— Ааа, — взвыла Алена и, развернувшись, чуть не залепила нахалу хук справа. Но, увидев с кем, имеет дело, подвисла на добрые пять минут.
— Прынц! — выдохнула она недоверчиво.
— Алена, маскировка! — рявкнула я ей на ухо. Она на чистых рефлексах опустила руку в золу и провела ею по лицу, устроив себе мгновенный сеанс креативного мейкапа в стиле Рембо.
А что оставалось делать? Рано ему еще ее видеть, мы не готовы. Нам еще минус десять кэгэ для полного счастья нужно сбросить, а потом Аленку и в свет выводить можно.
— Ты хто? — просипел принц, потрясенный увиденным преображением хорошенькой барышни в непонятно что.
— Зо…, кхм, Зол…, Золушка, — выдала она первое, что придет ей в голову. Молодец! Умничка! Дошло, что если я кричала о маскировке, то и имя свое называть не стоит.
— Ладно, Зозо! Бывай! А зад у тебя зачетный! — хмыкнул прынц, еще раз хлопнул ее пониже ватерлинии и свалил в закат…
— Караул! — провыла Алена и сползла по стенке на пол.
Минут пять она сидела молча, уставившись в потолок немигающим взглядом, а потом ее прорвало:
— Прыыынц! Какой красавец! А я как дура у сером, исчо и с сажей на морде! — она ревела в голос, размазывая по личику сажу и сопли.
— Ну и чего ты ревешь? — спросила я, вытаскивая из необъятных карманов сарафана носовой платок и увеличивая его размеры до пригодных в использовании.
— Он такой красивый! Аааааа, а я как дура, — пошла она по второму кругу завывать.
— Ну да, мальчик конечно миленький, — я почухала затылок дрыном, чуть сдвинув на нос кокошник. — Высокий, широкий в плечах, да и мордаха не подкачала. Волосики чернявенькие, опять же, в полном комплекте. Еще не повыпадали и никто не повыдирал. Правда, до женского полу больно уж охоч. Но это с возрастом немного пройдет. Хотяяя, знавала я одного умельца пидстаркуватого, — я мечтательно замерла, уставившись в потолок, а Аленка с удивлением посмотрела на меня и даже рыдать перестала.
— Это ты про шо? — решила уточнить она.
— Нууу, — я несколько замялась, а потом, решившись, продолжила. — Все равно тебя по поводу пестиков-тычинок просвещать придется. Слушай. Познакомилась я как-то на первом курсе с одним из профессоров. Он у меня, правда, ничего не читал, а занимался обучением зубных фей. Да это детали. Лет ему было более шестисот.
— Ух, ты, какой старый! — восхитилась Алена, удобно расположившись на полу возле неочищенного камина, и подперла щеку рукой.
— Не перебивай. Вообще-то шестьсот лет для фея это самый расцвет сил. Это уже не мальчик, а мужчина, у которого о-го-го какой опыт в обращении с женщинами, — я мечтательно улыбнулась, вспоминая некоторые моменты своего студенчества. — Так вот, красоты он был, да и есть необыкновенной. Возраст только в глазах иногда мелькал. Знаешь, глянет иногда так, задумчиво и несколько покровительственно и чувствуешь ты себя рядом с ним дитенком несмышленым. Мда. Уж не знаю, чем я ему глянулась, но осаду он вел по всем правилам на протяжении нескольких месяцев. Все было: и конфеты, и букеты, и серенады под окнами.
Я опять подвисла, вспоминая былое, нужно сказать с удовольствием.
— Ну, так вот, я в тот период не ходила, я летала, ни о чем другом думать не могла, только о нем. Ну а через пару месяцев я сдалась. Все было замечательно, свечи, вино, кровать с лепестками цветов. Он был моим первым. Все было просто как в сказке. Еще месяц мы с ним активно встречались, прячась буквально по углам, чтобы насытить страсть в тот момент, в который она вспыхивала. А вспыхивала она, нужно сказать оооочень часто, — я грустно улыбнулась и продолжила под завороженным взглядом Алены. — А потом он начал терять ко мне интерес. Ведь вокруг еще столько неохваченных, невинных барышень.
