Лаис пожимает плечами.
– Поколение, два… память людей недолговечна, как следы от волн на песке. Тебе ли не знать?
– К тому же Атрей и Тимар сейчас не с нами. Они против нас, значит, нашли способ обойти клятву, – прищуривается Карст.
Карнавон кривится.
– Не обойти. Подправить. Дион королевской крови. Они служат бастарду, но кровь в нем – старая. Любые его приказы… даже подсказанные ими же. Нарушить нельзя, обойти – можно.
– Не люблю громких слов, Карнавон. Мы собрались здесь не ради твоих прекрасных глаз, – Лаис делает пару глотков из высокого бокала. – Давай к делу?
– Я хочу предложить сделать так, чтобы наследие было доступно каждому из наших потомков.
Карст качает головой.
– Невозможно. Эри все предусмотрел. Я хотел бы, но нужна чистая кровь. Королевская кровь…
– Мы займемся этим вопросом. Но я уже сказал – мы не нарушим. Мы аккуратно… обойдем.
– И как же?
– Наши наследники не должны вступать в браки, это верно. Но есть и второстепенные ветви семей. Кровь в них та же, кровь наша. Просто они уже не совсем герцоги, у них только титулы учтивости…
– Ты предлагаешь родниться между собой? – Лаис понимает все достаточно быстро. – Но кто-то должен будет отслеживать родословную…
– Этим займется Карст. Нам бы Атрея, но на него нельзя сейчас положиться, так что… придется тебе.
Карст задумывается, а потом кивает головой.
– Хорошо. Я сделаю. С чего мы начнем?
Карнавон хищно улыбается. Как касатка, которая только что до отвала нажралась сырого мяса.
– С помолвки.
Картина меняется.
И Алаис видит нечто иное.
Это большой зал. Громадный. Стены его из необработанного темного камня, они так велики, что факелы не рассеивают темноту. Они только подчеркивают ее. И тени мечутся по стенкам, оскалив пасти и протягивая ледяные пальцы к людям, стоящим в центре зала.
Пятеро.
Пятеро человек в одежде разных цветов.
Алый с черным. Белый с лиловым. Серебристо-серый с зеленым. Желтый с коричневым. Голубой с золотым. Родовые цвета герцогов. Если она приглядится, она даже сможет разобрать, где и кто. Но Алаис это не интересно.
Пятеро людей стоят по углам… пентаграммы?
Да.
Они не молятся, они просто стоят и ждут… чего?
В центре, перед алтарем, стоит молодой человек. Алаис заглядывает ему в лицо. Оно симпатичное. Было бы…
Сейчас его словно разъела изнутри ржавчина. Женщина даже во сне брезгливо отшатывается. Такое ощущение, что по венам у молодого человека вместо крови пустили кислоту. Лицо в язвах, в рытвинах, и руки такие же, и наверное, все тело… На алтаре – корона, скипетр, меч. В руке юноши появляется короткий кинжал из какого-то черного металла.
– Клянусь кровью моря вечно служить моей земле и моему народу.
– Свидетельствуем.
– Клянусь ставить их интересы выше собственных. Клянусь оберегать и защищать, пока стучит мое сердце…
– Свидетельствуем…
Алаис слышит все. И клятвы, и слова герцогов… они просто свидетели обряда. Пятеро по углам, один в центре…
Она едва не упускает момент, когда парень разрезает себе руку кинжалом. Ярко-алая кровь хлещет на алтарь, и тот… открывается?
И под ним кипит белой пеной воронка водоворота.
Голодная.
Страшная.
Ждущая…
Алаис не кричит только потому, что от ужаса перехватило дыхание. Но видит, как молодой человек отшатывается в ужасе… поздно!
Слишком поздно!
Пол поворачивается под его ногами, и он падает, падает вниз…
Герцог в желто-коричневом дергается, было, вперед в отчаянной попытке спасти, успеть, но потом останавливается, опускает руки. Он понимает – это смерть.
Холодная.