Гейл пригубила шампанское.
— Собираетесь остаться в Каннах, мистер Патти?
— Просто Бейард, пожалуйста. Не уверен. Я больше ни в чем не уверен.
— Мы с Бейардом ужинаем вместе, — объявил Крейг. — Не хотите к нам присоединиться?
— Жаль, но я жду Ларри Хеннесси. Сегодня показ его картины, и он слишком волнуется, чтобы высидеть до конца. Я пообещала поужинать с ним и позволить поплакаться в жилетку. Может, в другой раз? — спокойно, с намеренным вызовом объясняла она.
— Может, — обронил Крейг.
— После показа он устраивает вечеринку в своем номере. Уверена, что он будет в восторге видеть вас, джентльмены.
— Посмотрим, как сложится, — буркнул Крейг.
— Я готовлю статью о нем. Из той первой, что я пыталась написать, кажется, ничего не выйдет. Ларри такой милый. И искренне рад помочь. — Она снова отпила глоток. — Не то что другие. Их и силой не заставишь слово выдавить. А вот и он! — Она помахала Хеннесси. — О Господи, его уже осадили какие-то зануды. Пожалуй, пойду-ка выручу его. Спасибо за вино.
Она соскользнула с табурета и устремилась к двери, где Хеннесси оживленно беседовал с какими-то дамами и при этом вид имел отнюдь не скучающий.
— Не хотелось бы говорить это, мистер Крейг, — заметил Патти, — и к тому же я только вчера познакомился с этой девушкой, но, мне кажется, она дурно влияет на Энн.
— Они едва знакомы, — отрезал Крейг. — Послушайте, мне нужно принять душ и переодеться. Встретимся в вестибюле через полчаса.
— Как по-вашему, мне тоже надеть костюм? — осведомился Патти.
— Да, — кивнул Крейг. Не одному же ему страдать сегодня. Пусть повесит на свою бычью шею галстук-удавку.
Он заплатил за выпивку и вышел через террасу, чтобы не проходить мимо двери, где Хеннесси весело болтал, обняв Гейл Маккиннон за плечи.
В вестибюль он спустился только через час. Прежде чем начать одеваться, он еще раз просмотрел «Три горизонта». Теперь, зная, что другие люди читали сценарий и он понравился им настолько, что они готовы начать сложный, утомительный процесс воплощения его на экране, он решил взглянуть на свою работу по-новому. И читая, невольно ощущал прежнее волнение. Теперь эти слова больше не были мертвы: совсем скоро они обретут жизнь. В голове вихрем проносились идеи относительно подбора актеров, сценарных изменений и вставок, указаний оператору, определенного музыкального сопровождения некоторых сцен.
Он нехотя оторвался от работы, чтобы побриться, принять душ и переодеться. Нельзя же заставить беднягу Патти, жалкого и несчастного в своем костюме, прождать его всю ночь.
Поведение Энн раздражало его, но не более. Не стоит придавать этому слишком уж большое значение. Она взрослая девушка и вполне способна сама о себе позаботиться. Сам по природе человек нежестокий, Крейг не одобрял жестокости Энн по отношению к Патти. При встрече он обязательно все ей выскажет. Переспать с парнем и исчезнуть на следующее утро! Ну что за чудовищная выходка! Правда, она не первая, кому нравится водить парней за нос. Поддаться соблазну, а потом смыться. Да и мужчины тоже такое проделывают. Если уж на то пошло, и в их семействе такое бывало и до нее.
Он позвонил Клейну и взял у него нью-йоркский адрес Брюса Томаса. Довольный собственным нетерпением, он сообщил, что вылетает на следующий день.
— Вот это я и хотел услышать, — обрадовался Клейн. — Запускайте машину, да побыстрее. Все равно фестиваль почти выдохся. Ничего особенного вы не пропустите.
В трубке слышался нестройный гул голосов — Клейн давал прием. Всеми силами оправдывает пять тысяч долларов арендной платы.
