В тот же день, когда умерла Лена, я уволился с работы. Даже представить не мог, как снова смогу прикоснуться к трупу, хладнокровно выяснять причину смерти человека, что пару часов назад дышал, думал о чем-то, кого-то любил и строил планы на будущее. Смерть больше не была для меня обычным явлением, которому подвержен каждый. Я, наконец, понял насколько ценю свою жизнь, дарованную Богом не просто так. В этом должен быть какой-то смысл.
Последний день в морге, когда забирал документы, показался пыткой. Трупный запах разъедал легкие изнутри, хотя раньше никогда так сильно его не ощущал, гробовая тишина вселяла в душу страх. Я выбежал из «мертвого» помещения и побрел домой, по пути разглядывая влюбленные парочки, милующиеся на скамейках. Они не знали горя, которое коснулось меня, не знали что такое: видеть любимую в объятиях смерти, понимать, что больше никогда не будет поцелуев, ласковых прикосновений, обворожительных улыбок. Все кануло во мрак: сплошной и нескончаемый и только сырая земля напоследок насладится красотой моей любимой, чтобы потом поглотить каждую клеточку ее мертвого тела.
Мрачные мысли так и крутились весь день в голове. Я не знал, как заглушить эту боль. Оставалось напиться успокоительных таблеток и лечь спать, но как только закрыл глаза, образ окровавленной Лены предстал перед взором.
Я гнал из головы страхи изо всех сил, пытаясь думать о чем-то хорошем. Представлял зеленую поляну, освещенную яркими лучами солнца, многовековое дерево, под раскидистыми ветвями которого я сидел и смотрел на малышей, играющих с собакой в мяч. Божья коровка села на руку, трепеща яркими крылышками, заставляя расплыться в блаженной улыбке. За спиной послышался пронзительный крик, который подорвал мое тело с места. Лена сидела посреди поляны и резала вены лезвием, все отчаянней вгоняя острие в плоть.
Я распахнул глаза и почувствовал чье-то присутствие в комнате. Взглянув на распахнутое окно, через которое пробивалась лунная дорожка, освещая небольшой круглый кусочек ковра возле кровати, ничего странного не заметил.
Что-то сон не шел. Я уставился вверх, пытаясь еще раз переосмыслить свою жизнь. Еле заметные тени поплыли по потолку. Я подумал, что это всего лишь игра моего воображения. Перевел взгляд на стену и содрогнулся. Тень начала приобретать очертания, шевелиться. Она была невысокого роста, а руки с длинными пальцами тянулись к кровати, на которой я лежал в позе эмбриона и с тревогой наблюдал за происходящим. В углу заметил существо, от которого отбрасывалась тень, но очертания были далеко не животного, скорее молодой девушки с длинными волосами.
Панический страх одолел меня, когда кровать стала мелко дрожать, словно при небольшом землетрясении, но ощущение было такое, будто кто-то ее трусил нарочно. Размытая фигура приближалась ко мне, издавая тихое сопение. Я уперся в спинку кровати, чтобы отсрочить миг соприкосновения с неизвестным существом и в тоже мгновение раздался шум. Такое впечатление, что дом взлетал, словно Боинг. Где-то сзади засвистело высоко и протяжно, срываясь на басовый рев перед тем, как снова плавно перейти в пронзительный визг.
От неописуемого ужаса я натянул одеяло на лицо и задрожал, как когда-то в детстве при виде разъяренного медведя-шатуна в зимнем лесу. Тогда, отец взял меня с собой на охоту, и мы наткнулись на ревущего зверя.
Нечто извне с силой потянуло одеяло, но я успел задержать его и натянуть обратно на лицо. Сначала это были легкие попытки, но с каждой минутой становилось все труднее сдерживать натиск.
Когда резкие рывки прекратились, я взглянул перед собой и почувствовал, как кто-то шагает по кровати, но силуэта видно не было, только ощущение движения. Взгляд невольно упал на стену, на которой теперь уже четко отобразилась тень девушки.
Крик застыл в горле, будто в страшном сне я физически не мог произнести ни звука. Что-то холодное скользнуло по ноге. Я оцепенел, тело покрылось мурашками, а по спине пробежал холодок. Реально ощущалась чья-то холодная рука, которая обхватила мою ногу, пытаясь стащить с кровати.
Я сопротивлялся, как мог, но даже моей мужской силы не хватало, чтобы справиться с врагом. Нечто прыгнуло на грудь, обхватив ледяными руками шею. Не мог вздохнуть, размахивая руками, чтобы поймать невидимую тварь. Но разве можно справиться с тенью?
Я проснулся в холодном поту, пытаясь во всех подробностях вспомнить, что произошло ночью. А может, это был всего лишь сон? Как же сложно порой отделить реальность от игры воображения. Но разве такое может привидеться?
Чтобы не сойти с ума, заставил себя подумать о чем-то хорошем. В мыслях всплыла веселая песенка, которую я тихо напевал, пока наливал чашку крепкого кофе.
— Ну, привет, Максимка! — кружка выпала из рук и вдребезги разбилась о пол.
Огляделся — никого. «Вот, черт! Опять показалось! Надо сходить психиатру», — подумал я, присев на корточки, чтобы собрать осколки.
— Обязательно сходи, — рассмеялся женский голос.
— Кто здесь?! — закричал я и выронил стекло из рук. Взгляд метался по комнате в поисках источника звука. В углу стоял небольшой мягкий диванчик, на котором никого не было, но у меня почему-то было такое чувство, что кто-то наблюдает за мной именно из этого угла.
— Испугался, трусишка? Привыкай, я буду с тобой до самой смерти. Недолго осталось, — противно хихикнул голос где-то сзади.
