Я счастливо улыбнулась, и брат вздохнул:
— Да, все симптомы на лицо… Я его знаю? Он хоть чонянь? Из приличной семьи?
Я слушала от моего брата вопросы, задавать которые было бы уместнее старшему родственнику, и где-то на подсознательном уровне понимала, что Монг прав. Я — вляпалась. Но, как говорил один из наших учителей: «Когда к тебе приходит радость — радуйся, а не переживай, придумывая, какие беды на тебя свалятся после». Я собиралась радоваться…
Хорошо, что Бал Первокурсников устраивали перед выходными, чтобы неопытные или, наоборот, слишком опытные студенты могли прийти в себя и явиться на занятия уже в более-менее пристойном виде. Правда, мне все равно было очень сложно сосредоточиться на словах преподавателей, потому что я витала в облаках, вся в предвкушении вечера. Ведь меня ожидало свидание с Конгом!
Конг Си Линь:
Стоя у длинного ряда вешалок гардеробной комнаты, я насвистывал бравурный марш Алых гвардейцев, прославленного полка Хранителей Трона, в котором из поколения в поколение служил мой род, и к которому был приписан я сам. Пытаясь при этом сообразить, чем можно удивить мою красавицу. Конечно, Тхань не какая-нибудь крестьянка и смогла повидать многое из того, что простым смертным недоступно, вроде Тронного зала нашего императора, да продлят небеса его дни. С другой стороны, поездки в Совет, домашнее обучение, управление родом — сомневаюсь, что у нее было время на доскональное изучение столичных диковин. Так куда же ее затащить? Театр? Слишком чопорно и… правильно. Нужна какая-нибудь экзотика, потом вкусная кухня и романтичное место для хорошего завершения дня.
Решено! Представление, которое устраивают настоящие монахи в старом монастыре Святой Гхен Ти Трань, не оставит равнодушным даже самого далекого от боевых искусств человека. Между зубцами боевой галереи сгущается ночная тьма, древние стены внутреннего двора монастыря-крепости освещены огнем факелов, пляшущим на ветру и отбрасывающим таинственные тени, нарочито грубые скамьи для немногочисленных зрителей и невообразимое действо, творимое этими мастерами клинка. Стремительные движения гибких тел, росчерки стали, поразительная демонстрация победы духа над плотью. Там же небольшой камерный ресторанчик с настоящей средневековой кухней и знаменитые купальни. Три в одном. Зрелище, пища и совместная нега в теплых минеральных водах под звездным небом. Хм, когда я оставлю Большой Секс, этот мир лишится величайшего стратега!
Набрав номер моего сокровища, полюбовался её улыбкой и огласил время встречи и форму одежды. Дождавшись согласия, послал ей самую страстную улыбку из своего арсенала, замечая краем глаза какого-то насупленного юнца, выглядывающего из-за её плеча. Дальше всё происходило в полном соответствии с моим коварным планом. Сидя на жёсткой скамье трибуны, я любовался точеным профилем прижавшейся ко мне девушки. Сгущающиеся сумерки, помимо налета таинственности и романтики, принесли с собой и нешуточную прохладу, загнав мою обольстительницу ко мне в объятья. Затем последовал тихий, почти семейный ужин в трапезной зале монастыря, и вот постоянно кланяющийся служка закрыл за нами двери старинной купальни. Признаться честно, спокойно лежать в теплой воде, безмятежно созерцая звёздное небо над головой и слушая легкий посвист ветра, у меня получилось не более двух минут — ровно до того момента, как ко мне присоединилась раздевшаяся Тхань. Дальше было сплошное сумасшествие, острые вспышки удовольствия, перемежающиеся какой-то неземной нежностью, тяжёлое дыхание и обжигающие поцелуи. Ночевать мы остались в гостевых покоях того же монастыря.
Год Земляной Лошади (12054 год)
Тхань Ти Фаннизе:
Два года я более чем успешно совмещала безумную любовь и тяжёлые учебные будни. Самое сложное заключалось в том, чтобы скрывать серьёзность наших с Конгом отношений от слишком любопытных знакомых. Мне было проще, так как укорять и воспитывать меня было некому — ну, разве что, Монг иногда пытался воззвать к моему разуму. А вот Конг был обложен родственниками и друзьями, как дикий зверь в загонной охоте. И, хотя сам он часто забывал о предосторожностях, я старалась оберегать нас за двоих. Я на собственном опыте узнала, что самые опасные враги всегда прячутся под маской наиболее близких людей, и часто просыпалась в холодном ознобе, представив, что из-за нашей с ним глупости и беспечности с ним что-то произошло, и я потеряла его. И его тоже!
Проще всего подобные приступы страха лечились, если мы спали в одной кровати. Но если я просыпалась одна, у себя дома, то могла подолгу сидеть у окна и ждать рассвета. Или шла в тренажерный зал, где час усиленной физической нагрузки лишал меня способности не то что волноваться из-за ещё не случившегося, но и вообще ощущать что- либо, кроме дикого желания упасть на кровать и уснуть.
