— Вы согласитесь приступить к обсуждению?
— Возможно, — дал он уклончивый ответ. Молчим, смотрим друг на друга. — А вы не заинтересованы? — опять использует отстраненную констатацию происходящего.
— Вы говорили… на втором этаже еще одна редакция? — задумалась я вслух.
Я не то чтобы ценный кадр, и давить на работодателя не могу, но и тратить время и нервы на танцы вокруг да около не намерена. С этой мыслью встала и обернулась к нему. Некоторое время мы продолжали играть в гляделки, и только я открыла рот попрощаться, он перебил:
— Понимаю у вас мало времени, но… — сухо начал Петр, полностью раскрыв свой следующий ход — удар по самолюбию профессионала. А у меня его нет, в смысле самолюбия, стабильного нет. Пришлось вильнуть и уйти от вопроса:
— Послушайте, любой специалист проверяется на все 100 % в бою, в труде, на задании, но никак не в личной беседе в удобной обстановке. Так что либо вы даете задание, либо не тратите вр…
— Даю задание, — хлопнул в ладоши повеселевший Петр и подошел к столу. — Для Жаба, и думаю, для вас.
— Объясните. — Попросила я.
— Наш директор сомневается, но я бы хотел нанять вас и в качестве Гроховской тоже… что скажете? — он написал темы статей и протянул листок мне. — Осилите?
— Проверим. — Я ознакомилась с темами. Прикусила щеку изнутри, чтобы не проявить паники. Не поднимая глаз, спрашиваю первое пришедшее на ум:
— Аванс?
Цепкий взгляд Петра ожидающего моей бурной реакции, стал удивленным, и главред озадаченно переспросил:
— Что? Повторите…
— С вас аванс 50 %.
— А не слишком ли…?
— Мало? — постукивая пальцами по подбородку, произнесла задумчиво, — нет, не мало. Но если вы настаиваете, я готова взять аванс в 70 %.
— Вы у нас даже не на стажировке, мы даже не видели ваших способностей и не знаем возможностей. — Начал пояснять Петр. Я молчу в глазах немое восклицание — как нет? Он сцепил руки, и весь подобрался. — Татьяна мы друг друга неправильно поняли…
— Странно, у меня с речью проблем нет. — Заметила я отстраненно.
— Мы не платим авансов даже стажирующимся. — Попытался достучаться Петр Георгиевич.
— А зря. — Очень стараюсь не улыбнуться и с тем же серьезным видом произнести, — я в этом деле новичок, но уже знаю. Что из-за своей скупости вы теряете ценных специалистов.
— Что? — на этот раз его удивление было более чистым, незамутненным.
— Аванс, — поясняю, четко выговаривая каждое слово, — это гарантии моего возврата в вашу редакцию. — От такого заявления его слегка перекосило, буквально на долю секунды. — Считаете вы единственное издание, заинтересовавшееся Жабом или Гроховской.
Судя по взгляду, он так не считал.
— Так в чем вопрос? — и подмигнув, доверительно сообщила. — Заплатите, иначе Жаб интервью у Дмитрия Дьюко будет брать в неглиже.
С этим заявлением я перегнула. Но аванс мне нужен был не как экономический источник, а как источник уверенности. Прорваться к знаменитому кутюрье не так-то просто, так пусть меня хоть аванс греет.
— Татьяна… — на выдохе произнес он и искренне улыбнулся. — Танечка, я вас понял. — Поднялся, обошел стол. — Сделаем так… аванс вам выдам я.
— Деньги не пахнут, — согласилась я. За что вновь удостоилась озорной улыбки.
— У меня больше чем 50 %. — Он пересчитал купюры еще раз.
— Вам их разбить? — и невинный взгляд, хотя рука уже ухватилась за купюры с другой стороны.
— Нет, — рассмеялся Петр. — Берите.
— Прекрасно. А вы уверены, что я не аферистка? — начинаю пересчитывать купюры сама.
— Я уверен, наглость второе ваше я.
— Да.
— Татьяна, если вы с такой же игрой, рвением и легкостью будете добиваться интервью, я удвою вашу ставку.
— Готовьтесь к разорению. — Сумма скользнула в мою сумочку.
— Но у меня есть условие.
— Какое?
— Личность Жаба мы пока раскрывать не будем.
— Даже в бухгалтерии? — прищурилась я.
— Да. О вас будем знать я и выпускающий редактор Агафонов Яков Братиславович.
— И как я буду являться в редакцию на обсуждения и прочее?
— В качестве Гроховской. И скажем верной боевой подруги Жаба.
— Вы недоговариваете.
— Я договорю, но после.