Золотой дракон достал колбочку, в которой плескалась зеленая жидкость, и разлил ее у двери. Жидкость стала растекаться, дошла до щита и начала поглощать его, поднимаясь по нему вверх. Алекс дождался, пока будет возможно пройти, и вошел в спальню котрана.
Но и секунды искать на пришлось ему то, что доказывало бы вину Дарена во всех злодеяниях, направленных на семью Алекса. Вот оно — доказательство. На стене у кресла с камином висел огромный портрет черноволосой женщины. Вокруг него горели свечи. Много свеч, как необходимо при темном обряде. Да, дух колдуньи, находившейся в теле Танины, поддерживался обрядом через картину. Дарен вызвал душу ведьмы и ежедневно поддерживал эту нить несгорающими свечами.
Предатель. Почему Алекс сразу об этом не подумал? Ведь не зря столько лет он вспоминал об одном и том же, не понимая сути.
…Огромный мужчина сражался с никтротами, напавшими на него и его драконов при выходе из порта в море, откуда они только что приплыли. Все из последних сил сражались с хорошо обученными магами, подготовленными к войне против уставших драконов, мучившихся всю дорогу от неизвестной болезни, поразившей и ослабившей их на корабле за несколько дней. Маленький мальчик стоял в закутке с мечом и наблюдал за отцом, которого атаковали двое сильных магов. И тут отец неожиданно замер, совершенно не двигаясь. Два воина, воспользовавшись его положением, начали втыкать в него свои мечи с ядом черной турнианской змеи. Мужчина застыл с немым удивлением и презрением, из его горла и носа пошла кровь от яростных клинков, терзавших его тело.
Мальчик закричал и тут же подбежал к отцу, хотя Гарик приказал ему ни в коем случае не выходить из убежища. Но Алекс не смог… Его отец, пример для подражания, отважный и отчаянный дракон, не боявшийся ничего… в опасности.
Алекс выставил меч и с криком воткнул его в живот одного из убийц, отчего тот упал с воплем ужаса. Второй маг тут же разрезал пространство клинком, который должен был проткнуть мальчика насквозь, и сделал выпад. Но нет, лезвие только задело и зависло в воздухе… Боль… сильная, ядовитая… заставила мальчика стоять онемевшим, смотреть в оцепенении, как падал отец. Последним, запомнившимся Алексу, был рот Гарика, пытавшийся сказать имя. Было непонятно, и мальчик, собрав всю свою силу, повернул голову туда, куда смотрел отец. Напротив него в конце палубы стоял дядя Дарен, друг отца. Его руки были подняты вверх. Когда мужчина заметил взгляд мальчика, он опустил их вниз, и клинок тут же упал на пол. Котран в ту же секунду подбежал к Алексу и схватил его в охапку, приговаривая: «Глупцы. Я успел…»
Мужчина открыл глаза и с ненавистью уставился на картину. Значит, вот кто виновен в смерти отца, а в том, что отец не мог двигаться, замешана сила котрана… Дарен убил его отца. Зачем тогда он спас его?
Алекс быстро подошел к картине и только хотел опрокинуть свечи, как руки стали неметь, как, впрочем, и все тело. Вот так и отец умер…
— Как ты догадался, Алекс? Я не давал тебе повода усомниться в себе! Как? — прорычал Дарен, подойдя к наследнику вплотную, с непониманием и злостью глядя ему в глаза.
Тарентор был привязан за шею к столбу, на котором судили за воровство во дворце судебных кардиналов. Солнце ярко припекало ему лицо, но он боялся шелохнуться, так как стоял на трясущейся табуретке.
— Тер Девил, я уже объяснил все… и вы приняли мои объяснения! — просил он, сдерживая гнев. Ведь красный дракон перехватил Тарентора, когда тот надумал бежать из гильдии, так как наконец-то понял, что повелителем ему уже не быть, а убивать в угоду кому-то он не желал.
— Разве? — удивленно спросил Девил, поражаясь наивности бывшего повелителя.
