– Ты мне веришь? Ты веришь тому, о чем я тебе рассказываю?
Я сказал, что верю.
– У меня есть доказательство. Я докажу тебе, что все так, как я сказал. Хочешь увидеть мое доказательство?
Когда я промолчал, Стэн наклонился ко мне еще ниже, окутав зловонным запахом «Буревестника».
– Помнишь, я говорил тебе о маленькой штучке, из которой ты писаешь? А помнишь, я еще говорил, что годам к тринадцати она станет у тебя по-настоящему большой? А какие потрясающие ощущения у тебя будут – об этом ты помнишь? Тогда ты должен доверять Стэну, потому что Стэн доверяет тебе.
Он приник к самому моему уху.
– Тогда я расскажу тебе еще один секрет.
Он убрал руку с бедра, взял в нее мою ладонь и опустил себе между ног.
– Чувствуешь?
Я кивнул, но о своих ощущениях смог бы рассказать не больше, чем слепой – о слоне.
Стэн натянуто улыбнулся и взялся за молнию своих брюк. Даже я понимал, что он нервничает. Он полез к себе в штаны, повозился там и вытащил… толстую бледную палку, которая на вид никак не казалась частью человеческого тела. Я перепугался и подумал, что меня сейчас вытошнит. Я быстро перевел взгляд на экран. Невидимые цепи удерживали меня в кресле.
– Видел? Теперь ты меня понимаешь.
Потом он заметил, что я не смотрю на него.
– Эй, парень. Оторви глаза от экрана Смотри сюда. Я сказал, смотри. Это тебя не укусит и не сделает больно.
Я не мог заставить себя посмотреть на него и молчал.
– Давай. Потрогай мою штучку. Почувствуй, какова она на ощупь.
Я покачал головой.
– Послушай, что я тебе скажу. Ты мне очень нравишься. Я думаю, мы с тобой друзья. То, чем мы занимаемся, смущает тебя, поскольку это впервые, а люди занимаются такими делами постоянно. Твои мамочка и папочка делают это постоянно. Просто тебе они об этом не рассказывают. Мы же друзья, правда?
Я оцепенело кивнул. На экране Берри Крёгер убеждал Алана Лэдда;
– Брось это и забудь. Она – как отрава.
– Так знай: если друзья по-настоящему дружат, они это делают, как и твои мамочка с папочкой. Ну посмотри на мою штучку, не упрямься. Давай.
Неужели и мои родители «дружили» подобным образом? Он сжал мне плечо, и я посмотрел.
Его штучка уменьшилась, обмякла. Она перевешивалась через ткань его брюк. Но стоило мне на нее посмотреть, как она тут же ожила и задергалась, как выдвижная изогнутая железка у тромбона.
– Ну вот, – сказал Стэн. – Ты ему нравишься. Ты его разбудил. Скажи мне, что и он тебе нравится.
Ужас лишил меня речи. Мои мозги превратились в порошок.
– Слушай, а давай называть его Джимми. – Мы решили, что его имя будет Джимми. – А теперь, когда я тебя познакомил, поздоровайся с Джимми.
– Привет, Джимми, – пролепетал я и, невзирая на свой ужас, захихикал.
– А теперь давай, потрогай его.
Я медленно протянул руку и кончиками пальцев дотронулся до «Джимми».
– Погладь его. Джимми хочет, чтобы ты его погладил.
Я два или три раза тронул «Джимми» и снова – только кончиками пальцев. Он каждый раз вздрагивал, будто доска для серфинга.
– Поводи по нему пальцами вверх и вниз.
Я подумал: если вскочить и убежать, Стэн меня догонит и убьет. А если я не сделаю то, чего он хочет, он тоже меня убьет.
Я послушно стал двигать пальцами вверх и вниз. Мои пальцы задевали тонкую кожу, испещренную синими жилками.
– А представляешь, как хорошо бывает Джимми, когда он входит в женщину? Теперь ты видишь, как это будет у тебя, когда ты вырастешь. Продолжай, возьми его всей ладонью. И подай мне то, о чем я тебя просил.
Я сразу убрал руку с «Джимми» и достал из заднего кармана чистый белый носовой платок отца.
Он взял платок в левую руку, а правой вернул мою руку к «Джимми».
– Ты замечательно это делаешь, – прошептал он.
«Джимми» в моей руке стал теплым и слегка разбух. Мне было не обхватить его пальцами. В голове звенело и гудело.
– Джимми и есть твой секрет? – все-таки сумел спросить я.
– Про секрет я расскажу позже.
– Мне остановиться?
– Да я тебя разрежу на мелкие кусочки, если ты остановишься, – сказал он.
Я замер. Тогда он потрепал меня по волосам и шепнул: