— Подрабатываю, раз твой тогда распишись. — И я протянула ему бумаги на подпись.
Алекс быстро поставил закорючку, я вручила ему бандероль, и осторожно встав со скамейки, направилась к лестнице в конце коридора.
— Спасибо за помощь. — Обернувшись, сказала я и прибавила шаг.
Второй раз, я не наступлю на эти грабли, спасибо, за урок, я его хорошо усвоила. Так мне и нужно, наивных девочек нужно учить.
Вечер того же дня. Кира.
Придя домой, я застала радостного отца собирающего вещи в дорогу. Оказывается в соседнем городе, организовывают выставку художников и ему предложили выставить несколько своих картин. Он взял на работе три отгула и теперь спешил к директору выставки подписывать договор и обговаривать условия. Я радовалась за него, что ещё нужно художнику, конечно признание. Порадовавшись за отца, я пожелала ему счастливого пути. Он пожелал мне не скучать, вернуться обещал через три дня, и закинув на плечо сумку вышел из квартиры. Мне ничего не оставалось делать, как готовить для себя ужин, а потом прочитаю лекции и спать.
Уже надев пижаму, я подошла к окну комнаты и выглянула на улицу. В сентябре начинается звездопад, можно загадывать желания. В квартире темно и пусто, свет включать не хотелось, нужно идти спать, а я смотрю на небо. К подъезду подкатила машина, и из неё вышел молодой парень, я узнала Алекса по походке, зачем он здесь. Дверь подъезда открылась, это вышел сосед с первого этажа, у него большая и страшная собака и чтобы не пугать детей, он гуляет с ней поздно вечером. Алекс проскользнул в подъезд, я все так же стояла у окна и смотрела на звезды.
Звонок в дверь, один второй, но я не двигаюсь с места. Потом зазвонил мой телефон, я не смотрю, кто звонит и так понятно. Нет, милый, я не хочу больше иметь с тобой ничего общего, рана хотя и не зажила, но начала зарубцовываться и тревожить её не дам. Два раза в одну реку войти невозможно, извини, но у меня тоже есть гордость. Я не бездомный щенок, который виляет хвостом за сказанное ласковое слово.
Алекс выходит из подъезда, садиться в машину, я стою у окна и наблюдаю, он меня не видит, да и не смотрит на мои окна. Так будет лучше для всех.
Три недели спустя. Кира.
Осень выдалась дождливая и холодная, приходиться ходить пешком. Отец выставил несколько картин и две купили, вот и славно, давно пора поменять его куртку. Я работаю и учусь. Свадьбу Лехи и Оксаны справили весело. Народу было немного, но весело, я натанцевалась до боли в ногах. Теперь молодожены живут в Лехиной квартире, и Оксана бегает ко мне подтягивать высшую математику. Мы часто гуляем в парке, и если погода позволяет, катаемся на сноуборде, но я стараюсь им не докучать, все-таки они только поженились.
Мои размышления прерывает звонок телефона. На улице холодно и мокро, отхожу под козырек магазина и достаю телефон, номер мне неизвестен.
— Я хотел бы поговорить с вами на счет рисунка на мотоцикле. — Не представляясь, говорит мужской голос. Где мы можем встретиться?
Называю адрес, где я сейчас нахожусь, мне отвечают, что если пройти пару кварталов, то будет автосервис. Договариваюсь, что буду ждать на улице через полчаса. Письма и бандероли я отнесла, можно на почте не появляться, только позвонить начальнице и доложить, что работу закончила и попрощаться до завтра.
Автосервис большой, двухэтажный, я насчитала около десяти ремонтных боксов, на втором этаже кафе и магазин запчастей, стою у входа, хорошо, дождь прекратился, но ветер холодный и я замерзла.
— Это ты Кира. — Раздается голос сбоку.
Из бокса вышел парень лет 25–27, высокий симпатичный в фирменном комбинезоне и кепке.
Киваю головой.
— Может, в помещение пройдем. — Говорит он.
Оглядываю помещение, два открытых выхода и ещё ворота приоткрыты, можно и зайти. Киваю головой и следую за ним.
— Меня зовут Григорий. — Представляется он, останавливаясь в двух шагах от двери. — Я не думал, что ты такая молоденькая, тебе сколько лет?
— Двадцать — отвечаю я, — месяц назад исполнилось, а что вас смущает, я рисую самостоятельно с 16 лет, вроде претензий никто не предъявлял.
— Мне нужно мотоцикл разрисовать и если понравиться, то я и машину у тебя закажу.
— Вам рисунки показать?
Он кивает головой, а достаю из рюкзака альбом и вручаю ему. Он жестом предлагает мне присесть на лавочку возле входа, сам быстро открывает альбом и начинает листать. Я сижу, оглядываюсь. В боксе две дорогие машины, механики работают быстро, на нас не глазеют.
— Вот этот рисунок мне нравиться. — Говорит Григорий и кладет мне на колени альбом.
Отмечаю, что у парня хороший вкус, рисунок из новых, недавно нарисовала, довольно оригинальный и на байке будет смотреться органично.
— У меня два условия. Я работаю под навесом и могу только на выходных, в будни, я учусь.
— Почему под навесом, у нас прекрасный окрасочный бокс, все условия и вентиляция и сушка. — Удивляется Григорий.
Только я собираюсь ответить, как слышу с боку ехидный комментарий.
— У неё клаустрофобия, она в лифтах сознание теряет, а ты её в покрасочный бокс хочешь послать.
Как лидер конкурирующей команды по скейтборду, так тихо подошел, что никто из нас не услышал, загадка. Григорий уставился на него вопросительно, я же мазнув по нему взглядом, отвернулась.
— Не смешно Павел. — Строго говорит Григорий и смотрит на меня.
— Он прав, сам наблюдал это, когда меня в лифт затащил. — Ответила я. — Если вас не устраивают мои условия, тогда я пойду.
Так его Павел зовут, не скажу, что мне приятно с ним познакомиться, но теперь хотя бы имя знаю. А с Гришей они похожи, братья и скорее всего родные.
— Я позвоню тебе. — Отвечает Григорий.
Больше разговаривать не о чем, и я кивнув головой, покидаю автосервис. Не перезвонит, это я по его взгляду прочитала, такие люди всегда хотят, что бы все происходило по их правилам. Ну, значит не судьба, да и не понравилось ему то, что я молодая, но так этот недостаток исправиться лет через 10–15.
Быстро бегу домой, на небе опять черные тучи, сейчас хлынет дождь, хочу в тепло, а лучше в горячую ванную.
Вечер того же дня.
Папа пришел домой с горящими глазами. Его пригласили оформить пару книг, обложки и картинки внутри книги. Издательство готово подписать с ним договор на три месяца и если им понравятся его идеи, то в дальнейшем планируют заключить долгосрочный договор. Только одно но, отцу придется уехать в другой город.
— И чего ты переживаешь, что я одна не проживу, так ты часто отсутствовал, выжила же. — Успокоила его я. — Нужно ехать, тебе же нравиться рисовать, езжай и не о чем не думай. Я девочка взрослая, справлюсь.
Отец успокоился после моих слов и пошел готовить ужин. Только сначала я ему зимнюю куртку куплю и пару джемперов и пусть, едет, вон, как у него глаза горели, когда он о новой работе говорит. Он пока не уволился, взял три месяца без содержания, сомневается, что издательству не понравятся его рисунки. Я же не сомневаюсь в нем, он большой талант. Пусть занимается любимым делом, хватит около меня сидеть, может и спутницу себе найдет, он у меня мужчина симпатичный, я же уже давно взрослая, только он все время об этом забывает.
Восемь месяцев спустя. Кира.
Отец позвонил утром перед парами, сказал, что отпуск у него отменяется, пришел новый заказ на обложку книги, и я могу планировать свои каникулы сама. С ним заключили долгосрочный договор, а я и не сомневалась в этом. Теперь он живет в другом городе, издательство снимает для него квартиру студию, где он живет и рисует. Я на зимние каникулы ездила к нему, мне все понравилось, отец летает от счастья, работа ему нравиться, он ещё раз выставился в галерее и продал пару своих картин. Деньги он получает хорошие, может позволить себе шиковать, я очень за него рада. Он предлагал мне перебраться к нему, перевестись в здешний университет, но я отказалась. И правильно сделала. Особенно меня убедил взгляд редактора издательства. Как она смотрела на папу, а он не замечает, ну ничего она женщина боевая, найдет к нему подход.