Роберту уже стукнуло два года. Он всё больше становился похож на Камиллу, чем на меня. О втором ребёнке мы пока не думали и не спешили с этим. Камилла боялась, что стресс, связанный с рождением второго ребёнка, пусть даже и приятный, может спровоцировать вновь эти чудовищные видения или сны.
В одно прекрасное утро, Камилла как-то спросила меня, по обыкновению.
- Как спалось?
- Замечательно.
- Никаких снов?
- Нет. Ничего.
- Может тогда попросишь у врача таблетку от храпа?
- Что? Я не храплю.
- Храпишь.
- Перестань. Я не старик какой. Да и с носом у меня всё нормально. Переломов никаких не было. Я не могу храпеть.
- Ну хорошо. Пусть ты и не храпишь, но сопишь. В точности как Роберт. Оу, похоже это у вас семейное.
И Камилла вновь засмеялась тем жизнерадостным смехом, от которого приятные мурашки счастья поползли по моей коже, преобразовались в невольную улыбку.
В этот же день был выходной и я отправился к реке, сославшись на недостаток свежего воздуха в городе и красивых видов природы. Когда я уже подъехал к реке, погода вдруг резко испортилась и закапал дождь. Я остался в машине и просто монотонно слушал стук дождя по лобовому стеклу и крыше кузова ''Тойоты''. Незаметно для себя самого я погрузился в сон.
- Оу.
Через несколько секунд меня вновь позвал чей-то знакомый, как мне показалось, голос.
- Оу.
Сквозь темноту сна врывались крапинки мутно-молочного света. Мерный стук дождя сменил еле слышный рокот чего-то тяжелого.
- Оу!
На этот раз голос был отчётливый, словно находился где-то совсем рядом со мной, и всё зовёт не переставая.
- Оу!
Я резко проснулся и открыл глаза.
В лобовое стекло передо мной по-прежнему стучал дождь. В салоне чуть слышно играло радио. Что-то из ретро. На приборной панели, из стороны в сторону, мотал головой игрушечный пёс.
Я бросил взгляд на наручные часы — почти три. Я проспал больше часа и пора было возвращаться домой, к своим жене и сыну.
В сознание ворвалось воспоминание о тревожном сне и голосе, зовущем меня сквозь тьму. Кто мог звать меня? Вновь этот доктор Кальман? Может всё, что он говорил мне — правда? А мой мозг, как последний дурак хватается за спасительную соломинку, не желая признавать и смириться с неизбежным. Получается, что сон — реальность, а реальность — сон. Кажется, я слышал где-то о чём таком. Но что, если реальности, в привычном нами понимании, вовсе не существует, а есть только видение происходящего сквозь очень маленькую замочную скважину? Что там, по другую сторону, в тени которой и наблюдаешь происходящее? Что, если можно взять и обернуться, хотя бы на миг оторвавшись от ставшей уже надоедливой картины мира? Нам лень даже чуточку повертеть головой, вперив свой взор в импровизированное оконце, имея при этом возможность заглянуть немного влево или вправо, поинтересоваться, что спрятано чуть выше, а что - немного ниже, - насколько вообще позволит эта всеобъемлющая бездна. Разве не глупо довольствоваться одной точкой обзора, которая, словно труба, вытянута только прямо перед собой? А может пойти ещё дальше, и просто взять и открыть эту чёртову дверь?! Но нет. Это было бы слишком вопиющим и очень глупым поступком. Довольно и того, что уже имеется. Разве это само по себе не счастье, иметь возможность смотреть в замочную скважину? За одно это стоит бороться со всем миром, любовно стирая сухой тряпочкой влажный след узора, оставленный на ней пальцем. И даже думать не сметь, что имеется что-то ещё, возможно куда более грандиозное по красоте зрелище. И оно прямо позади тебя — стоит лишь обернуться.
Последняя мысль отчего-то приобрела буквальные очертания, и я быстро обернулся на заднее стекло. По стеклу, не спеша, дорожками, бежал дождь. За смогом ничего нельзя было разглядеть вдали. Остовы голых деревьев выглядели устрашающе, заунывно о чём-то шептались, тревожимые слабым ветром.
Внезапно, почти ослепляя, вспыхнули жёлтым светом два огня. Шурша гравием, к моей машине подъехала зелёная ''Пежо'' и остановилась аккурат рядом со мной, немного левее. Из машины вышел долговязый человек в дорогом пальто и уверенным шагом направился ко мне.
- Огоньку не найдётся? - постучал в боковое переднее окно незнакомец. Приоткрыв его, в салон тут же ворвались нотки дорогого парфюма. Я бросил быстрый взгляд на лицо незнакомца и буквально осел в своей машине. В коленях появилась дрожь, пальцы нервно, безотчётно, постукивали по рулю.
- Узнали?
- Вы? Что вы здесь делаете?
- Вот решил навестить ваш мир. На корабле разговор особо не клеился. Вы начинали нервничать, кричать. Приходилось вас усыплять. А здесь привычная вам обстановка, свежий воздух и нет этого надоедливого гула квази-ионного двигателя.
- Как вы здесь оказались, Кальман?
- Подключился к вашей ячейке сна. Это было совершенно нетрудно.
- Допустим. Но зачем вы здесь? Мне кажется, что наш разговор окончен. Я принял для себя выбор. Да, пусть всё окружающее меня — программа, но это всё же лучше, чем жить там...
- Это ваше право — нетерпеливо перебил меня Кальман. Я здесь не чтобы вас убедить, а чтобы просто поговорить по душам.
- О чём же?
- О вас, разумеется.
Раздался телефонный звонок. На дисплее старенькой ''Нокии'' высветилась надпись ''Жена''.
- Да, Камилла.
- Я волновалась. Ты ещё долго будешь на реке?
- Нет. Я собираюсь обратно. Только вот...
Я бросил вопросительный взгляд на Кальмана. Тот замахал головой, как бы прося не упоминать о нём.
- Только что? Что-то случилось?
- Всё в порядке. Машина заглохла, но теперь всё работает. Я скоро буду, дорогая. Не переживай. Целую.
- Возвращайся скорее, Оу. Люблю тебя.