Но далеко, по счастью (или все-таки нет?) очередной похититель убегать не стал. Остановился, не добежав до конца лестницы несколько ступеней, задумчиво попрыгал на месте, снова выбив из моих многострадальных легких все, что они сумели набрать за эту пару секунд, и рванул вниз, резко затормозив на ближайшей ко Дворцу серой плите площади, которая незамедлительно взяла и перевернулась, отправив нас в короткий, но очень неприятный полет.
Приземлился сероглазый, как кошка: мягко и на все четыре конечности, естественно, уронив меня спиной на пол (землю?), и опять даже вскрикнуть не дал — сразу зажал рот ладонью, стоило мне набрать воздуха для выражения моего отношения к сложившейся ситуации.
— Потом, — примирительно сказал он, запрокинув голову и преспокойно наблюдая, как огромная каменная плита над нами становится на место, закрывая скудный вечерний свет. — Слушай, позже вряд ли будет время объясняться… я — Владыка Хеллы. Бывший.
— Ммм? — попыталась возмутиться я. Ладонь несколько испортила впечатление.
— Меня свергли только что, — буркнул он уже в кромешной тьме — плита встала в прежнее положение. — А Эртрисс час назад вылетела на Аррио на переговоры, спрятав свою душу в тебе. Не думал, что она решит стать личем, лишь бы со всем справиться, иначе бы и просить ее ни о чем не стал… Успокоилась? — поинтересовался сероглазый, осторожно убирая ладонь.
— Спокойней некуда, — прошипела я, выползая из-под него, но тут же уперлась затылком в стену. — И что мне теперь делать?
— Ждать, — честно ответил Владыка. Бывший. — Больше ничего не остается.
В каморке пахло затхлостью и плесенью: по всей видимости, знал о ее существовании только бывший Владыка Диллиан, не спешивший делиться новостью ни с придворными, ни со слугами.
Под ужасно низким потолком болтался сверкающий голубоватый шар, бросающий мертвенно-бледные отсветы на лицо сидящего передо мной человека и осклизлые стены. Невозможно даже подняться на ноги: только сидеть, скрючившись, чтобы не задевать головой плиту; вместо пола — старательно утоптанная влажная земля — но следы сапог если не все одинаковые, то уж точно одного размера. В углах скопились крошечные лужицы, полные живого и очень неприятного мельтешения.
— Надо переждать проверку постов, — проинформировал меня Его Величество. — Потом поднимемся, заберем одну вещь и уйдем из города.
— Вместе? — я скептически склонила голову к плечу.
— Есть другие предложения? — подначивающе усмехнулся Диллиан.
Я нахохлилась, исподлобья глядя на своего собеседника и в упор.
Что же такого нашла в этом человеке Эртрисс, что без сомнений отправилась на верную смерть? Мужчина как мужчина: прямые темные волосы до плеч, прозрачно-серые глаза под черными бровями, чуть полноватые губы — сейчас, в грязной каморке, под сиянием собственной магии, он казался совершенно обыкновенным, невзрачным мальчишкой, почти неотличимые копии которого толпами носились по узким улочкам Зельтийера. Он был Владыкой — но неужели леди ди Дара подкупило только это? Все-таки королевский трон стоит явно меньше, чем родная шкура.
Разве что… невольно вспомнилось первое впечатление, когда Диллиан, казалось, стал единственным и непоколебимым центром мироздания, надежным, уверенным и вечно улыбающимся. Замечательно, конечно, но эта иллюзия так легко разрушилась — в слизи и вони крошечной каморки согнувшийся в четыре погибели Владыка уже не выглядел таким величественным.
На того, по чьей просьбе я очертя голову бросалась в самые безумные переделки, он решительно не походил. Ни капли.
— У меня рога выросли? — настороженно поинтересовался Его Величество, обеспокоенно протирая лоб.
Типа неделикатный намек на то, что я слишком откровенно его разглядываю? Ну, если он собирался меня смутить, то выбрал не тот способ.
— Эртрисс не произвела на меня впечатление слишком уж легкомысленной девушки, — невинно отозвалась я. — Но я знаю ее совсем немного, так что поручиться не могу.
Диллиан ухмыльнулся одними губами, вперившись в меня взглядом — почти так же, как я за мгновение до этого рассматривала его, — а его глаза вдруг поменяли цвет с светло-светло-серого на тот самый темно-карий, который я привыкла видеть в зеркале.
— Вы с ней чертовски похожи.
