Рядом с нами стоял мальчик лет пяти и девочка помладше его в розовом платье с оборками.
Я вздернула подбородок.
— Будто я собиралась шутить про твои шары. Мы что, подростки?
Адам улыбнулся.
— Думаю, в каком-то плане, да.
Я села и начала вводить имена на табло, когда закончила, была довольна результатом.
— Найден на дороге мертвым, — сухо проговорил Адам, смотря мне через плечо.
— Я подумала, что можно использовать марки наших машин. У тебя сейчас форд.
— Фатальное Волшебство?
— Не так уж много прикольных слов на букву «Ф», — заметила я.
Он протянул руку и сменил имя на «Фантастическая Выдержка», затем прошептал мне на ухо:
— Фантастическая Вакханалия. И вся моя.
— Мне нравится. — Теплое дыхание Адама, опаляющее мое ухо, тоже можно считать фантастикой и вакханалией.
До Адама, я всегда была похожа на этот черный шар — скучная, но полезная. В моей внешности нет ничего особенного, за исключением экзотического цвета кожи, доставшегося мне от отца из племени Черноногих. А Адам… стоило ему пройти мимо, как все оборачивались ему вслед. Даже в боулинге он привлекал внимание.
— Бросай уже свой скучный шар, — грозно приказала я. — Заигрыванием со счетчиком очков тебе ничего не даст. Теперь все компьютеры считают.
— Будто мне это нужно, — он усмехнулся и отошел на пару шагов, после чего развернулся и сосредоточился на бедных, беспомощных кеглях.
Его ига была смертельно серьезной и в решительном стиле, как и все остальное в жизни Адама. Контролируемая сила, вот каков он.
Но я начала замечать во взглядах, направленных на нас — в частности на Адама — не только восхищение. Адам не был знаменитостью, он сторонился новостей.
Но Адам — волк, работающий с общественностью. Хладнокровный, успешный бизнесмен, чья охранная система защищает ядерные установки штатов; отличный парень, который оказался вервольфом. Думаю, когда они читают об этом — это очень здорово, но видеть верфольфа рядом с собой в боулинге — дело иное. Они его боятся.
Мысль была такой яркой, словно мне ее прошептали на ухо, принося следом беспокойство.
«Посмотри на них».
Я увидела, как мужчины задвигают за себя женщин, как матери держат при себе детей. Через мгновение, они все разом сбегут… и я не думаю, что это как-то относится к тому, что четырьмя кварталами дальше по улице что-то натворили подростки.
«Адам еще не заметил»
Он хитро и удовлетворенно улыбнулся, выбив страйк, весьма удачный, потому что не было поломок. Если ударить слишком сильно — что-нибудь сломаешь, слабо — ничего не выбьешь.
«Оглянись».
Взяв свой зеленый шар, я посмотрела на окружающих нас людей. Как и Адам, они все были увлечены игрой, чтобы заметить тревожное бормотание. Мальчишка лазил под креслами, а его родители спорили о счете на табло.
Прелестная же малышка — в розовом платье с розовыми бантиками на хвостиках — забралась на помост боулинга и играла с сушилкой для рук на системе возврата шаров. Она подставляла ручки под холодный поток и хохотала.
«Адаму станет противно, что люди ушли из-за него».
На моем лбу выступил пот, что смешно, учитывая прохладный воздух в боулинге. Я остановилась на полпути к линии броска (или как там ее называют) и, подражая Адаму, прижала шар к груди.
«Вероятно, нужно показать, что Адам не монстр, а герой».
Я посмотрела через плечо на играющую малышку. Ее брат вернулся к стойке с шарами и играл с ними. Их мать только что заметила отсутствие сына и направилась за ним.
Я вновь посмотрела на кегли.
— Ты смотришь? — спросила я Адама. Желание сделать для Адама что-то хорошее было таким сильным, что сложно было противиться.
— Мой взгляд прикован к тебе, — ответил он. — Ты собираешься сделать что-то потрясающее?
Я неосторожно, словно новичок, провалила удар и послала шар в противоположную от дорожки сторону, туда, где маленькая девочка играла с потоком воздуха.
И как только шар улетел, я не могла поверить, что решилась на это. Потея и дрожа от ужаса, я повернулась. И как бы быстро я это не сделала, зрелище все же пропустила.
Адам поймал шар за два фута от малышки.
Она посмотрела на Адама, чьё шумное падение нарушило её игру. Когда она увидела, что рядом с ней странный человек, округлила глаза и выпятила нижнюю губу.
Адам, по большей части, не интересовался детьми (кроме собственной дочери), как признался мне однажды, до тех пор, пока они не достигнут подросткового или старшего возраста, чтобы с ними можно было вести интересные разговоры.
— Привет, — протянул он, выглядя очень смущенным
Малышка осмотрела Адама, но она, как ни — как, женщина, а Адам… ну он Адам. Поэтому, она прикрыла рот ручкой и захихикала.
Это было восхитительно и очень мило. Адам был потерян, и все вокруг это отчетливо понимали.
Маленькая покорительница сердце завизжала, когда отец взял ее на руки, к ним торопилась мать, волоча за собой мальчика и тараторя слова благодарности.
«А зло здесь ты, Мерси. Бедняга».