Маша стояла рядом в легком платье. Солнце скользило по ее распущенным волосам. Под глазами темные круги и усталость. Ему казалось, что она стала еще тоньше, чем раньше. На губах усталая улыбка. Она сидела на скамейке, держа в конверте малышку. Та мирно спала. Маленькая кроха, которую они только что забрали из больницы. Машу выписали два дня назад. Она была слабой и молчаливой. Почти все время спала. Андрей ее не трогал. У него начались каникулы, поэтому можно было спокойно заняться семьей. Заодно решил взять отпуск на работе. Или выходить лишь по выходным. Жаль, что смен иногда не было.
Все дорогу он не отдавал малышку Маше. Боялся, что ей плохо станет. Ее то и дело шатало. Она слабо возражала. В конце они сели на скамейку. Тогда он и отдал ей Олю. Вначале Андрей против был, чтоб Маша поехала с ним. Думал, что той лучше дома остаться. Но она настояла. Упрямая. Только в глазах появилась незнакомая мягкость, которая мелькала все чаще и чаще.
— Она чудо. — Маша посмотрела на Андрея. — И волосы у нее, как у тебя.
— А черты лица твои.
— Мне так не кажется, — задумчиво рассматривая маленькое личико, сказала Маша.
— Но хмурится она также как ты.
— Даже не верится, что все так закончилось.
— Нет, Маш. Все только начинается. Это только так кажется, что закончилось. Сейчас мы придем домой, а она захочет есть, поменять подгузник или еще чего-то. И так из-за дня в день. Никакого разнообразия. Мы с тобой будем ссориться, потом мириться. Ты будешь все время желать меня бросить из-за мамы, которая как-то странно выражает свои переживания. Не могу понять, чего она добивается. Хочет поругаться или чтоб я в петлю залез? Ладно, с этим разберусь, — сам себя остановил Андрей. — Эти все проблемы такие несерьёзные. Главное, что вы живы. С остальным справимся.
Вечером он ходил по комнате, укачивая малышку. День выдался насыщенным. Слишком насыщенным. Приехал отец с тетей Аллой, которой скоро нужно было рожать. Мама злилась, но ругаться не стала. Аня крутилась около кроватки, то и дело задавая вопросы. Через два дня она уезжала в лагерь и теперь жалела об этом. Ей хотелось поиграть с малышкой. Как она заявила: "оказать неоценимую помощь". Андрею же никакая помощь не была нужна. Он хотел остаться наедине с Машей и малышкой. Хотел, чтоб их никто не трогал. Даже любимая сестренка.
И вот вечером его мечта исполнилась. Отец забрал Аню погостить на несколько дней к себе. Сказал, что сам отправит ее в лагерь. Андрей не знал, что пообещал ей отец, но Аня согласилась. Теперь же он пытался уложить малышку, мерея комнату широкими шагами.
— У тебя еще голова не кружится? — спросила Маша, заходя с тарелкой бутербродов и чаем.
— А должна?
— Ты на такой скорости круги по комнате делаешь, что она начинает кружиться у меня, — ответила Маша. — Давай я. Надо мягче. Ты больно резок.
Она взяла Олю на руки и села с ней на кровать. Начала ее тихо укачивать.
— Я, честно, поражена, — сказала она.
— Чем? — спросил ее Андрей, откусывая бутерброд.
— Твоим поведением.
— Как это понять? — откашлявшись, спросил Андрей. — Мадам, что вас не устраивает в моем поведение?
— Ты ведешь себя взросло.
— А… — он почесал переносицу. — Должно быть иначе?
— Как бы да.
— Что поделать? Я такой, какой есть. Придется тебе меня такого терпеть, — ответил Андрей.
Маша положила малышку в кроватку. Андрей сразу впихнул ей кусок хлеба с колбасой.
— Я тебе сделала. Сама не особо люблю сухомятку.
— Тебе вес набрать надо. Ветром на улице сносит. Так что жуй. Тебя в больнице не кормили?
— Не было аппетита. Нервы и все такое.
— Теперь надо все навёрстывать. Через месяц ты мне нужна здоровая и полная сил.
— До конца здоровой я уже не буду, — возразила Маша.
— Все в твоих руках. Будешь придумывать ерунду, то будешь болеть. А ты мысли позитивно.
— И хочешь сказать, что появится то, чего нет?
— А ты еще хотела детей? — спросил он.
— Было большой удачей, что удалось Олей забеременеть. На второго ребенка я не рассчитывала.
— Так чего тогда грустишь?
— Ты просто не понимаешь. Пока. Со временем…
— Придет осознание, что надо всю жизнь жалеть о том, что нельзя вернуть. Прошлое для того и остается прошлым, чтоб мы о нем помнили. Но жить надо настоящим. Вот таким моментом, как сейчас. Посмотри на все вокруг моими глазами. Напротив меня сидит дорогая для меня женщина. В кроватке спит крошка-дочка. И я счастлив. А какие у тебя поводы для грусти? Я не сижу с друзьями и не обмываю ножки малышки, не ругаюсь с тобой. Права не качаю. Очень себя хорошо веду. Еще ты говорила, что я симпатичный.
— Это когда было? — Маша улыбнулась и подошла к нему. — Ты посмотри, на кого сейчас похож. Борода чуть ли не по колено. Волосы уже уши закрывают, а то и чуть до плеч не свисают. Прям бродяга.
— А все из-за того, что без женского внимания. Тебя два дня назад не волновал мой внешний вид. Теперь вдруг заволновал. Начинаешь выздоравливать.
— Может быть, — Маша запустила пальцы ему в волосы. — Тебе надо состричь это безобразие.
— Обязательно, — закрывая глаза и обнимая ее, ответил Андрей. — Маш, я так по тебе скучал. Ты не представляешь как сильно.
— И бороду тоже сбрей.
— Хорошо.
— Мне нравятся симпатичные ребята.
— А такие не нравятся? — открывая один глаз, спросил он. Маша была серьезна, как на экзамене.
— Нет.