Смолк. Но Ира слышала его мысли. То есть свои собственные, дочерние. Сквозь детский забытый беспомощный всхлип: ма-ма… мама, ты ушла, а мы еще не готовы. Мы обязаны были считаться с тобой, жить вместе, тогда бы нас не затопило, не захлестнуло. Ты поторопилась, мама. Нас нельзя еще оставлять. Никого нельзя. Все люди либо чьи-то дети, либо сироты, мама, ты слышишь? Ты вернешься?
— Давай-давай, мы бутылки еще не вынесли, — заторопился Петя. — А то, представляешь, как она начнет ворчать.