— Простите, я не знала. Я думала…
— Ты думала, что твоя дочь — наследница? Играющая роль в пророчестве? Как ты могла такое даже подумать?! Ты ничтожная тварь… и твое отродье никогда не достигнет таких высот. Одно могу сказать точно, что она будет жить тут, пока не придет ее черед отодвинуться для настоящего наследника, которого приведу я.
— А как же пророчество?
— Зачем оно, когда та, кто возродится, сделает золотую гильдию сильнейшей и могущественной?! А управлять буду я, влияя на глупца, которого сделаю своим сыном, а потом и близким другом…
— Но Тарентор… он сказал, что теперь на трон заступим мы с ним… И наша дочь… — оправдывалась Ринория.
— Он… пока не придет время, да. Но не ты. Ты выполнила то, что я хотел, влияя на тебя через Тарентора. А теперь в тебе нет смысла, ведь кто-то должен ответить за смерть Констанции и убийство наследницы… — сказал маг и мерзко рассмеялся.
— Нет… вы же сказали, что она выживет.
— Но это я по секрету сказал тебе, зная, что в итоге только я буду об этом осведомлен, как и задумывал первоначально.
— А я… — пролепетала женщина, лихорадочно соображая, что делать и как спастись.
— Ты… для всех убийца и колдунья, — злорадно сказал жестокий мужчина.
— Нет… — плакала она, отползая от него.
— Но я сегодня добрый и дам тебе шанс бежать… Беги! — рявкнул он, и Ринория тут же бросилась из хранилища на улицу, надеясь, что истинная пара ее спасет.
Как только драконица выбежала из дворца во двор, на ее шею накинули петлю, и всадник на коне потащил сопротивлявшуюся и брыкавшуюся женщину к костру, отпустив только тогда, когда она оказалась в огромной куче горящего хвороста. Магия не давала ей выйти за пределы костра, и она заживо горела, не понимая такой жестокости к себе.
А возле костра на участке для обрядов стояли: Тарентор, главные министры и друг наследной семьи Дарен…
Валенсия вскрикнула и резко проснулась, дрожа всем телом. Но не только сон ее потряс, все забытые было события всплыли и ворвались в память, Вали вспомнила все. Она посмотрела по сторонам, ища взглядом своего мужа, спасителя, но его не было. Девушка трясущимися руками надела платье и вышла из комнаты.
«Девил… Девил… Умоляю, ответь…. Мне так страшно. Пожалуйста», — шептала и причитала она, теребя завязки на платье.
Коридор был на удивление пуст, и от этого не становилось легче. Валенсия спустилась по лестнице и встретилась с черным взглядом уже не знахарки, а чудовища, поглотившего бедную девочку своей темной силой.
— Вот и она! — сказала ведьма. — Ты вовремя, милая. Только тебя и жду для нашего обряда. А то уже вечереет…
— Нет. Уходи, проклятая! — громко сказала Валенсия, делая шаг назад, но тут же резкая боль в голове пронзила сознание, и девушка упала.
— Как будто тебя спрашивали, глупышка. Ты только потому жила на свете, чтобы помочь мне освободиться! — процедила Каридия бесчувственной наследнице, лежавшей у ног слуги колдуньи. — Подними жертву и отнеси в карету. Пора возвращать мое тело, а то эта рухлядь почти не держится.
Презрительно сказав это, ведьма пошла следом за слугой туда, где их ждала карета. Жестокая, коварная женщина села в нее и засмеялась, предвкушая свою свободу. Она ударила по стенке, и слуга поехал по указанному пути, совершенно не замечая, что рядом с ним сидит хищный красный дракон Хорт, накрытый невидимостью.
Валенсия очнулась на холодном огромном камне, понимая, что привязана к нему для обряда. Как же она ненавидела белый цвет какой-то тряпки, которую надели на ее обнаженное тело, пока она была в бесчувственном состоянии. Ведь белый наряд — только для обрядов, чтобы видеть кровь на белоснежном фоне.
Девушка попыталась повернуть голову, но даже шея оказалась закреплена жгутом, не дававшим двигаться в стороны. Руки, ноги… все было так привязано, что и мечтать о побеге не приходилось. Холодея от ужаса, Валенсия стала шептать и звать на помощь Девила по внутренней связи.
— Не трудись, деточка, — раздался резкий старушечий голос. — Твой дракон не услышит, так как мы находимся на землях проклятых магов, тут шептания прослеживаются. Так что твои скуления о помощи всем было очень противно слушать. Впредь прошу не повторять этого завывания.
— Чтобы тебя так же… — процедила Валенсия.
— О-о-о, меня и не только так. Твой муженек додумался с головы до пят полить меня ядом, который меня нещадно проедал, пока я заживо горела. А он смотрел и думал о законности свершения правосудия. Поэтому, надеюсь, ты не будешь в обиде, когда после обряда я покромсаю тебя на кусочки, чтобы справедливость восторжествовала… — довольно оскалилась знахарка, с каждой минутой старея телом и чернея душой.