— Не могу сказать, что меня это радует, — воинственно огрызнулась я. И тут же попрятала шипы-иголки, неловко поинтересовавшись: — Что это вообще за штука, когда глаза цвет меняют? И у Дагаллиана тоже такое было…
— Ясновидение, — этак буднично объяснил бывший Владыка. — При желании Ясновидящий может воспользоваться чужим зрением — при этом его собственные глаза меняют цвет.
— А сейчас ты через меня смотришь? — уточнила я, невольно поежившись. Не знаю, что там такого особо личного в том, как и что я вижу, но от его слов мне стало не по себе.
— Не бойся, — заговорщически хихикнул Диллиан. — Я не намерен казнить всех подряд, даже если кто-то воспринимает меня как серенького подростка, которому бы по-хорошему мамин подол не выпускать.
— Я подумала просто «невзрачный мальчишка», — покраснев, честно призналась я. Значит, вот что такое особо личное… и ведь отпираться смысла никакого!
— Таких подробностей я рассмотреть не могу, — пожал плечами Диллиан. — Все, что сказано — всего лишь мои домыслы. Я просто смотрю. А видение мира часто искажается в зависимости от отношения к окружающему.
— Довольно подло по отношению к тем, чьим зрением ты пользуешься, — с демонстративным спокойствием заметила я. Нет, так ты меня из колеи тоже не выбьешь.
— Зато удобно, — как ни в чем не бывало отозвался Владыка. — И, если что, то проверка уже прошла. Идем?
— А у меня выбор есть? — мрачно буркнула я, разминая затекшие конечности. — И, кстати, за чем именно мы идем и на кой я тебе там сдалась?..
— Ну, тут все просто, — обезоруживающе улыбнулся Диллиан. — Во время восстания меня убили, и мне бы очень хотелось, чтобы о воскрешении знало как можно меньше народу. Поэтому за моей короной пойдет леди Эртрисс ди Дара. Ужжжасно скорбящая.
— В роли Эртрисс, надо понимать, буду я… но… — сознание упорно отказывалось принимать сказанный бред за правду. Как вообще убитый может воскреснуть? Тут товарищ Иисус не пробегал?
— Просто при вперед аки танк, — посоветовал свергнутый и убитый, по-турецки сидящий рядом со мной Владыка, сгорбившийся, чтобы не задевать головой потолок. — От Эртрисс и так весь Двор шарахается ввиду ее профессии, а уж если Эри явится в отвратительном настроении… в общем, даже я бы предпочел слинять.
— Меня, конечно, радует, что мой двойник производит такое положительное впечатление, — ядовито заявила я, — но ты не хочешь объяснить мне…
— Корона ждет, — оборвал меня Владыка. — Или ты решила проболтать до следующей проверки?
РрРр… и что она в этом хаме нашла?!
У входа во Дворец дежурили уже почему-то совершенно другие стражники — при виде вполне реально разозленной меня в грязной ночной рубашке они вытянулись в струнку, вцепившись в копья так, будто собрались на них забраться, как кошка на дерево. Наличие у меня за спиной незарегистрированного гражданина в точно таких же доспехах, как и у них, бравых вояк уже не заинтересовало.
— П-по какой п-причине… — заикаясь, начал было спрашивать один стражник, осторожно скрестив со вторым отчаянно трясущееся копье.
Я смерила его максимально кровожадным взглядом, представив на его месте помесь ленивой офисной технички и свергнутого ныне хама-Владыки. У бедняги, кажется, даже забрало побледнело…
Копья исчезли как по мановению волшебной палочки, а вот внушительные двери мне пришлось распахивать самой: тяжеленные створки еле поддавались, и, кажется, мой авторитет едва не скатился по лесенке на площадь, но тут Его Величество наконец додумался, что такую махину мне одной уж точно с места не сдвинуть, и пришел на помощь. Ему сей эпохальный поступок дался на удивление легко: сказывалась сила то ли привычки, то ли мускулов.
А вот холл за дверями оказался совсем другой — не тот, который я видела, когда впервые пришла во Дворец следом за Эртрисс.
— А…
«Стражник» легонько подтолкнул меня вперед, не позволив замереть шокированным сусликом, с грохотом захлопнул за нами двери, и лишь отведя меня подальше от них, соизволил пояснить:
— Дворец меняет облик в зависимости от того, кто сейчас в нем правит. Одно время, пока главой государства оставалась мама, тут вообще натуральные джунгли выросли прямо из мраморного пола.