Итак, ползёт по джунглям такой Геолог. Ну, прототип нашего родного, который тусуется с чукчами. Этот не тусуется ни с кем...
А, нет! Он тусит с трупом носорога! Нашёл и тусит. На трупе этого парнорогатого какая-то язва. Она лопается, и наш Геолог помирает в муках! Нет, конечно, он сначала плюётся, но это ему не помогает. Он сдох.
Потом в тюрьму приходит посылка для вашего мальчика. Не фоторужьё. Кусок то ли руки, то ли ноги этого Геолога!
И все заключённые дохнут как мухи.
А двое сбегают. И вот сортир! Приходит папашка-водитель трейлера. Ну, сортиры, вы знаете: обычно приходит женщина в мужской с красивыми туфельками на босу ногу, и Крайчек такой: "Девочка, мать твою! А ты не ошиблась?"
А эта девочка бедного Крайчека как поднимет ввысь в стенку! Хренка-со-стены!
Тут такая же хрень. Отец семейства пришёл отлить и не подозревал, что в "эту ночь потеряла честь девичью ваша дочь!"
Зек его по башке как жвасть! И угнали они вдвоём трейлер. Вдвоём, так как оба сбежали из такой гостеприимной тюрьмы. Потом один из них сдохнет от заразы, обнаруженной Геологом, а второй полетит на самолёте и тоже всех заразит.
Геолог будет довольно переворачиваться в своём гробу: "Я сделал это! Мать вашу!"
Пока на этом всё. Кстати, того идиота, который послал огузок в тюрьму, так и не найдут. Я уже смотрел пару раз.
Но что же Кондом? Кондом был лично знаком с тем Геологом. Он ему не раз говорил: "Давай закурим, товарищ, по одной! Давай, закурим, товарищ мой!"
И Геолог перхал, но курил.
"Какой странный табак!"
"А это не табак! Это выдержка из трупа того бешеного носорога! Да шучу я, шу-чу! Носорог мёртв, не будем о нём," - скажет Кондом. - "Или будем, но только или никак, или очень хорошо! Хотя, конечно, носорог был плохой! Очень плохой! Справка - хороший, носорог - очень плохой. Уйди отсюда, плохая собака! Мы не любим тебя! Уйди, плохой носорог! "Уйди-уйди!" Ну, как гудит детский гудок "Уйди-уйди!"
"Мне кажется, или у меня глюки по случаю заразы, но ты, Кондом, пытаешься запудрить мне мозги!" - сказал Геолог.
"Да упаси Боже! Просто наклонись и покажи свою ж.пу! Я хочу взять пробу этой заразы!"
"А это так необходимо?"
"А ты думал?!"
Геолог скинул свои полосатые подтяжки и полосатое трико (в подобном любят играть в мячик нацисты на берегу пруда в Бухенвальде) и показал язву Кондому.
Кондом попробовал сок на вкус: "Кондом! Зачем ты пьёшь эту мочу?" На вкус похоже на кал.
"Ай, вкусно!" - сказал Кондом. - "Прям как бабушка в детстве варила кашку!"
Что это была за бабушка-Убийца Миров, не понятно. Но Кондом и не стал объяснять. Варила и варила, Иблис с ней.
Но зараза она для всех зараза! Кондом тоже инфицировался. Он упал и стал глючить: "Дели! Я всегда любил тебя! Не хочешь ли заняться со мною любовью?"
"Если ты это про секс, то я не в настроении!" - сказал Геолог, который без трико смахивал на дебелую Дели.
"Ну что тебе, трудно?"
"У меня болит голова!" - Геолог.
"Мать твою! Придумай что-то оригинальнее!"
"Я умираю, и от этой мысли у меня и болит голова!" - Геолог.
"Я тоже умираю, все умирают: он, она, оно умирает, ну и что?"
"А то, тупой Кондом, что я не могу удовлетворить твои психопатические домогательства и ухожу к Виктору!"
"Валяй, катись! Передавай Виктору телефонограмму! Карандаш есть у тебя? Пиши: "Грузите апельсины бочками! Мня, мня, джага-джага, мне это надо-надо!" Там поймут!"
Геолог плюнул, но не мог ослушаться последней просьбы Кондома. Он всё точно записал и даже подписался: "Передала Онучкина!" Там поймут!"
И вот эта телеграмма Виктору полетела по звенящим от мороза телеграфным проводам в сибирские морозы.
Первый же телеграфист, у которого (кстати) сидел на коленях столбик такой молоденький, (И он весь в помаде, телеграфист!) решил покончить, свести счёты с жизнью, но столбик в помаде сказал ему: "Красота спасёт мир, а пох.изм мозг!" Иногда устами столбиков говорит сам Иблис, сама истина.
Телеграфист передал сообщение Онучкиной по этапу. Столбик сказал: "Мой пупсёночек! Ты сделал это для меня?"
Ну да! Олл фор лов! Всё для любви! Олл ю нид из лов.
Кондом между тем умирал. Вместо Дели он видел теперь какую-то жирную бабищу, по виду, его тёщу. У него её никогда не было, но она сняла парик, и под ним на её лысине вместо списка Шай-Шен оказалась татуировка "Тёща"! Это было, вообще, сильно.
Кондом попытался протянуть слабые пальчики и потрогать татушку, как бы говоря: "О! Девушки с мячами подают мяч! Три мяча! Неизвестно, за который цапать!"
Но его пальцы натолкнулись на задницу Геолога, который тоже умирал рядом. Вчера я умирал здесь, сегодня - тут. У меня большое сердце.
Кондом зачем-то залез ему в карман и вытащил часы-луковицу. Ручки-то помнят! Шаловливые ручки.
Геолог вежливо, но настойчиво выдрал часы из лапы Кондома: "Это мои!" Он был уже не жилец. По виду - нет, не жилец.
И тут, блин, на место усопления Кондома и Геолога пришла Аликс! Она не заразилась, так как зараза не берёт уже и так по жизни долбанутых.
"Кондом!" - сказала Аликс. - "Вынеси мусор, заплати за квартиру и займись детьми!"
"А я чем заниамюсь? Все геологи - они же как дети малые и несуразные!" - сказал Кондом.