Однако, когда подошло время отправляться в путь, выяснилось, что ему никак не удастся освободиться на работе. Правда, нанимаясь в «Ареа», Джордж поставил условие, что ему дадут отпуск месяца на два для поисков клада. Но тут получилось так, что двое пилотов заболели, и добросовестный Джордж не захотел подводить компанию.
Таким образом, я оказался внезапно без спутника. А между тем шел уже ноябрь, надо было спешить отправляться в путь, пока держалась хорошая погода.
И тут ко мне обратился господин, назвавшийся Луисом Андраде; его направил один из моих друзей, посвященный в мои планы относительно Льянганати.
— Вы бывали в Льянганати? — спросил я недоверчиво. Глядя на Андраде, ни за что нельзя было поверить, чтобы он был в состоянии совершить подобное путешествие.
— Двенадцать раз, — ответил он.
— Искали клад Вальверде?
Он кивнул.
— И вы надеетесь в тринадцатый заход найти его?
— Для меня теперь нет загадок в дерротеро Вальверде, — сказал Андраде. — Я знаю, что напал на верный след. У вас есть время выслушать меня?
Я слушал его. Час. Два часа. Через три часа мы с Андраде уже договорились идти вместе, и, когда он ушел, я держал в руках бумагу следующего содержания:
Пятого ноября 1950 года в городе Кито господин Рольф Бломберг и господин Луис Андраде заключили следующее соглашение: Андраде покажет путь и будет сопровождать Бломберга и его людей до Серрос Льянганати в Восточной Кордильере, согласно дерротеро Вальверде, каковое известно Бломбергу, до точки, в которой Андраде предполагает найти Клад, то есть спрятанное инками золото. Бломберг берется оплатить пеонов, провиант и прочие экспедиционные расходы; Андраде выступает в качестве проводника, знающего место, где вышеназванные лица предполагают найти Золотой клад. День начала путешествия будет согласован договаривающимися сторонами особо.
В случае, если они найдут Золотой клад или часть Клада, или же рудники, или другие месторождения золота, то пятьдесят процентов находки причитаются господину Бломбергу, поскольку он взял на себя расходы, а остальные пятьдесят процентов — господину Андраде. Настоящее соглашение будет неукоснительно выполняться обеими сторонами.
Соглашение составлено в двух идентичных экземплярах, по одному для каждого из подписавших его, в городе Кито, ноября месяца пятого дня, 1950 года.
Рольф Бломберг. Луис Андраде.
Немало договоров приходилось мне подписывать за мою жизнь, но такой — впервые!
А на следующий день из Нью-Йорка пришла телеграмма от еще одного желающего принять участие в экспедиции: «Прибываю Кито вторник встречай аэродроме Гюстав».
Правда, Гюстав Альгорд предупреждал меня раньше, что последует со мной в Льянганати. Выполняя данное ему обещание, я сообщил о дате выступления в поход, однако ни на минуту не верил всерьез, что он действительно приедет.
Мы познакомились с Гюставом в Трэвеллерс клаб (Клуб путешественников), когда я ненадолго ездил в Швецию, а немного спустя встретились опять у одного общего друга, старого охотника, не раз путешествовавшего по Африке. Там же был «король золота» Майк Йослин, а в обществе Майка разговор неизбежно заходит о золоте. Я поделился тем, что знал в этом отношении об Экуадоре, упомянул также клад Вальверде и мои планы экспедиции в Льянганати.
«Вот это приключение в моем вкусе! — обрадовался Гюстав. — Если ты не против, пойду с вами…»
«Милости просим», — ответил я, зная, что нам очень пригодится опыт старого золотоискателя и охотника, если только он и в самом деле пойдет.
В двадцать лет Гюстав отправился в Британскую Колумбию, прельщенный канадской пропагандой. Однако высшее образование и превосходные отметки там не пригодились, и для начала он попал на медный рудник. Впрочем, рудокопы зарабатывали не так уж плохо; довольно скоро Гюстав скопил несколько сот долларов. С этим капиталом и в компании с одним ветераном он решил попытать счастья в Скалистых горах. Им повезло. Правда, золота они не нашли, но зато обнаружили… платину! Все шло хорошо, пока однажды ночью не случилось наводнение и река унесла все плоды их труда и снаряжение; сами они едва спаслись.
Друзья остались ни с чем. Надо было искать новой работы, и они попали на строительство дороги. В свободное время Гюстав занимался охотой на пушного зверя и торговлей с индейцами. Его дела шли неплохо, но, когда до Канады дошла слава об Аргентине как о стране больших возможностей, Гюстав решил снова двинуться в путь и купил билет в Буэнос-Айрес. Пять дней спустя после прибытия на место он уже ехал в запряженном четверкой фургоне через пампасы. Скупал шкуры и кожи, пережил всевозможные приключения и очутился в конце концов в Патагонии, где и осел в качестве торговца среди индейцев аррауано. А еще пять лет спустя он вернулся в Швецию с неплохим капиталом и основал фирму «Гюстав Альгорд, оптовая торговля пушниной».