— Да! Да! Когда наследники пришли на торжество. Вспомните! — заискивающе умолял золотой дракон, рассчитывая на пощаду от жестокого кардинала в надежде, что судья о нем и его прошлых поступках ничего не знал. — Вы кивнули головой и сказали, что все понятно.
— Я отлично помню. В тот момент я точно знал, что ты лжешь, и раздумывал над наказанием для тебя, — спокойно произнес красный дракон.
— Но я же ни в чем не виноват!
— Ты лжешь, — повторил судья. — Ты знал, что только наследница могла взять заколку из хранилища, и пришел ко мне в надежде, что я покараю ее за воровство. Ты боялся за свою задницу, усевшуюся на чужое место. И даже сейчас ты смеешь меня обманывать. Мне прямо интересно, откуда такая смелость, когда ты виновен по всем статьям?
— Я… — промямлил Тарентор.
— Мне уже все равно, хотя я знаю, что ты в основном исполнитель, а заказчик тот, кто все это затеял. Но он свое получит, не переживай, а ты… за то, что лжешь мне… Приступайте! — рявкнул Девил.
Как только палач схватился за табуретку, Тарентор хрипло закричал:
— Хорошо, хорошо. Только не казните. Я всю правду скажу, только не казните!
— Хорошо, говори, — лениво одобрил Девил, усаживаясь в кресло, стоявшее на площадке для вынесения приговоров арестантам.
— Поклянитесь Туранами, верховный кардинал, что отпустите меня и не будете преследовать. И я все скажу… Клянусь!
Девил пронзительно посмотрел на него и недовольно сказал:
— Хорошо, клянусь словом судьи красных кардиналов, что отпущу тебя и не буду преследовать.
— Да?! Я спасен?! Тогда я все расскажу… — радостно сказал Тарентор.
— Прежде чем ты расскажешь, а я поверю тебе, скажи мне одну вещь… — проговорил кардинал, считая, что уже нет времени пугать этого выскочку.
— Что? Что сказать? — радостно спросил золотой дракон.
— Где будет проходить обряд и какова твоя миссия в нем?
— Нет, я не знаю… — попытался отнекиваться мужчина, стараясь сдержать свой страх перед тем, кто передал ему эту информацию.
— Тогда и твой рассказ бесполезен… — процедил судья и кивнул головой палачу, отчего Тарентор сразу стал кричать:
— Скажу. В ведомском лесу… на проклятой территории темной магии, где прячутся верты.
— Твоя цель? — жестко спросил Девил, понимая, что все серьезнее, чем он предполагал.
— Я должен был отвлечь вас мятежом, чтобы они провели обряд на землях вертов (проклятых магов).
— И как, интересно, они хотели потом вывернуться, ведь я бы в скором времени все узнал? — осведомился Девил, сдерживая свою злость на предателей.
— Нет, они что-то говорили про связь пары… и вы бы делали все, что требовалось, чтобы вас не убили.
— Глупцы. Какие глупцы… — засмеялся Девил, поражаясь их просчету. Если его пара умрет, то умрут все, кто к этому приложил даже мизинец. Его жизнь ничего не значила без Валенсии, а без нее он уже нажился…
— Да! Да! — поддакивал радостный дракон в надежде, что его отпустят.
— И ты, Тарентор. Как ты посмел позволить магу сжечь свою пару? Это была твоя истинная пара! — зарычал Девил.
— Но она предала Дарена…
— Бред, и ты прекрасно об этом знал…
— Да, но он ее все равно бы убил… а мог и меня, пользуясь нашей связью. Да, я поступил эгоистично, но я оборотень-дракон высшей гильдии, а она — ничто. Слабая черная драконица. Конечно, у меня были к ней чувства, но не до такой степени…
— Стой. Не хочу тебя слушать, чтобы не убить голыми руками.
— Что? Нет! Вы обещали меня не судить, поклялись, что отпустите! — возмущенно сказал Тарентор.
— Тебе обещал судья красных драконов, — хищно сказал Девил, исчезая с площадки и оказываясь около мужчины. — А я, муж Валенсии, являющейся моей истинной парой, считаю тебя виновным и приговариваю к смерти от собственной руки.