— Зато эмоции у Елены Семёновны через край, — не менее гордо парировал Андрей.
— Это, какой Елены Семёновны? — удивлённо спросила мама.
— Наш завуч, — начал пояснять Серёжа, пока Андрей бегал в его комнату за фотографиями, — вчера мы были с ней.
— Как, завуч? Как с ней? Это с нашей Еленой Семёновной? И она тоже? — удивлённо штамповала вопросы Светлана, явно волнуясь. Затем более спокойно спросила — а, она каким боком причастна к нашей (запнулась и тут же поправилась), к вашей компании?
— Вчерашняя пятница у нас, по известной тебе причине, освободилась. Вот Рудик и выставил нам свою бабушку, — выложил эту новость Сергей, стараясь, как можно спокойнее озвучить слово "выставил".
— Это что, её родной внук Рудольф? Тот, который теперь учится в седьмом классе? Он же совсем мальчишка. И как же он сладил со своей бабушкой? Да, какой ещё бабушкой!
— Он её уговорил, так же, как и я тебя — спокойно и деловито ответил Серёжа.
— И она, вот так, сразу и согласилась?
— Согласилась, — встрял уже появившийся в спальне Андрей, — вот фотокарточки.
Просмотр несколько затянулся, ибо Светлана с интересом всматривалась в каждую деталь на фотоснимках. Ей очень хотелось понять, что чувствовала Елена Семёновна, участвуя в откровенной оргии со своими учениками, среди которых, как оказалось, был и её малолетний собственный внук. То, что женщина, при этом, получала наслаждение, было видно и невооруженным глазом. Но, как всё это начиналось? Как она дошла до такой ситуации? Ведь трахали её не трое, как сейчас Светлану, а четверо пацанов и для каждого находилась податливая частичка её пожилого, но ещё весьма привлекательного с пышными формами тела.
— Так, вас уже не трое, а четверо? — неизвестно зачем спросила Светлана Васильевна.
— Пока четверо, — отозвался Андрей.
— И, где же четвертый? — опять без всякой цели поинтересовалась Светлана.
— Он, то есть Рудольф, ждет в моей комнате, — сообщил Сережа.
— Чего ждёт? — уже с недоумением спросила Светлана.
— Твоего решения, — вновь отозвался Сергей и уточнил, — ведь, позавчера мы, мамочка, с тобой договаривались, что нас будет только трое, а вчера я с согласия Рудольфа дополнительно трахался и с его бабушкой, с Еленой Семёновной. Но тебе об этом сообщить не успел. Поэтому, нас здесь рядом с тобой пока трое. И будет ли нас четверо, как это и положено, решать сейчас тебе, мам.
— Ты, сын, явно загоняешь меня в тупик. Рудик знает, чем мы тут занимаемся? — задала явно неуместный, но такой спасительный вопрос Светлана.
— Конечно, знает и очень хочет принять в этом участие, — вновь включился в разговор Андрей и добавил, — более того, он всё время за нами подсматривает.
— Ну, что ж? — вдохнула то ли облегченно, то ли вследствие дополнительных проблем Светлана, заметив, как дверь в спальню после слов Андрея тут же плотно закрылась. И затем пояснила, — раз смотрит за нами, то пусть делает это здесь.
Сережа немедля открыл дверь и впустил Рудика в спальню. Теперь он сам "заводил" свою маму, ибо за прошедшую неделю хорошо этому научился. Остальные мальчишки, как и договаривались, вели себя с мамой Сергея очень трепетно и нежно, стараясь максимально ей угодить, и она уже сама желала их всё больше и больше. Теперь она с удовольствием выполняла все их просьбы, принимая самые умопомрачительные позы.
Особенно ей нравилось, когда её трахали сразу несколько пацанов. Теперь её возбуждали вспышки и объективы фото- и видеокамеры, перед которыми она с вожделением выставляла самые интимные части своего тела. Казалось, что теперь её ничто не смущает, ибо оргазм следовал за оргазмом. Её не смутило даже то, что ребят вдруг стало больше, чем четверо. И только, когда все, помывшись, собрались в столовой, чтобы перекусить, Светлана узнала, что ребят уже шестеро. И уже все шестеро теперь любимые ею её ученики, ибо все они учились в одной школе, только в разных классах.
Ребята разошлись лишь ранним утром в воскресение, а Светлана с сыном, в очередной раз помывшись, наконец, легли спать, каждый в своей комнате. А, после обеда к ним заявился и отец. Причем, как и обещал, с рыбой.
В следующую пятницу очередь выставлять свою маму дошла до Юры. Ребята надеялись решить эту проблему так же, как и с бабушкой Рудика. Юрину маму, Анну Фёдоровну планировали тоже взять силой. Но, не грубой силой, а решили сначала довести тётю Аню, как и ранее Елену Семёновну, до оргазма, нежно лаская её эрогенные зоны, и уж затем вволю с ней потрахаться.
Однако далее всё пошло совсем не так, как хотелось бы. Сексуальность Анны Фёдоровны оказалась заниженной. Её поразительная красота привлекала многих мужчин, но с рождения сына она вела тихую и спокойную жизнь домохозяйки и даже склонялась к вере, хотя Церковь не посещала. Насилие над собой она восприняла буквально, а участие в этом собственного сына вообще привело её в ужас и никакие ласки на неё уже не действовали. Напрасно Серёга страстно вылизывал её клитор, а другие мальчишки нежно ласкали грудь. Тётя Аня будто этого вовсе не замечала и её сопротивление не ослабевало. Спасало лишь то, что ребята крепко держали её за руки и ноги.
