Сергей не знал, что и подумать. Наконец он отвел глаза от Каука. Конечно, лихорадочно пронеслось в голове, за семь тысяч лет все что угодно может надоесть, в том числе и секс с любимой девушкой. Он вдруг оторопел. Неужели за этот срок мне надоест Элора??? — в ужасе подумал он. — Не может такого быть! Мне и вечности будет мало, не то что этих жалких лет. Но и все же? — похолодел он. — Вдруг это правда? — он посмотрел на Весту, на Каука. — Может, наверное, сначала надо прожить эти годы, чтобы утверждать что-то определенное?
Сергей невольно осунулся — это будет страшно, подумал он, если за миллион лет я вдруг устану от Элоры. Нет, я такого будущего совсем не хочу!
Он снова посмотрел на Каука, на Весту. Да нет, снова подумал он, этого не может быть. Элора для меня — все. И с ней я могу быть рядом абсолютно любое количество лет.
«Предлагаю для продолжения беседы встретиться в другом месте, — услышал он голос Сея. — Для разнообразия. Здесь в Лесу нам уже делать нечего.»
Сергей, впрочем как и все остальные, перенесся, положившись на Малыша.
Желто-голубой мир, множество солнц на небе. На берегу спокойного бескрайнего зеленого океана весело горел костер. Неподалеку на каменном примитивном мангале Сей жарил шашлыки. На плащ-накидке — уже початая смирновская водка, граненые стопки, раскладной нож, наструганные веточки.
— Народ, там еще мясо осталось! — весело обратился к ним Сей, вращая шампуры. — Нанизывайте. А то всем не хватит!
— Мужчины — вы готовите, а за мной — все остальное, — тут же произнесла Веста, подходя к большому чану.
Сергей подошел к мангалу.
— Наверное, тяжело так жить? — спросил он. — С такими-то возможностями?
— Почему? — переспросил Сей, не отрываясь от мяса.
— Неинтересно, — пожал плечами Сергей.
Сей на мгновенье задумался, побрызгал из плошки каким-то соусом на шампуры. Угли заскворчали.
— Только первые двести лет, — просто ответил он. — Потом привыкаешь. И вообще, наверное, привыкнуть можно абсолютно ко всему.
Сей спокойно посмотрел на Сергея, словно говорил: у тебя все еще впереди, и этого «все» ой как много — я точно это знаю.
Потом он покрутил шашлыки, и крикнул в сторону плащ-накидки.
— Народ, четыре шашлыка уже готовы — разливайте!
— Давно бы так! — густым басом отозвался Каук, тут же хватая огромной ручищей маленькую бутылку водки.
Выпили.
— Ну давай, спрашивай дальше, — обратился Сей.
— И как это — прожить семь тысяч лет? — спросил Сергей, вдруг начиная волноваться, словно решалась вся его дальнейшая судьба.
— А конкретнее? — улыбнулся Сей. — В плане научных исследований, или отношений с людьми, с любимой женщиной, женой?
— Второе, — сухо произнес Сергей.
Веста улыбнулась, Каук только кивнул, а Сей задумался, снял острыми зубами кусок сочного мяса с деревянного шампура, принялся энергично двигать челюстями.
— Сам понимаешь — никто ведь не умирает, — наконец произнес он. — Поэтому и нет жгучей остроты при потере близкого человека. Люди привыкают друг к другу. Потом — сильно привыкают. Устают от этого. Расходятся. Потом — лет через пятьсот — снова возникает взаимный интерес. Или не возникает.
— В общем, ты всегда знаешь, что не сегодня так вполне возможно что через миллион другой лет вы вполне снова можете оказаться вместе, да еще и с более сильными чувствами, — участливо добавила Веста.
Сергей кивнул, поняв вдруг, что ему страшно сильно захотелось увидеть Элору.
— Извините, я покину вас ненадолго, — поспешно пробормотал он и, не успел Сей ничего ответить, как Сергей уже очутился во дворце Элоры. Возле самой девушки.
Она долго и неподвижно стояла возле Сергея. Смотрела на стену. Прозвучал гонг.
Вошла сирена в фиолетовом, держа в руках ночную сорочку. Ждала, придерживая микрофон у правого уха.
Элора принялась неторопливо раздеваться. А он вдруг смутился и постарался побыстрее исчезнуть — некрасиво все-таки подглядывать, хоть за своей собственной женой, подумал он, снова появляясь возле костра.
В руках его почему-то уже были шашлык с одним единственным, но толстым куском мяса, с которого капал жир, а в другой — стакан водки, наполненный до краев.
— Ну как, отвел душу? — спросил Сей, подбросив дров в костер.
В стороне возле мангала крутилась Веста в одних только шортиках — все остальное она успела снять. Кожа и волосы ее блестели от капель воды. Она посмотрела на Сергея, ободряюще улыбнулась. И непонятно, то ли она солидарна с ним, то ли поддерживает его в чем-то.
Также раздетый Каук неторопливо выходил из зеленого океана.
— Выпей — полегчает, — участливо произнес Сей. — Другого лекарства нет. Я проверял, — грустно улыбнувшись добавил он.
И, наверное, очень долго проверял, почему-то подумал Сергей и покорно осушил полный стакан, мельком подумав, что вред организму нанести все равно невозможно — тут же вмешается Малыш.
Водка сильно ударила в голову и откатилась к плечам, животу, рукам, спустившись до самых ног. Тело и душа покорно расслабились, мысли — успокоились, перестав носить характер вселенской обреченности.
Сергей сел. Посмотрел на почему-то желтую землю, на зеленый океан, на десяток солнц на небе. Успокоился. Посмотрел на Сея. Ведь это — я сам, — несколько отрешенно подумал он, — проживший так много лет.
— И когда у вас возникло бессмертие? — тихо спросил Сергей, медленно пережевывая мягкое и сочное мясо, явно — не свинина и не баранина.
— Давно, — вздохнул Сей, спокойно глядя на Сергея. — Вопрос ведь не в этом?
— Конечно, — кивнул Сергей, поискав глазами готовый шашлык, и Веста тут же протянула ему от мангала еще горячий шампур с четырьмя шкворчащими кусками мяса. — Ведь это — конец всей известной мне истории мира?!
Сей взял с тарелки в виде морской раковины пучок водорослей, с удовольствием отправил их в рот.
— То что это — бессмертие — поняли не сразу, — отрешенно произнес Сей, словно вспоминая что-то очень далекое. — Все еще шли войны. Причем — очень жестокие, когда за неповиновение выжигали целые области с городами и селами, и потом десятилетиями выискивали беглецов по болотам, чащам и пещерам.