикийским городом за Киренаикой был Лептис Великий, основанный выходцами из Сидона (по Саллюстию) или Тира (по Плинию). Сразу за Лептисом, в двух дневных переходах, располагались колонии Эа (ныне Триполи) и Сабрата; греки назвали этот район Триполитанией — три полиса, три города. В любом из них можно было остановиться на отдых, купить еды и запастись водой. Ни единый из древних историков не рассказывает, как проходил дальний поход Элиссы, но разум нам подсказывает, что без захода в дружественные гавани тирская царевна обойтись никак не могла.
От финикийской Сабраты до Утики рукой подать — меньше пятисот километров по морю, причем визит беглецов в Утику представляется само собой разумеющимся; может быть Утика и уступала городам Триполитании в богатстве и населении, но тут имелись еще и политические соображения...
Надо думать, именно в Утике Элиссе показали, где удобнее основать «новый город» — длинный мыс тридцатью километрами юго-восточнее, полностью отвечавший традиционным финикийским запросам: подходы с суши можно контролировать небольшим числом воинов, рядом две лагуны и глубокая бухта.
* * *
Историческая топография раннего Карфагена темна и неопределенна — рельеф местности с тех пор очень сильно изменился и мы не знаем, как именно выглядело это место в 814 году до н.э. С огромной долей вероятности там и прежде находился совсем небольшой поселок — на это указывают археологические данные. Святилище богини Тиннит, изучавшееся с 1923 года, находилось совсем рядом с западной окраиной карфагенской торговой гавани, а найденные там в самом нижнем слое керамические урны с геометрическим рисунком полностью соответствуют керамике Финикии; датируются они IX-VIII веками до н.э.
В свою очередь высеченный в скале рядом со святилищем Тиннит древнейший финикийский храм и вовсе относят к XI-X векам, благодаря найденным осколкам лампы, аналоги которой в эти века использовались в Ханаане и Палестине. Храм, безусловно, появился здесь до начала массового заселения, а более позднее святилище Тиннит было лишь знаком преемственности — так или иначе финикийцам этот мыс был хорошо знаком и прежде...
* * *
Итак, приехали. Можно выгружаться.
Дальнейшие события вошедшие в культурную традицию проходят по ведомству чистейшей мифологии, вряд ли имея отношение к реальности. Якобы местный ливийский царь Гиарб, у которого Элисса хотела купить землю, согласился, но с условием: получишь столько земли, сколько покроет воловья шкура. Финикийка применила национальное коварство — шкуру разрезали на тончайшие полоски, связали их вместе и «воловья шкура» обнесла территорию аж в 22 стадия. Если считать стадий по греческой системе мер в 178 метров, то получается 3916 метров.
...Несколько слов о металлургии Древнего мира в целом. В период Бронзового века существовало несколько основных центров по добыче и выплавке металлов. В Анатолии, Тимне (район нынешнего Эйлата), в континентальной Греции, на Кипре, Приблизительно с 1600 года до н.э. Кипр становится едва ли не основным поставщиком меди и центром производства бронзы.
Египту и Месопотамии повезло гораздо меньше: египтяне разрабатывали не самые богатые медные копи на Синайском полуострове, а вот олова для выплавки бронзы у них не было вовсе — приходилось покупать, точнее обменивать на зерно. Аналогичная картина складывалась в Междуречье — с металлами в этом регионе Благодатного полумесяца дело обстояло совсем печально, и добыть их можно было двумя способами: или отправляться в военную экспедицию в Анатолию в расчете от души пограбить, или следовать египетскому примеру и менять на хлеб. Как мы и говорили — сырьевая экономика в чистом виде.
Установилось международное разделение труда: из Междуречья и долины Нила шла пшеница, из Греции, Малой Азии и с Кипра экспортировались металлы, а финикийцы обеспечивали надежный транзит грузов и получали свой процент с перепродажи. Одна беда — олова для выплавки бронзы было критически мало, этот ресурс являлся крайне дефицитным.
Якобы тирийцы и сидоняне узнали от этрусков (в другой версии — греков), будто где-то на западе есть страна богатая оловом и серебром, а тамошние дикари не имеют ни малейшего представления о том, на каких богатствах сидят, не рассматривая невзрачное тусклое серебро как драгоценный металл.
«Очень интересно, — сказали финикийцы, начав прикидывать в какую сумму обойдется экспедиция. — Это же какие перспективы для коммерции! Надо сходить морем на запад, посмотреть!»
Если Гадир был основан в 1100-е годы до н.э., можно предположить, что появлению этой колонии предшествовала длительная и напряженная разведка, что и подтверждают некоторые античные авторы