«Ну, все — клиника», — завертелись мысли. Я сорвался с места и принялся рыться в шкафу в поисках одежды. Наткнувшись на светлые джинсы с небольшим пятнышком на колене и черную помятую футболку, даже и не думал приводить вещи в порядок. Была главная цель — поскорее добраться до врача.
Мельком взглянув в зеркало, поправил пепельно-русую шевелюру, которую давно пора было постричь. Голубые глаза отражали внутренний страх, лицо немного осунулось, а губы мелко дрожали, как у Лены в тот раковой день. Воспоминания о ней заставили ком, который и так со вчерашнего дня рвался наружу, подкатиться к горлу.
Я вырвался из дома и побежал до больницы на предельной для себя скорости, словно это был мой последний шанс, будто я в раз избавлюсь от видений.
— Никто тебе не поможет! Даже не старайся, — снова это наваждение. Я делал вид, что ничего не слышу и не замечаю.
У входа в поликлинику, прямо на ступеньках застыл, как вкопанный. В дверях, спиной ко мне стояла девушка. Ее тело закрывали черные длинные волосы по щиколотку, и только грязные пятки босых ног виднелись из-под них. Сердце екнуло. Я молниеносно сопоставлял в голове все факты, что удалось увидеть.
— Иди домой! — закричала девушка, обернувшись.
Я сделал шаг назад, оступился и рухнул с лестницы. Уродливое лицо девушки нависло надо мной. Кожа ее была почти черная, как у пролежащего в сырой земле трупа. И только большие карие глаза Лены смотрели на меня с сожалением и любовью.
Крик вырвался из груди. Я попятился назад, вскочил на ноги и побежал домой, постоянно оглядываясь. Девушка, сломя голову, бежала за мной, а ее противный смех преследовал всю дорогу.
Я захлопнул дверь в квартиру и, пытаясь перевести дыхание, забежал в ванную и принялся умываться холодной водой, будто она могла разом смыть все воспоминания.
— Это бесполезно, — опять зазвучал голос.
Я подскочил на месте. В ванне лежала девушка с искорёженным черным лицом. Отшатнувшись, я прижался к стене. Холодок пробежал по позвоночнику, дыхание участилось.
— Что тебе от меня нужно?! — отчаянно закричал я.
Она медленно встала, опираясь на борты ванны и пошла ко мне, с удовольствием поглаживая толстую веревку на шее.
— Душа, — прошептала девушка и искривленно улыбнувшись, запела песенку, слова которой я уже знал:
Холодная рука приведения коснулась моего лица, и в этот миг настал пик безумства. Мной двигал только жуткий страх. Я пулей вылетел из ванной и закрылся в спальне, забившись в угол. До глубокой ночи, содрогаясь всем телом, смотрел на дверь и ждал, что она вот-вот откроется.
Меня разбудил настойчивый звонок в дверь. Я распахнул глаза и огляделся по сторонам. Все лежало на своих местах. Женский голос больше не звучал в голове. На мгновение я расслабился, встав на затекшие после долгой ночи ноги. В ушах звенела трель птичек. Кто-то был решительно настроен, попасть ко мне в квартиру.
Приложив к раскалывающемуся от боли лбу холодную руку, прошуршал в коридор. Посмотрев в глазок, увидел лицо Мишки — моего лучшего друга, с которым мы совсем недавно работали в морге. Стоило мне открыть дверь, как он стал ругаться.
— Что, черт возьми, происходит?! Я все утро тарабаню тебе в дверь! Уже хотел полицию вызывать!
Миша прошел на кухню, уселся за стол и глубоко вздохнул, потирая лоб. Я встал на пороге, с ужасом разглядывая осколки чашки и засохшее пятно от кофе.
— Я понимаю, что тебе пришлось пережить, но сейчас, нужно собрать всю волю в кулак, — он сменил гнев на милость. — Тело Лены надо придать земле. Ее чокнутые родители говорят, что уже хоронили свою дочь. Я даже выслал им фотографии трупа экспресс почтой. Так они позвонили и сказали, что это не она и в подтверждение своим словам прислали фотографии совсем другой девушки. За всю практику, ни разу не сталкивался с чем-то подобным. Вся надежда на тебя. У нее ближе никого не было, — я не мог посмотреть другу в лицо: из глаз покатились слезы.
Опять все завертелось в голове. Призрак Луизы, свихнувшиеся родители, самоубийство Лены, в морге много трупов людей покончивших с собой, а теперь мои видения — это как-то связано. Вспомнились последние слова Лены: «Уйди! Не трогай меня! Она специально открыла дверь! Она и тебя убьет, убьет, убьет…». В тот миг я понял, как действует этот призрак. Луиза каким-то образом помечает своих жертв, вроде вируса, поэтому Лена гнала меня от себя.
— Уходи! — закричал я. — Тебе нельзя со мной говорить! — мне стало безумно страшно за друга, от меня он мог заразиться этим страшным вирусом, который направлен на уничтожение человека его собственными руками. А что, если это какое-то психотропное вещество, вызывающее странные видения? А вдруг им можно заразиться воздушно-капельным путем?
— Прекрати! Возьми же себя в руки! — Миша схватил меня за грудки и встряхнул, возвращая мысли в реальное русло.
— Ты не понимаешь! Это все этот проклятый вирус! Ты тоже заразишься! — у меня началась истерика.
— Да, хватит уже нести бред! — Миша швырнул меня на стул и посмотрел разгневанными зелеными глазами. Я понял, что он все равно мне не поверит и решил не предпринимать дальнейших попыток.