Громыхнуло еще несколько взрывов.
Потом все стихло. Смолк звук моторов, немцы улетели. Так далеко в тыл они залетали редко, с дальними бомбардировщиками у гитлеровцев было туго. Они, конечно, были, но их было мало. Гитлер не рассчитывал на долгую войну, уделяя все внимание фронтовой авиации — штурмовикам, истребителям, бомбардировщикам ближнего действия вроде «Юнкерса-88» или «Хейнкеля-111».
Катя и Володя стояли у окна. Далеко, в районе порта, показались проблески огня.
— Вроде горит что-то.
— Без нас есть кому тушить.
Володе не хотелось из тепла, из постели, от женщины бежать в порт.
Утром, после любовных утех, они наскоро выпили чаю с черным хлебом и разбежались: Катя в магазин, а Володя — прямиком в порт.
В порту была суматоха, ощущался запах гари и дыма.
Володя сразу кинулся к судну и почти тут же столкнулся с капитаном.
— Здравствуй, Александр. Слышал уже, что бомбили?
— Весь город видел и слышал. Судно не пострадало?
— Наше не пострадало, а вот на заводе пожар был. Правда, потушили быстро. Транспорт один пострадал сильно и подлодка, есть жертвы.
Услышав про подлодку, Володя изменился в лице, сердце екнуло. Ведь он был подводником до мозга костей, любил он лодки, это было его призванием, как у других людей летать, лечить, петь.
— Федор Савельевич, можно на подлодку поглядеть?
— Не насмотрелся еще? Едва не в каждом выходе встречаемся. Ладно, иди уж, все равно ремонт до вечера не закончится, а то и дольше.
И Владимир отправился к заводскому причалу. По пути увидел один полуразрушенный цех, где рабочие уже разбирали завалы.
У причальной стенки стояла подводная лодка.
Внешне повреждения на «малютке» были невелики. Рубка посечена осколками, вмятина на ней изрядная. Володя присмотрелся — да, и антенна сорвана.
Мимо прошел краснофлотец.
— Эй, земляк, что случилось?
— А сам не видишь? — хмуро бросил матрос.
— Да ведь это ерунда — пробоины на рубке. Лишь бы прочный корпус не пострадал.
— Ты заводской, что ли?
— Нет, матрос с «Софьи Перовской».
— Повреждения у нас на лодке и в самом деле невелики, только четырех подводников сегодня хоронить будем.
— Как же так?
— Осколками на пирсе. Лодка бункеровалась, да заводские дизель регулировали. Бомба рядом взорвалась.
— Да, беда. А как командира вашего найти?
— Он сам сюда идет, — матрос показал на мужчину средних лет в кожаном реглане.
Владимир подошел к нему:
— Здравствуйте! Примите мои самые искренние соболезнования…
— Принимаю.
Командир лодки сунул в рот папиросу, прикурил.
— Ты заводской? — спросил он.
— Нет, рулевой с «Софьи Перовской».
— Что хотел? У меня времени мало.
— На лодке служить! — выдохнул Владимир.
— Доводилось раньше? Есть специальность?
— Нет, — Владимир слукавил. А как сказать правду, если по документам он и близко к подлодкам не подходил.
— Краснофлотец? — капитан-лейтенант окинул взглядом его одежду.
— Нет.
— Насколько я знаю, все суда Севморпути мобилизованы. У тебя бронь должна быть от призыва. Как тебя взять?
— Я же не в тыл прошу отъедаться. У вас четырех членов экипажа не хватает.
— Верно, и взять их пока неоткуда. По закону положено, чтобы тебя военкомат призвал, потом учебка, чтобы ты специальность получил — электрика или торпедиста.