Направляясь в Экуадор весной 1950 года, я повидался с ним в Нью-Йорке.
«Не забудь сообщить мне, когда соберешься в Льянганати», — попросил он.
Такова предыстория приведенной выше телеграммы, свидетельствовавшей, что Гюстав в самом деле решился идти со мной.
Кито встретил его не особенно радушно: небо было затянуто плотными дождевыми тучами, и самолет четыре часа кружил над аэродромом, прежде чем оказалось возможным сесть. Но разве такие мелочи могли испортить настроение Гюстава!
Втроем мы в мгновение ока упаковали снаряжение и провиант; нельзя было терять ни минуты. (Вклад Гюстава в снаряжение экспедиции составляли: клей «Карлсон», жидкость против комаров и мятные таблетки — без сих важных предметов он не отправляется ни в одно путешествие!) Однако перед выступлением нужно было еще выяснить одну деталь, и я обратился к Луису Ариасу, шефу компании «Ареа».
— Мне нужно на два часа нанять один из твоих самолетов, чтобы совершить полет над Льянганати, — сказал я.
— Льянганати! Тогда уж лучше лететь на луну!.. — ответил Луис. — Ты ведь знаешь, что Льянганати славится на весь Экуадор самой отвратительной погодой!
— Предлагаю два миллиона — долларов, разумеется…
— Ха-ха!
— Да я серьезно!
— Ха-ха-ха!
— Но заплатить смогу только при одном условии: если найду клад Вальверде. Через несколько дней я отправлюсь с экспедицией в Льянганати — решил отыскать золото инков, но сначала хотелось бы сделать несколько аэрофотоснимков и сориентироваться с воздуха, чтобы наметить подходящий маршрут.
— Клад Вальверде… гм…
Луис взялся за подбородок, погрузился на десять секунд в размышление, потом оглушительно расхохотался, так что секретарша даже подпрыгнула на своем стуле.
— Олл райт, — сказал он. — Когда ты хочешь лететь?
— Завтра, если погода позволит. А из пилотов я выбрал бы Джорджа Хоудена — он летал там уже не раз.
— Хорошо. Больше всего надежд на хорошую погоду с самого утра. Будь на аэродроме в пять, вылет полшестого. Я предупрежу Джорджа. Вторым пилотом полетит мой брат Аугустин. Желаю удачи!
Я уверен, что ни одна другая авиакомпания в мире не предоставила бы мне самолета на таких условиях, и если Луис согласился, то не только потому, что он на редкость хороший парень, но еще и потому, что сам заражен кладоискательской лихорадкой. К тому же его всегда влекло в Льянганати — с тех самых пор, как он шестнадцатилетним пареньком побывал на Верде-Яку, одной из рек, вытекающих из Льянганати, и вернулся оттуда с золотым самородком величиной с грецкий орех.
Он отправился туда вместе со своим отцом, который не раз ходил к восточным предгорьям Льянганати. Кроме них, в состав экспедиции вошло человек шесть индейцев племени юмбо и двое метисов. Они передвигались в невероятно трудных условиях, в той самой местности, с которой имел дело капитан Лох. Однажды ночью индейцы сбежали, а тут еще отец Луиса тяжело заболел. Но до цели оставалось совсем немного, и он не хотел сдаваться. Поэтому он послал Луиса дальше с двумя метисами, и они стали с огромным трудом пробиваться вверх по течению Верде-Яку (Зеленой реки).
Река стремительно мчалась по дну глубокого каньона, на ее берег можно было попасть, только спустившись сверху на веревке.
«Конечно, приходилось опасаться, что мои спутники перережут веревку, если я нападу на золото, — рассказывал мне Луис. — Поэтому, когда они вытаскивали меня, я всегда держал наготове револьвер, чтобы не вводить их в соблазн».
Луис нашел несколько самородков, самый большой, как я уже говорил, — величиной с грецкий орех. Отец Луиса заключил, что его предположение о наличии богатых месторождений золота в верховьях рек, вытекающих из Льянганати, доказано. Он собирался прийти туда снова во главе крупной экспедиции, однако скончался сразу после возвращения в Кито, куда его принесли на носилках. Пришел конец увлекательным походам Луиса: оставшись старшим в семье, он должен был усиленно работать, чтобы прокормить братьев и сестер. Стал механиком, затем летчиком. Во время войны находился на военной службе у американцев и пережил при этом приключение, из которого вышел живым исключительно благодаря своему железному здоровью. Самолет Луиса упал в море у побережья Экуадора; одного из членов экипажа утащила акула, а сам Луис плыл целые сутки, добираясь до берега.