Утром великий князь совершил морскую прогулку на катере, проветрился, поглазел на броненосцы Черноморского флота, возвращавшиеся в Севастопольскую бухту из учебного похода.
Свежий морской воздух хорошенько провентилировал лёгкие, проветрил мозги, и настроение Владимира Александровича пришло в норму. После вкусного и сытного обеда родной дядя ныне здравствующего императора почувствовал, что готов продолжать общение с незваным 'гостем'.
'Ну-с, старший лейтенант Муромцев, хорош дуться, как мышь на крупы, - отодвинув в стороны блюдце с полупустой чашкой чая, великий князь потянулся за стопкой газет. - Даю слово, что не вспылю, как вчера, и не стану ругаться матом'.
'А нафига мне стучаться башкой об стену твоего примитивного мировоззрения, если можно спокойно наслаждаться натуральной едой и прекрасными марочными винами? - хихикнул вселенец. - Тихо-мирно перекантуюсь в твоём теле с десяток лет, наблюдая за коллапсом империи, после чего мы вместе отправимся на рандеву с господом богом'.
'У тебя хватит совести отсидеться в сторонке, глядя, как наше отечество рвут на куски лживые союзники и антихристы-большевики? - на душе Владимира Александровича стало мерзко и тошно. - А как же присяга, честь офицера, в конце концов?'.
'Я присягал великой стране - Советскому Союзу, которого не существует уже лет тридцать с копейками... Армия послушно исполняла приказы тупой и продажной кремляди, а среди генералов так и не нашлось ни одного красного Лавра Корнилова, - с некоторым оттенком грусти отозвался Муромцев. - Поэтому не нужно трындеть мне ни о чести офицера, ни о долге перед отечеством... Ты, если верить истории, вообще, мог бы много раз накостылять по мозгам своему придурковатому племянничку, но предпочёл пустить все дела на самотёк'.
'Я не могу пойти против Ники... Родная кровь, всё-таки, - тяжело вздохнул младший брат Александра Третьего. - Извини, я не хотел тебя вчера обижать'.
'Ладно, проехали... Я не девка какая-нибудь, чтобы обижаться на всех и на каждого, - хмыкнул незваный 'гость'. - С чего начнём, ваше императорское высочество?'.
'Давай про этих, как их, там... шумеров и аннунаков, - улыбнулся великий князь, шурша верхней газетой. - А я пока гляну, что пишут журналисты... о всплеске ложного умопомешательства на юге России'.
Спустя пару-тройку часов Владимир Александрович ознакомился с наследием древних шумеров в переводе нелюбимого официальной наукой мистера Ситчина. Заодно узнал в общих чертах о космогонии африканских догонов, о некоторых особенностях календаря майя в контексте южноамериканских мегалитических сооружений. По ходу дела пересмотрел доставленную адъютантами прессу, найдя всего лишь пару строк об одном странном случае сумасшествия где-то под Одессой.
Тем временем Муромцев плавно перешёл к рассказу о великих египетских пирамидах, упирая на то, что подобное практически невозможно повторить даже с технологиями начала двадцать первого века.
Великий князь имел смутное представление, как о великих египетских пирамидах, так и о технологиях начала третьего тысячелетия от Рождества Христова, однако не прерывал повествование. Интересно, всё-таки.
Рассказ незваного 'гостя' прервал официант, доложивший, что ужин готов, и его можно подавать на стол. Когда на город опустились сумерки, он же - официант - зажёг десяток свечей, с поклоном удалился восвояси.
С наступлением темноты казаки охраны окружили беседку со всех сторон, провожая подозрительными взглядами каждого, кто проходил по дорожке всего в дюжине метров.
Словно назло, после захода солнца количество гуляющего народа возросло - господа офицеры с дамами и без оных то и дело забредали в этот уголок парка. До слуха Владимира Александровича то и дело доносились обрывки чьих-то фраз и тихий женский смех.
- ... А слышали ли вы, господа, как наш вице-адмирал ругается на мандаринско-китайском языке? - по дорожке, похоже, проходила весёлая компания из нескольких молодых офицеров, причём без сопровождающих лиц в виде представительниц прекрасного пола. - Несколько дней назад, когда распекал нерадивых матросов.
- Слышали...Слышали, - тотчас отозвалась пара молодых голосов. - Петь, мы же рядом с тобой стояли, запамятовал, что ли?
- Сейчас припомню те китайские словечки... Перепрошитый ксяоми тебе в верхний порт, и заглюченный хайсенс в нижний, - подражая упомянутому вице-адмиралу, произнёс четвёртый голос. - Странные ругательства, никогда не слыхал подобных.
- Андрюха, так это же китайские ругательства, а не русские, - засмеялись трое приятелей. - Чего, только, не наслушаешься, побывав в Китае.
- Может это японские ругательства, а не китайские? - возразил четвёртый. - Не забудьте, господа, что Алексеев бывал и в Японии.
- Нет, ксяоми - явно китайское словечко, - безапелляционным тоном знатока заявил один из молодых офицеров, к слову говоря, сам ни разу в жизни не побывавший в Поднебесной. - Да, а я ещё слышал, как вице-адмирал обозвал одного кондуктора маоцзедуном, в тайне мечтающем о культурной революции на нашем 'Егории Победоносцеве'.
- Точно! Тот кондуктор потом всё выспрашивал, что это за зверь такой, этот маоцзедун, и какое отношение он имеет к бунтовщикам и инсургентам, - дружно заржали приятели. - Ох, и насмешил он тогда вахтенного начальника...
Четвёрка молодых офицеров с броненосца 'Георгий Победоносец' растаяла в темноте, не подозревая, что в трёх десятках метров за их спинами судорожно хватает ртом воздух родной дядя самого императора всероссийского Николая Второго.
Владимиру Александровичу неожиданно захотелось хлопнуть пару рюмашек водочки, но он не мог даже пошевелить рукой, или вымолвить хотя бы словечко, чтобы подозвать официанта. По вискам текли крупные капли пота, по спине фланировал легион мурашек, но на всё это великий князь не обращал никакого внимания.
'Походу, у нас только что обозначилась первая общая задача - установить контакт с точно такой же парочкой, что и мы с тобой, - без толики сарказма на полном серьёзе заметил вселенец. - Вице-адмирал Алексеев - что он за крендель, и с чем его едят?'.
'Евгений Иванович был недавно назначен старшим флагманом флотской дивизии на Чёрном море, - машинально ответил сын императора Александра Второго-Освободителя. - Я встречался с ним и в столице, и здесь, пару раз, кажется'.
'Евгений Иванович, говоришь? Вице-адмирал Алексеев? А не будущий ли это наместник Дальнего Востока, один из дружков Витте и всей прочей 'безобразовской клики'? - мгновенно сообразил Муромцев. - Ни фига себе, вот, так, совпаденьеце!'.
'У Алексеева очень хорошие отношения с Ники, - призадумался Владимир Александрович. - Если вице-адмирал действительно тот самый человек, за которого мы его считаем... Невероятное совпадение!'.
'Стопудово, ваше высочество, даже к гадалке ходить не надо, - хихикнул в ответ незваный 'гость'. - Пусть у него пока что всего лишь по одному орлу на погонах, другого адмирала Алексеева у нас нема. Это он, и точка!'.
'Чёрт, как с ним говорить? С чего начать? Спросить прямо в лоб? - великий князь на секунду погрузился в тяжкие раздумья. - А вдруг, мы ошибаемся, или те офицеры с 'Георгия' что-нибудь напутали?
'Так, тёзка, не ломай голову всякой ерундой. Просто пригласи Алексеева к себе, а ещё лучше - организуй с ним как бы случайную встречу, - тотчас предложил Муромцев. - И ещё... Как ты отнесёшься к идее взять, и проверить, не передалась ли тебе моя сила - сила гипнотизёра? Поверь, это бы решило огромную массу проблем'.
'Наверное, ты прав - проще всего пригласить вице-адмирала к себе, - младший брат Александра Третьего-Миротворца наконец-то вытащил из кармана платок, вытер им мокрое от пота лицо. - Так, ну и на ком мы будем пробовать твои способности? Или, наши... Что-то я совсем запутался'.
'Тренируйся на кошках, - вселенец процитировал знаменитую фразу великого Юрия Никулина. - А если серьёзно... Прямо завтра начнём с прислуги и охраны, а первым подопытным у нас будет... да, вот хотя бы твой официант'.
'Мой официант - верный и надёжный человек, - вздохнул великий князь, покосившись в сторону соседней беседки. - Пообещай мне, что ты не причинишь ему вред'.
'Не боись, ваше святейшество, постараюсь не вынуть из него хард с виндой, - засмеялся незваный 'гость', сыпанув непонятными словечками из лексикона будущего. - Обещаю, даже оперативку не трону'.
'Болтун... Обращением 'ваше святейшество' пользуются, когда разговаривают с верховными иерархами христианского духовенства - патриархом или римским папой, - тяжело вздохнул Владимир Александрович, поднимаясь из-за стола. - Будет лучше, если ты перестанешь паясничать, думая на вашем англоизированном компьютерном сленге'.
Утром следующего дня сын императора Александра Второго-Освободителя отправил адъютанта к вице-адмиралу Алексееву, приглашая последнего на дружескую беседу в узком кругу. Затем, с помощью Муромцева, принялся экспериментировать с гипнозом, и где-то к вечеру сумел добиться кое-каких скромных успехов. Вселенец сразу же принялся с жаром уверять, что для первого раза результат хороший, очень обнадёживающий на будущее.
Видя, что выбранный в качестве подопытного кролика официант нисколько не пострадал, великий князь продолжил опыты над приближёнными к нему персонами.
Следующими 'кроликами' стали секретарь и двое казаков из числа охраны, затем очередь дошла и до одного из адъютантов. В-общем, к моменту разговора с Алексеевым, состоявшимся через три дня, Владимир Александрович осознал, что ему постепенно передаются силы и способности его тёзки из будущего.
Явившись по приглашению точно в назначенное время, старший флагман Черноморской флотской дивизии терялся в догадках, пытаясь понять, зачем он понадобился великому князю.
Поначалу, пока официант сервировал стол, разговор крутился, как говорят англичане, о погоде. Подав горячее, официант удалился, и младший брат покойного императора Александра Третьего пригласил Алексеева отобедать, чем бог послал.
Как и следовало ожидать, за обедом Владимир Александрович принялся задавать вопросы о состоянии дел на флоте, в основном, общего характера. Вопросы были настолько стандартно-дежурными, что вице-адмирал расслабился, практически не задумываясь над ответами. Гость с видимым удовольствием уплетал жаркое, и едва не уронил от неожиданности вилку, услыхав очередной вопрос хлебосольного хозяина.
- Евгений Иванович, не желаете сменить тему, и обсудить китайские смартфоны марки 'Ксяоми'? - поинтересовался великий князь, пристально глядя Алексееву прямо в глаза. - Модели 'Ми-тринадцать', 'Ми-четырнадцать', например, или что-нибудь из линейки 'Редми'.
- Откуда... Откуда Вы это знаете? - побледнев, просипел вице-адмирал. Позолоченный столовый ножик в правой руке задрожал, отбивая чечётку по краю фарфоровой тарелки. - Кто Вы такой?