У нас, в городке Гуаймас, есть свое чудо. Правда, лишь те, кто видел его собственными глазами, верят, что это действительно чудо. Вот почему ни в одной газете пока не появилось ни словечка. К фотографиям отнеслись скептически. Решили, что это подделка. Никто за пределами Гуаймаса — и Пуэбло Пекуэньо — не воспринял их как доказательство.
И все же однажды наступит день, когда корреспондент журнала «Лайф» сумеет убедить свое нью-йоркское начальство, что он не пьян. Однажды наступит день, когда какой-нибудь адмирал, или физик, или конгрессмен окажется в нужное время в нужном месте. Тогда вы услышите о том, что за чудеса творятся в Гуаймасе — и, конечно, в Пуэбло Пекуэньо. Однако что бы ни появилось в печати, там никогда не напишут, как все началось. Бессовестный делец Том Диллон вряд ли станет рассказывать об этом, а Тио Игнасио, хоть и болтун, порой не прочь приврать.
Все началось одним солнечным утром в Нижней Калифорнии…
— Эти креветки полетят отсюда прямо на рынок,— уверенно заявил Диллон, обращаясь к brujo.
Brujo, то есть колдун, перевел взгляд на восток, где искрился в лучах солнца Калифорнийский залив. Никаких летающих креветок в воздухе не наблюдалось. Несколько жителей деревни бродили с сетями по берегу, без особой надежды разыскивая креветок, благодаря которым крошечная деревушка Пуэбло Пекуэньо приобрела некоторую, пусть и скромную, известность. Вот вроде бы летучая рыба на мгновение выскочила из родной стихии и тут же ушла обратно в воду… А может, показалось — уж больно далеко…
— Мне не терпится взглянуть на это,— отозвался Тио Игнасио.— Даже такой старый чародей, как я, дрожит от возбуждения, как мальчишка, когда выпадает редкий случай быть свидетелем волшебства, какого мир еще не видел.
Диллон подавил желание хорошенько пнуть старого колдуна, чтобы тот сам полетел — с утеса прямиком в залив. Вместо этого он вежливо произнес:
— Должно быть, я недостаточно ясно выразился.
— Что ты, что ты, это у меня с мозгами плохо,— сказал Тио Игнасио.— Я подумал — конечно, я подумал неправильно,— что ты собираешься доставлять no воздуху.
— Нет, все правильно,— ответил Диллон.— Вот почему мой самолет — моя летающая машина — ожидает вон там, на той столовой горе. Завтра, если все пойдет хорошо, мы погрузим недельный улов креветок в этот самолет, и они полетят в Гуаймас.
— Воистину настало время чудес,— отозвался Тио Игнасио.— Можно предложить тебе глоток вина?
— Спасибо… Так вот, есть лишь одна маленькая трудность. Жители Пуэбло Пекуэньо отказываются продавать мне креветок. Говорят, что в базарный день Фелипе Ортега всегда отвозит их улов в Санта-Росалию, что на другом берегу полуострова. А завтра как раз базарный день. Нужно сделать так, чтобы Фелипе не смог добраться до Санта-Росалии.
Оба задумчиво посмотрели туда, где дорога, на которой в дождливую погоду свиньи утопали в грязи по уши, тянулась на север от Пуэбло Пекуэньо к Санта-Росалии.
Тио Игнасио ждал.
— Как я понимаю, ты обладаешь магической силой,— продолжал Том Диллон.— Если бы мне удалось уговорить тебя наслать brujeria на Фелипе Ортегу…
— Ты хочешь, чтобы я наложил заклятие на собственного племянника?
— Я надеялся, что ты окажешь мне любезность и примешь небольшой подарок.
Тио Игнасио вздохнул.
— Очень жаль. Попроси ты о чем-нибудь другом, сеньор, я охотно исполнил бы твое желание. Но тут я ничего поделать не могу. К несчастью, мой племянник невосприимчив к заклятиям.
— Говоря о маленьком подарке, я имел в виду…
— Ох, да я не об этом,— перебил его колдун.— Я не торгуюсь. По крайней мере, пока. Тут такое дело. В детстве Фелипе был очень противным мальчишкой. И однажды я его наказал — уж не помню, за что именно,— я наложил на него заклятие. Может, меня раздражало его вечное нытье. Он был такой маленький, хилый… Не то что сейчас — большой, сильный молодой мужчина. И все из-за меня.
Диллон смотрел на него с вежливым недоумением.
— Да заклятие оказалось слишком слабым,— пояснил Тио Игнасио.— Такое иногда случается. Совсем слабенькое заклятие, не страшное. Фелипе был маленьким заморышем, а потом вдруг — раз! — и стал большим и здоровым парнем. Ну, не таким большим, как сейчас, конечно. Ему тогда было всего шесть лет. Однако из болезненного, вечно хныкающего малыша он неожиданно превратился в крупного, орущего благим матом детину. И потом никакое мое заклятие его не брало. Что-то вроде того, когда приходит доктор и царапает детей. Они как бы слегка заболевают, а потом у них не бывает оспы.
— Понятно,— сказал Диллон.— Мы называем это прививкой.
На этом разговор прервался. Мужчины сидели, обдумывая, как бы объегорить друг друга. Диллон восхищался изворотливостью колдуна: надо же, какую байку сочинил, лишь бы набить себе цену. У Диллона, однако, была своя гордость. Еще никому не удавалось надуть его в денежных делах. Однако, по правде говоря, до сегодняшнего дня он и не попадал в подобные истории. Временами Том Диллон почти жалел, что ему довелось услышать о camarones grandes, редких, восхитительно вкусных креветках, которые прекрасно чувствуют себя лишь в одном месте в мире и представляют собой единственную продукцию, поставляемую на рынок захудалой деревушкой Пуэбло Пекуэньо.
Эти самые camarones grandes и привели Тома Диллона в Пуэбло. Его план состоял в том, чтобы ежедневно доставлять улов креветок в Гуаймас, где их можно было заморозить, а уж в таком виде отправлять куда угодно, чтобы они попали на стол алчущим посетителям ресторанов. Однако осуществить этот нехитрый замысел оказалось не так-то просто.
Экономика Пуэбло Пекуэньо опиралась исключительно на традиции. Раз в неделю Фелипе Ортега на своем Эль-Джипе (иначе он машину не именовал) отвозил груз креветок за пятьдесят миль в город Санта-Росалия, где этих маленьких, одиноких созданий перегружали на борт местного баркаса, чтобы доставить в Гуаймас. Эль-Джип был старой дребезжащей колымагой, очень . Поездка на этом драндулете по ужасным дорогам Нижней Калифорнии занимала весь день еще и потому, что Фелипе относился к своей машине с бесконечной нежностью и проливал потоки слез по поводу малейшей поломки. Водил машину Фелипе очень осторожно. Более того, он ни за что не соглашался делать больше одной поездки в неделю. По его словам, было бы жестоко заставлять Эль-Джип трудиться чаще.
Пытаясь организовать ежедневную доставку креветок на своем личном самолете из Пуэбло Пекуэньо в Гуаймас, Диллон обнаружил, что жители деревни отказываются иметь с ним дело. Это, говорили они, было бы невежливо по отношению к Фелипе. Напрасно Диллон объяснял, как много денег они заработают, если он будет забирать у них улов. От них требуется лишь вылавливать столько креветок, чтобы это оправдало ежедневные полеты. Жители отвечали, что если станут ловить креветок каждый день, то к тому дню, когда Фелипе отправится в свою еженедельную поездку в Санта-Росалию, они испортятся. Диллон спрашивал, почему нельзя ездить чаще. Они смотрели на него как на сумасшедшего.