— Если он так поступил, значит нужно было. Такие твари, как ты, не должны жить! — прокричала Валенсия куда-то вверх, потому что высказаться Каридии в лицо не было возможности.
Колдунья покраснела от злости и пошла к Вали, чтобы выплюнуть этой святоше все, что накопилось у нее за столько лет безмолвия.
— Ты рискуешь меня в чем-то обвинять? Меня… могущественную шаринью!!! — кричала она. — Ты, кроткая и послушная тля! Пыль под моими ногами! Драконица без зверя! Убожество! И она еще смеет высказывать мне свое мнение?! Да кто ты такая?! Мышь приютская. Ничтожество! — кричала взбесившаяся ведьма.
— Тише-тише, любимая, — произнес мужской голос, в котором Валенсия узнала Дарена.
— Как я понимаю, вот он и предатель, — выдавила пристегнутая жгутами девушка, со злостью и отчаянием понимая, что все изначально было направлено на выполнение обряда, так как сподвижник и друг Алекса — изменник.
— Низко берешь, Валенсия. Я тот, кто много лет этот план обдумывал и воплотил в жизнь. Даже смерть твоих родителей я строил с особой тщательностью, прорабатывая каждую мелочь. Но все же ошибся, не учел мерзких душонок наследников. Алекс любит шастать по чужим комнатам в поисках новых ощущений, за что сегодня и поплатился жизнью, хотя это совершенно не входило в мои планы, а тебе захотелось залезть под самого опасного дракона Гильдорга, за что ты поплатилась свободой и его жизнью в ближайшее время.
— Родители?! Алекс?! Девил?! Ты чудовище!!! — закричала Валенсия. — Сволочь. Мразь! Ненавижу тебя! Надеюсь, Девил вас уничтожит…
— Так мне ничего и не нужно от тебя, лишь исполнение твоей роли в моем сценарии. А насчет кардинала… Не волнуйся, он не доберется сюда. Вся проклятая территория охраняется тысячами вертов, ему не пройти.
— Ох! Да я смотрю, ты гордишься собой, Дарен?! Доволен тем, какой ты умный и подлый?! — громко выкрикнула Валенсия, чувствуя в себе огромную уверенность и поступающую изнутри силу.
— Конечно, игра была насыщенной, если учесть, что все возможные ходы я планировал заранее. Но я оказался на высоте, — самодовольно сказал котран.
— Да? А как же мое замужество в церкви? Упустил? — поддела Дарена Валенсия, рассчитывая потянуть время… Но для чего, если никто ей не поможет? Однако в душе теплилась маленькая надежда.
— Девил всегда действовал наперед, поэтому он защитил вашу связь Туранами, но и это мы обойдем… Попробуем, во всяком случае. Вместе с любимой мы что-нибудь придумаем. Так что не волнуйся, Вали, все, что я для тебя наметил, пройдет по плану.
— Не перетрудитесь от натуги, — прошипела Валенсия.
— Надоело уже слушать эту змею. Необходимо заткнуть ей рот и начинать действовать, — сказала Каридия, подойдя к огромному камню, где лежала Валенсия, и сказала кому-то в темноту: — Приглашаю сильных вертов на обряд. Всех посвященных, что поклонились могущественной шаринье, которых она сделает сильнее, как только примет свой облик. Так пусть начнется то, что я так жажду получить, а в полнолуние… я уже буду в собственном теле.
Валенсия только слышала слова колдуньи, но не видела ее из-за невозможности повернуть голову. Взгляд Вали был направлен в темно-синее небо, где луна собиралась перейти в фазу полнолуния, хотя девушка так надеялась, что этого никогда не произойдет. Но мечте не суждено было сбыться, и все шло своим чередом.
Каридия взяла нож и подошла к Валенсии, что-то шепча на непонятном языке, а потом резанула по левому запястью, задевая вену, и подставила чашу, куда капала кровь. Потом она проделала это и с правым запястьем. Стоит сказать, что от сильного пореза девушка громко закричала, но сразу же увидела над собой лицо Дарена, который провел рукой у нее надо ртом, и больше она не смогла сказать ни слова. Рот не открывался. И весь процесс с запястьями она переживала молча.
Колдунья стала раздеваться, показывая обнаженное тело в больших растяжках с лопающейся кожей. В той чаше, где была кровь Валенсии, находился прах колдуньи, который Дарен попросил у бывшего друга после того, как тот казнил ведьму. Каридия смешала деревянной ложкой кровь и прах, а потом стала макать в смесь пальцы и натирать ей свое тело, произнося заклинания.
Верты сели полукругом у камня с жертвой, шепча ритуальные слова. Колдунья вскоре полностью втерла в себя смесь и надела приготовленную черную накидку, открывающую только руки, затем громко произнесла: