Он развернул стул, усадил Шейна, затем на цыпочках подошел к двери и с выражением предельной таинственности закрыл ее и щелкнул замком. После этого он вернулся к своему столу, сел и вытер испарину со лба.
Шейн, прищурившись, наблюдал за ним.
— Отто, вы ведете себя так, будто за вами гонится гестапо. Что все это значит, черт побери?
Отто весь задрожал.
— Не надо шутить этим. — Он грустно покачал головой. — Меня, как вы это называете, накрыли…
Шейн не торопясь закурил.
— Гортсман? — спросил он.
На лице Отто появились изумление и испуг.
— Откуда вы о нем знаете?
— Догадался, — сказал Шейн. — Он тут новичок, и, знаете, мне что-то не понравилась его лошадиная морда.
Хозяин ресторана подвинулся ближе и зашептал:
— Он видел, как вы вошли ко мне?
— Я не заметил. Ну а что, если бы и видел? Что он имеет против ваших друзей? И против вас?
— Вот в этом-то и вся сложность. Вы должны это понять. Нехорошо шутить над гестапо. Герр Гортсман прибыл с полномочиями из Берлина!
Лицо Шейна стало жестким.
— Полномочия Берлина ничего не значат в Соединенных Штатах. Вы глупец, Отто, если пытаетесь играть сразу по обе стороны сетки. Отпетый идиот, извините.
— Это-то я как раз прекрасно понимаю, — поспешно сказал Флейгер. — Потому я и должен поговорить с вами. Я хочу быть честным гражданином США.
Шейн откинулся на спинку стула.
— Расскажите мне все, Отто. Но учтите, я вам ничего не обещаю.
— Ясно, мистер Шейн, конечно. Мне просто больше не вынести этого. Я все расскажу вам, и вы мне посоветуете, как быть.
— Валяйте, — сказал Шейн, — только не ждите от меня излишней симпатии. Какого черта, Отто! — вдруг взорвался он. — Двадцать лет вы были сыном нашей страны! Вы ничего не должны Германии! — Помолчав, он тихо добавил: — В общем, если я получу от вас информацию, которую должен буду передать властям, я это сделаю, не сомневайтесь.
— Хорошо-хорошо! Выслушайте только меня. — Он снова вытер обильный пот. — Герр Гортсман прибыл ко мне три дня назад. Дела были плохи, как и сегодня. После того как началась война, люди вспомнили, что я немец, будто я виновен в этом!
— Я согласен, что это скверно, но это не дает вам основания делать что-либо против страны, приютившей вас.
— О Господи, да я сам так говорю. Я так и сказал Гортсману, когда он попросил меня спрятать его, прикрыть от наших властей в своем ресторане. Обещал мне деньги, в которых, видит Бог, так я нуждаюсь, если хочу сохранить ресторан! Но я отказался, мистер Шейн. Да! И тут он начал угрожать мне. У меня кузины в Гамбурге, две… И теща там же. Если бы я отказал Гортсману, с ними было бы покончено. Гестапо не церемонится! Мог ли я рисковать?
Он горестно развел руками.
— Где уж вам, — сказал Шейн. — Если бы в вашем жирном теле была бы хоть унция силы воли, вы немедленно сообщили бы мне или полиции, кто тут у вас появился. — Бог ты мой! — Он воздел руки к небу. — Ваши родственники в Германии должны иметь свой шанс! Но мы же воюем, Отто! Какой же вы американский гражданин, если способны предать целую нацию ради немецких родственников! Может, не так уж неправы те, кто бойкотирует вас!
Шейн свирепо растоптал окурок на полу и нагнулся к Отто. Он готов был так же растереть его ногой, как окурок…
— Вы должны были сразу же сообщить об этом нацисте, сразу же!
— Так ведь я же и сообщаю! — хрипло завопил Отто. — Ну, не сразу. Так ведь я же говорю вам, как я был напуган. — Румянец схлынул с его пухлых щек. — Вы несправедливы ко мне, мистер Шейн. Я ничего не ведаю о делах Гортсмана, он обсуждает их со своими американскими дружками — да, американскими, рожденными в этой стране! Вот кто настоящие изменники! И я прошу вашей помощи и совета, а вы…
Он задохнулся.
— Ну-ну, — сказал Шейн, — я погорячился. Сегодня мне и так досталось… Я вижу, вы попали в переделку, и не очень виню вас. Решать здесь нужно только одно: как брать Гортсмана и его приятелей, чтобы они заранее обо всем не догадались.
Глаза Отто засветились отвагой.
— Я был слаб и напуган, но теперь целиком в вашем распоряжении. Мне стало легче, я не один. Все, что нужно, я выполню. Приказывайте.
— Приказываю… ничего не делать. Ведите себя по-прежнему, ничем не подавайте вида, что вы изменились. Не влезайте в драку, обойдемся без вас. Скажите, этот тип у них главный?
— Я думаю, что у него самые высокие полномочия. Может, от самого Гитлера.
— Он появился, чтобы возглавить группу?
— Я не видел, чтобы к нему приходило много людей. Некоторые… явно из вашего американского дна.
Шейн задумчиво потер ноющий подбородок, а затем детально описал Лероя и Джо.
Отто энергично закивал:
— Я их часто здесь видел.
— Я подумаю, как поступить с этой бандой, — пообещал Шейн. — Может, вы оказали стране большую услугу тем, что сконцентрировали их здесь. Продолжайте вести себя так же, как и до нашего разговора. Чтобы они ни о чем не догадывались. И не пытайтесь связаться со мной или с кем-нибудь еще, если не произойдет чего-нибудь из ряда вон выходящего.
Отто встал вместе с Шейном.
— Если бы вы знали, насколько мне стало легче! Теперь я все выдержу.
— Все будет хорошо, Отто.