Два года — достаточно большой срок, чтобы понять, что мужчина и женщина идеально созданы друг для друга. Если бы не проклятые предрассудки, тысячи лет традиций… Не пробиваемые ничем убеждения, что какие-либо серьезные чувства, кроме дружбы, между двумя дойнянями невозможны, а уж про брак и заикаться не стоит.
Мы совершали святотатство, и дело было даже не в том, что наши семьи испокон веков враждовали между собой. В конце концов, в Век Общего Перемирия можно было бы помечтать о том, что император одобрил и благословил наше желание быть вместе. Конечно же, я не уступила бы мужу право представлять мою семью на Ковене, а это значит, что мы бы заседали там вдвоём. И постоянно ругались…
Я с улыбкой представила себе эту картину и поняла, что она меня ничуть не пугает. Политические разногласия и личная жизнь для меня всегда стояли бы на разных полках. Думаю, что Конг тоже сумел бы справиться и не пытаться продвинуть какой-нибудь новый закон через бурный секс, проведя внеочередной Ковен в кровати.
Только вряд ли монарх согласится на такой странный брак. Великий Бенеш Си Ам был мудрым правителем, но ко всяким странным нововведениям относился крайне подозрительно. А брак между двумя дойнянями — объединение двух родов в единое целое, и это не просто странное новшество, а угроза безопасности государства. Такой брак никто не одобрит и не поймёт.
Если мы сбежим и попытаемся жить вместе где-нибудь на краю земли, нас, в лучшем случае, будут осуждать. Мне терять было нечего, но вот Конгу… Такие мужчины, как он, не смогут жить вне социума, одиночками. Им постоянно надо бороться, чтобы выделяться из толпы. Лучшая музыка для них — восхищенные взгляды женщин и дыхание запыхавшихся соперников за спиной.
Конг Си Линь:
Два года. Целых два года пролетели в бешеном угаре страсти. Я уже смирился с тем, что главная любовь моей жизни никогда не станет мне законной женой. Всё, что я мог — быть рядом с ней как можно дольше. Я не подавал виду, что наши с ней отношения вызывают некоторые проблемы, что всё это время я выслушивал завуалированные и не очень намеки от друзей и союзников о том, что мы не пара, что я стал преступно беспечен, а она из враждебного нам клана. Тхань ни к чему знать об этом, хотя я иногда замечал, что и её тревожат подобные мысли. Иногда проявлением подобного беспокойства служил спонтанный бурный секс посреди ночи, иногда она ненадолго замыкалась в себе, но страсть и любовь были постоянной основой наших отношений.
За эти два года, помимо напряженной учебы, мы с Тхань отметились практически во всех мало-мальски значимых местах столицы. Театры и выставки, студенческие вечеринки и приемы в Высших Домах столицы. Однажды страсть настигла нас сразу после окончания скачек водяных буйволов на рисовых полях. Тхань тогда сделала ставку, и выигрыш, пусть небольшой, весьма её раззадорил. В тот день мой верный Ли невозмутимой статуей простоял около часа, по колено в грязи рисового поля, рядом с раскачивающимся лимузином.
Рано или поздно, но всё когда-то подходит к концу. Остались позади семь долгих лет тяжелой учебы. Бесконечные семинары, тренинги, лекции и полевые учения, проводимые лучшими в мире наставниками, не прошли бесследно. Казалось, разбуди меня среди ночи, и я без запинки расскажу характеристики рельефа провинции Хо и их влияние на способ построения глубоко эшелонированной обороны или особенности снабжения войск продовольствием в Западном полушарии в зимний период. Кроме того, всё это время в мою голову систематически вдалбливались сведения, необходимые для ведения семейного бизнеса и продвижения политической воли моего клана. Без стеснения могу похвастать, что два небольших завода по производству оружия, которые отец выделил под моё управление для получения необходимой практики, вошли в десятку лучших предприятий подобного профиля.
И вот, наконец, как достойное завершение этих семи лет — грандиозный Бал. Выпуск Королевского университета никогда не был рядовым событием даже по масштабам королевства. В этот день в мир большой политики и бизнеса выходили будущие руководители корпораций, главы семей, королевские советники и топ-менеджеры. Представители аристократии вливались в дела своих кланов, талантливых одиночек и выходцев из низов заваливали предложениями уже на пятом-шестом курсах. Старые стены Университета оставляла молодая элита.
По окончании торжественной части с непременным напутствием от представителя императорской семьи, начался непосредственно бал, на который каждый выпускник имел право пригласить одного человека. Естественно, высокую честь быть моей спутницей на этом балу мне оказала Несравненная и Блистательная Тхань Ти Фаннизе. Тщательно продуманная музыкальная программа чередовала зажигательные ритмы с медленными, тягучими мелодиями романтического блюза. Разгорячившаяся Тхань прижалась ко мне, плавно плывя под звуки медленного вальса. Сквозь тонкую ткань ее платья я чувствовал, как быстро бьется её сердце, не успевшее успокоиться после быстрого танца. Запах её чистой и здоровой кожи, смешанный с легким флером духов, буквально бил мне в ноздри, сводя с ума от дикого желания.
Ближе к полуночи, в полном соответствии с традициями, выпускники разбрелись по Университету, прощаясь с его классами, коридорами и галереями. Сжимая в своей руке ладошку Тхань, я неторопливо шёл по коридорам родного корпуса, укутанным приятным полумраком. Открыв дверь классной комнаты, в которой провел столько нелегких часов, я пропустил девушку перед собой и зашел сам, плотно прикрыв за собой массивные створки.
— Ну вот, это тот самый класс, в котором учился и страдал величайший гений нашей с вами современности, почтенная тьюди Тхань, — с легкой улыбкой я подтрунивал сам над собой: — Именно в этих стенах билось сердце великого поэта от стратегии, здесь он познал первые победы и горечь первых наказаний от злобного декана.
— Бедненький, — в голосе Тхань чувствовалась ирония, — нам, простым людям, не дано понимать вас, великих гениев.
Я картинно приосанился, приняв горделивую позу.
— Это потому, что вам просто не дано, — с деланным величием произнес я.
— Нет, — её губы неудержимо разбегались в улыбке, — это потому, что нам этого просто не надо.
— Ах вот ты как!
Схватив взвизгнувшую девушку за талию, я рывком приподнял её и усадил на профессорскую кафедру. Наши взгляды встретились. Руки действовали независимо от разума, расстегивая крючки платья на спине. Я впился в такие мягкие и горячие губы, спустя секунду разорвал поцелуй, спускаясь ниже, слегка прикусил затвердевший сосок и продолжил опускаться. Моё лицо оказалось напротив того места, откуда одуряюще бил запах возбуждённой женщины. Моей женщины. Аккуратно раздвинув мягкие складки, я провел вдоль них языком, стараясь протолкнуть его как можно глубже. Тхань откинулась далеко назад, практически лёжа на столе, её ноги сжимали мою голову, а мои волосы были зажаты в её кулачке. Я не останавливался. На помощь языку пришли пальцы, доводя мою богиню до неистовства. Она издала тихий стон, и её тело затрясло в судорогах от полученного удовольствия. Я выпрямился и привлек её к себе. Она легко соскочила с массивной столешницы и прильнула ко мне. Коротко чмокнув меня куда-то в ключицу, она опустилась на колени передо мной, расстегивая мои брюки. Спустя мгновение я ощутил, как мой член со всех сторон обхватило влажное тепло…
Мы были в этом пустом классе почти до рассвета. А потом, проходя мимо класса информационных технологий, услышали размеренный стук в стену и чьи-то протяжные стоны.
— Выпускники, — с иронией протянула Тхань, легонько щёлкнув меня по носу.
— Надеюсь, уважаемая тьюди, я удостоюсь приглашения на Ваш выпускной, — церемонно ответил я.
— Посмотрим-посмотрим, — сонно промурлыкала девушка, прижимаясь ко мне поближе.
Спустя пять минут лимузин увозил нас в мою квартиру. Все дела — уже завтра, а сейчас спать, спать, спать.
Год Земляной Козы (12055 год)
Тхань Ти Фаннизе:
Мы сидели в небольшом уютном ресторанчике на окраине Тиуджи. Присмотрели мы его ещё в конце прошлого года, когда стало понятно, что иногда тянет встречаться в общественных местах, но раздражает необходимость делать вид, что мы просто поддерживаем вежливый и слегка кокетливый нейтралитет. Здесь же мы просто были одними из посетителей, и никто не посматривал косо в нашу сторону.
Сегодня в воздухе витало напряжение. Я отстукивала пальчиками по столу какой-то марш, хотя обычно такие встречи настраивали меня на умиротворяющий лад.
— Нам надо серьёзно поговорить, дорогая, — произнес Конг, положив свою ладонь сверху на мою, и марш затих, а сердцебиение усилилось. Я подняла взгляд и посмотрела в глаза своему мужчине. Он был грустен и чем-то расстроен. Недавно появившаяся морщинка между бровей и лёгкие тени под глазами… Как же он устаёт в этой своей новой взрослой жизни!
Ну что ж, судя по вступлению, мне собираются сообщить, что наш радостный романтичный полет вдвоём обрывается и, возможно, даже объяснят причину. Мы попрощаемся и разойдемся, постаравшись забыть о ветреной молодости, когда морали и нормы общества не имели решающего значения. Сегодня я была настроена очень пессимистично — сказывалась накопившаяся к концу недели усталость и вновь возникшие неизвестно почему проблемы с Монгом. Так что я не ожидала от нашего разговора ничего хорошего. Но постаралась нарисовать на лице нейтрально-заинтересованное выражение:
— Я вся само внимание, Конг.
Конг Си Линь: