Антон с минуту подумал и сказал:
— Ты вернешься через три дня.
— Максимум через четыре.
— Тогда будем надеяться, что я не обману твоих ожиданий.
— Это Винсент.
— Где ты?
— У мамы.
— Не задерживайся. Преследователю это известно.
— Тогда, боюсь, он снова меня потеряет.
— Я не уверена в том, что это мужчина. Я видела, как Фенстон разговаривал в своей машине с какой-то женщиной. Меня беспокоит, что я ее раньше не видела.
— Опиши.
— Чуть выше ста пятидесяти сантиметров, худая, темноволосая.
— Там, куда я отправлюсь, таких много.
— Картину берешь с собой?
— Нет, она там, где ее не смогут увидеть.
Трубка замолкла.
Липман нажал на «Выкл.».
— Где ее не смогут увидеть? — спросил он.
— Не смогут увидеть, а не просто не увидят, — заметил Фенстон. — Она, должно быть, все там же, в футляре.
— Согласен, но куда отбывает Петреску?
— В страну, где люди чуть выше ста пятидесяти, худые, темноволосые, — сказал Фенстон.
— В Японию, — заключил Липман. — Попытается продать вашу картину тому, кто не сможет от нее отказаться.
— Накамуре, — произнес Фенстон.
Джек остановился в гостинице, неоновая вывеска которой гордо гласила: «Бухарест интернэшнл». Большую часть ночи он занимался тем, что либо включал радиатор, потому что становилось холодно, либо выключал его, потому что тот громко шумел. От завтрака Джек отказался, опасаясь, что еда будет соответствовать радиатору.
В салоне самолета он той женщины не увидел: или он ошибся, или она была профессионалом. Но теперь у него не осталось сомнений, Анна работает сама на себя. Он уже просчитал, что подкараулит ее там, где она объявится скорее всего, — у дома матери. На этот раз он будет ее поджидать. Его интересовало, не возникла ли у женщины, что он заприметил, та же мысль, а если да, то кто она — ищейка Фенстона или служит кому-то другому?
Выйдя из гостиницы, Анна сразу увидела Сергея — он ждал у дверей в своем старом «мерседесе». Выскочив из машины со словами «Доброе утро, мадам», он снова уложил в багажник красный футляр.
— Доброе утро, Сергей, — ответила Анна. — Мне опять нужно в Академию, там я оставлю футляр.
По дороге к Университетской площади Анна узнала, что Сергей женат вот уже тридцать с лишним лет, а его сын служит в армии. Анна собиралась спросить, не доводилось ли ему встречаться с ее отцом, но заметила Антона, который ждал ее на нижней ступеньке лестницы. Сергей остановился, обошел машину и извлек из багажника красный футляр.
— Оно самое? — спросил Антон, наградив футляр подозрительным взглядом. Анна кивнула. Антон поднялся с Сергеем по лестнице, открыл перед своим пожилым другом двери, и они вошли в здание.
Уже через несколько минут они вернулись с таким же деревянным, футляром, только без номера. Сергей упрятал его в багажник.
— Спасибо, — сказала Анна и расцеловала Антона в обе щеки. — Я вернусь через три, самое большое — через четыре дня, с радостью освобожу тебя от картины, и никто ничего не узнает.
Джек не оглядывался, но, пройдя полтора километра, вошел в супермаркет и спрятался за колонной. Он ожидал, что она пройдет мимо, но ее не было. Он купил сандвич с ветчиной и яйцом и вышел на улицу. Приканчивая завтрак, он ломал голову над вопросом, почему за ним устроили слежку. На кого она работает? Какие у нее инструкции? Не рассчитывает ли она выйти через него на Анну? Или же у него просто мания преследования?
Миновав центр города, Джек сверился с картой, свернул налево на следующем перекрестке и поймал такси.
Анна попросила своего водителя, каким теперь считала Сергея, отвезти ее в Берчени. Она знала, что мать с, шести утра уже на ногах — подметает, моет и стирает — как обычно.
Когда Сергей остановил машину, Анна сказала, что рассчитывает вернуться через час и сразу ехать в Отопени.
Джек залез в такси, открыл карту и ткнул пальцем в Решицкую площадь. Водитель недоуменно пожал плечами и поехал туда, куда еще ни один турист не просил его отвезти.
Такси перестроилось в средний ряд, водитель и пассажир одновременно посмотрели в зеркало заднего вида. Оторвался ли он от нее, или она ехала за ним в одном из трех такси, какие он заметил? Она настоящий профессионал, у него было чувство, что она прекрасно знает, куда именно он направляется.
Джек, конечно, представлял, что в большом городе всегда найдутся не самые лучшие районы, но такого, как Берчени, он еще не видал — мрачные бетонные башни сменяли друг друга на каждом безлюдном перекрестке. Таксист уже начал искать место для стоянки, когда Джек заметил еще один желтый «мерседес», припаркованный у тротуара.
— Не останавливайтесь, — сказал он резко, крепко хлопнул водителя по плечу и взволнованно махнул вперед.
— Но вы же сами велели, — возразил водитель.
— Проезжаем, — повысил голос Джек.
Водитель растерянно передернул плечами и проскочил мимо.
— Поверните на следующем перекрестке, — сказал Джек, показав налево. Водитель кивнул с совсем уже озадаченным видом и стал ждать новых распоряжений. — Развернитесь и остановите машину в конце улицы.
Когда такси остановилось, Джек вылез и медленно пошел к перекрестку, ругая себя за ошибку. Ему бы следовало сообразить, что Анна могла уже быть у матери.