— И шо ты сделала? — спросила она завороженно.
— А ничего, — я с натугой улыбнулась, украдкой смахивая слезу. — Если любишь по настоящему, то отпустишь любимого, как бы тяжело тебе не было. А я любила.
Аленка хлюпнула носом и сочувственно замолчала. Мы просидели в тишине минут пятнадцать, думая каждая о своем.
— Ладно, вставай, у нас еще три камина не чищены на этом этаже, — напомнила я Алене о работе.
С оставшимися каминами мы справились быстренько. Аленка только время от времени бегала во двор, выносить золу и тут же возвращалась обратно. Под конец остался только камин в библиотеке, большой такой, основательный. Попробуй другим такое помещение отопить. Книги от него находились далеко, чтобы избежать пожара от искры. Возле самого камина находилось несколько высоких и удобных кресел. И одно из них было занято, кто там сидел было не видно. Видно было только закинутую ногу на ногу и мерно раскачивавшуюся туфлю, на кончике пальцев.
— Я Вам туточки не помешаю? — спросила Аленка у занимавшего кресло мужчины.
— Ну что Вы, милочка, — раздался бархатный, смутно знакомый голос и из-за спинки стула показалась голова принца в очках. — Вы пришли камин почистить?
Выглядел он чуть по-другому. Волосы были аккуратно причесаны, а не стырчали в разные стороны. На носу круглые очки, рубаха не распахнута на груди, а аккуратно застегнута, в руках толстенный фолиант. В общем, вид у нашего прынца был благообразный и прилизанный аж до зубовного скрежета. Просто удивительно, как в одном человеке может сочетаться столько противоречий, рубаха-парень и вот такой милашка-очкарик, которого хоть к ране прикладывай.
— Ага, — только и смогла сказать Аленка, бочком двигаясь в сторону камина. — Я туточки, я быстро.
Она споро заскребла лопаткой в камине, стараясь не сильно выпячивать пострадавший филей. Принц в это время с любопытством следил за представлением, но попыток прокомментировать или возобновить ощупывание кормы не проявлял. Он скорее наслаждался созерцанием демонстрируемых форм. А Аленка под его восхищенно-ехидным взглядом, краснела, бледнела и еще больше размазывала сажу по лицу, утирая пот со лба. Но вот и с этим камином было покончено.
— Ну, я пойду? — спросила она робко.
— Иди-иди, — он махнул повелительно рукой. — Хотя стой. Ты новенькая?
— Ага.
— А звать то тебя как?
— Золушка, — проблеяла она удивленно.
Это что, у него прогрессирующий склероз? Утром же знакомились.
Аленка быстро вскочила за двери и припустила со всех ног в сторону двора. Там вывалила на кучу золу из камина, припрятала инвентарь до завтра и ни с кем не прощаясь, побрела в сторону дома, бурча некормленым желудком. У нас был водный день. Как бы она не скопытилась по дороге домой. Но обошлось, домой мы добрались довольно быстро и я погнала ее на вечернюю тренировку. Ее Алена провела, задумчиво уставившись в одну точку, и периодически томно вздыхая во время растяжки или прогибаясь как кошка.
— Ален, — рявкнула я ей на ухо.
— Га? — встрепенулась она. — Шо такое?
— Ты, в каких эмпиреях витаешь? — попыталась я привлечь ее внимание.
— У чем? — удивилась наша звезда.
— Вот дурында необразованная, в облаках витаешь.
— Ааа, так бы и говорила, а то пиреи якись, — пожала она плечами и продолжила упражнения на растяжку.
— Ниче-ниче, будет и на моей улице праздник, — погрозила я ей пальцем. — Возьмусь я за твое образование после следующих десяти килограммов.
— Ой, вже напужалася, — махнула она рукой.