Это объяснялось очень просто: жители Пуэбло были консерваторами во всем, что касается традиций. На протяжении многих лет они отсылали своих креветок с Эль-Джипом раз в неделю и не собирались ничего менять. А что до самолета, то это против Господа. Конечно, жителям деревни уже приходилось видеть самолет, но они никогда не понимали, как тот работает. Ласточка или бабочка — это понятно. Даже летучая рыба. Но летающая машина… нет, это что-то таинственное и опасное.
— Она работает точно так же, как Эль-Джип,— говорил Диллон.— Вам понятны механические принципы работы Эль-Джипа?
— Это,— отвечали ему,— совсем другое дело. Эль-Джип едет, потому что им управляет Фелипе, а Фелипе мы знаем. Тут, несомненно, нет никакой тайны.
— Я могу пригнать сюда судно.
— О, к Пуэбло Пекуэньо никогда не приставал ни один корабль, кроме наших,— со смехом заявляли мексиканцы.— Кроме того, это будет невежливо по отношению к Фелипе.
— Но я могу сделать всех вас богачами — в определенных пределах, конечно,— если вы согласитесь сотрудничать.
— Сотрудничать мы будем с радостью. Но los camarones должен возить Фелипе Ортега.
Оказавшись в тупике, Диллон пришел к Фелипе Ортега. Это был крупный, сентиментальный и немного неуравновешенный молодой человек. У него была жена, четверо детей и Эль-Джип. Диллон сделал ему восемь различных предложений, но все они были отвергнуты на том основании, что это было бы невежливо по отношению к Эль-Джипу. В конце концов, поскольку Диллону нравились молодой человек и шумная, но приятная атмосфера его тесного дома, он предложил нанять Фелипе, чтобы тот ездил на своем Эль-Джипе в Санта-Росалию с грузом креветок ежедневно. Да ведь не пройдет и нескольких месяцев, как старый автомобиль от такой каторжной работы развалится на части, ответил Фелипе. При этом он тяжко вздыхал, нежно поглаживая капот Эль-Джипа и нашептывая ему какие-то невыполнимые обещания. Диллон почувствовал себя убийцей.
Учитывая вышеизложенное, может показаться странным, что следующий план Диллона предполагал диверсию на Эль-Джипе. Правда, Том чувствовал себя виноватым и избегал встречаться глазами с невинным взглядом фар Эль-Джипа. Но, в конечном счете, дело есть дело, а жители Пуэбло Пекуэньо оказались редкостно неделовыми людьми. И, безусловно, это был вопрос профессиональной гордости. Как мы уже говорили, еще никому не удавалось перехитрить Тома Диллона в делах.
А еще, уладив свои дела, он привезет механика, который отремонтирует Эль-Джип. Диллон мог бы даже заплатить ему за работу, но не станет — это задело бы достоинство Фелипе. Однако можно придумать что-нибудь другое…
К сожалению, повредить машину и остаться незамеченным в крошечной мексиканской деревушке практически невозможно. Даже если бы Диллон сумел отвязаться от целой тучи детей, собак и свиней, которые таскались за ним по пятам, ему ни за что бы не удалось избежать бдительного взгляда Фелипе. Фелипе охранял свой Эль-Джип ревностно, словно Аргус.
И в результате, поскольку жители Пуэбло Пекуэньо верили в магию, Диллон решил обратиться к местному колдуну. Колдуны, как он усвоил уже давно, порой могут оказаться весьма и весьма полезны. А Тио Игнасио — это Диллон понял с первого взгляда — был чрезвычайно хитер, даром что плох здоровьем и стар. С ним можно иметь дело, пусть даже придется притвориться, будто Диллон верит в его магическую силу. Невелика плата.
Словом, когда brujo объяснил, что у Фелипе иммунитет к заклятиям, Диллон, после недолгих раздумий, спросил его:
— А нельзя ли, сеньор, наложить brujeria на машину Фелипе?
— Наложить заклятие на Эль-Джип? — Тио Игнасио поскреб седую голову.— Разве такое возможно? Я могу заколдовать семью человека, его животных, его урожай… но это все живое.
— Однако я слышал, что ты можешь заколдовать дом человека.