Крейг испытывал невольное благожелательно-дружелюбное чувство к этому человеку. Мир полон полезных людей, и Клейн — один из них. Нужно запретить Мерфи обзывать его маленьким выскочкой.
Он набросал телеграмму Томасу, где сообщал, что вылетает в Нью-Йорк и позвонит, как только самолет приземлится. Он подумал было о том, чтобы телеграфировать и Констанс и отменить назначенный на понедельник обед, но решил позвонить ей утром и все объяснить. Она обязательно поймет и одобрит. Кроме того, от Нью-Йорка до Сан-Франциско ближе, чем от Парижа.
Спустившись в вестибюль, где уже стоял Бейард Патти в синем костюме и галстуке, Крейг отдал телеграмму портье и попросил забронировать на завтра одно место в самолете Ницца — Нью-Йорк.
Слушая их разговор, Патти совсем загрустил.
— Вы улетаете так скоро? А что, если Энн вернется?
— Вы о ней позаботитесь, — улыбнулся Крейг.
— Угу, — без особой убежденности согласился Патти.
Они уселись в машину, и Крейг поехал в Гольф-Жюан, где они поели в рыбном ресторанчике, притулившемся на самом берегу. Море было неспокойным, и волны алчно грызли сваи, на которых был построен ресторан. Патти выпил куда больше, чем следовало, и с каждой минутой становился все более воинственным. К концу обеда Крейг узнал все о его семье, политических взглядах, суждениях о любви и студенческих волнениях.
— Не такой уж я олух-спортсмен, мистер Крейг. Жалобы ребят во многом справедливы. Только я против, когда они захватывают здания, взрывают банки и творят всякие безобразия. Тут мы с Энн полностью согласны. Мой отец считает меня красным психом, но он ошибается. Что мне нравится в отце — так это то, что можно спокойно высказать ему свое мнение и он выслушает и попытается стать на твою точку зрения. Обязательно познакомьтесь с ним, если будете в Калифорнии. Если хотите знать, мистер Крейг, мне повезло с отцом.
Интересно, но он ни разу не сказал, что Энн повезло с таким отцом, как Крейг. Патти видел два фильма Крейга, но отделался учтивыми фразами. Он вообще был вежливым молодым человеком. Крейг уже успел убедиться, что политика политикой, а женитьба на его дочери погубит Бейарда Патти. Но стоит ли говорить об этом мальчику?
Кофе был выпит, а к Хеннесси ехать еще рано. Все равно гости соберутся только к полуночи. К тому же Крейг совсем не был уверен, что хочет туда ехать и что Патти будет чувствовать себя там непринужденно.
— Сколько вам лет? — спросил он, когда они вышли из ресторана и направились к машине. (Патти настоял на том, чтобы заплатить за ужин.) — Чуть больше двадцати одного?
— Ровно двадцать один. А что?
— У вас есть паспорт?
— Зачем он вам? — вспылил Патти. — Хотите проверить?
— Конечно, нет, — засмеялся Крейг. — Просто подумал, что мы могли бы отправиться в казино. Нужно же вам посмотреть местные достопримечательности. Там при входе спрашивают паспорт.
По крайней мере хоть за игорными столами часа на два он будет избавлен от излияний брошенного мальчишки.
— О, простите. Конечно. Он у меня в кармане.
— Хотите пойти?
— А что мне терять?
— Деньги. Только и всего.
В казино Крейг наскоро объяснил парню правила игры в рулетку и, посадив около крупье, отошел к столам, где играли в девятку. С самого приезда в Канны он играл всего однажды. В ту ночь, когда одолжил Уодли триста долларов. В ту ночь, когда Мерфи посоветовал ему не связываться с «Тремя горизонтами». Даже сейчас, вспоминая речь Мерфи, Крейг хмыкнул.
Садясь за стол, он подумал, что, имея в кармане тридцать тысяч франков, можно подурачиться.