Наконец, Андрею это всё надоело и он, ухватив Анну за волосы, развернул её голову лицом к своему члену. Анна никогда не брала член в рот даже у собственного мужа, ей это было просто противно, но Андрей был настойчив и через несколько минут неравной борьбы его член всё же проник в заветную пещерку. Раскачивая женскую голову, Андрей периодически насаживал её на свой член. Анна сначала несколько раз поперхнулась, а потом тихо заплакала от безысходности. Её сопротивление было сломлено и Юра, решив, что пришло его время, резко оттолкнул Сергея и занял место между ног матери. Анна обомлела, ощутив член сына в своём влагалище, но для борьбы сил уже не было и её тело безвольно поникло. Её сильно тошнило, а когда её рот стал заполняться спермой Андрея, она вырвала и будто впала в обморок.
Ребята с трудом привели тётю Аню в чувство, убрали с её тела и ковра остатки рвоты и вновь принялись её трахать, но свои члены в её рот они уже не совали. Зато активно использовали женские гениталии, как спереди, так и сзади. Анус у женщины, как и рот, тоже оказался девственным, ибо ранее Анна даже не представляла, как можно использовать анальное отверстие для сексуальных утех. Но и тут её сопротивление было быстро сломлено.
Накачав до предела оба отверстия спермой и обильно полив ею лицо, грудь, живот и спину тёти Ани, ребята разошлись по домам, а Юра прибрался в маминой спальне и заперся в своей комнате. Анна лежала без движения, даже когда сын натягивал на неё трусики. После пережитого у неё не раз возникала мысль о суициде, но претворить её в реальность она не успела, ибо с работы вернулся муж. Он не очень баловал жену своим вниманием и теперь не заметил в ней особых перемен, посчитав, что ей просто нездоровится.
Пролетели выходные дни, приближалась следующая пятница, а Анна так и не разговаривала с сыном. Юру это тревожило. Насторожило это и остальных ребят, и они уже не решились насиловать следующую по очереди маму Владимира, Ольгу Николаевну. Накачивать женщину алкоголем или просто усыплять было опасно, ибо тётя Оля была беременна. Поэтому, как склонить Вовкину маму к групповому сексу, они не знали.
Когда же наступила пятница, ребята решили вновь посетить бабушку Рудика. Ведь она без проблем перенесла насилие над собой и даже получила от этого удовольствие. В школе, при встрече с ней, ребята делали вид, что вроде ничего между ними не было. И Елена Семёновна к своим насильникам относилась спокойно и даже как-то по-матерински, а дома уже не раз спрашивала о них у своего внука.
В пятницу ещё в школе Рудик предупредил бабушку о том, что вечером у них будут гости и Елена Семёновна после работы летела домой, как на крыльях. Правда, она старалась притушить свой восторг, которого даже будто стеснялась, но яркие воспоминания двухнедельной давности просто понуждали её к следующему разврату со своими школьниками.
Конечно же, в эту пятницу ребят больше устроила бы тётя Оля, но и Елена была настолько хороша, что через несколько часов восхитительной оргии все шестеро мальчишек уже лежали вокруг её обнажённого тела без сил. Не хотелось даже разговаривать, но Рудик всё же спросил:
— Бабуля, вот мы тебя две недели назад изнасиловали, а ты нисколько на нас не обиделась. Наоборот, мы все стали любовниками, — Рудик замялся на некоторое время, не зная говорить ли бабушке о других любовницах ребят.
— Рудик, тут сразу не ответишь, — отозвалась после некоторого раздумья Елена, — вы насиловали меня так нежно и ласково, что я получала от этого больше удовольствия, чем страдания.
— Почему же, тогда мама Юры, которую мы насиловали неделю назад так же, как и тебя нежно и ласково, на нас обиделась? — не удержавшись, разоткровенничался Рудик.
— Значит, не так нежно и не так ласково, — сразу отреагировала Елена и через некоторое время с ухмылкой добавила, — так вы насиловали не только меня. Смотрите, насильники, не влипните в историю.
— Мы добиваемся секса подобным образом только с близкими нам женщинами, с нашими мамами, а это безопасно, — уверенно парировал Андрей и тут же спросил, — что значит, не так нежно и не так ласково?
— Нет, подождите. Что значит безопасно? — резко переспросила Елена, — а вдруг женщина больна? Ведь у женщины бывают боли именно там, куда вы собираетесь её насиловать.
— И что же нам прикажете тогда делать? — игриво спросил Андрей и уже серьёзно добавил, — ведь не спрашивать же нам у женщины, не больна ли она и можно ли её изнасиловать.
— Спрашивать такое бессмысленно, — так же серьёзно ответила Елена и назидательно добавила, — прежде, чем насиловать женщину, её нужно сначала довести до оргазма, по которому можно понять, склонна она к сексу или у неё есть проблемы.
— Так, мы именно с этого и начинали, — тут же заявил Серёжа, — так было и с вами, и с мамой Юры.
— Экие вы молодцы. Со мной именно так и было. Прежде, чем вы начали совать в меня свои члены, я успела кончить и, кстати, не один раз. Именно поэтому у вас дальше всё и получилось. Но, это со мной. А теперь скажи мне Юра, твоя мама тоже ощутила оргазм до того, как вы начали её трахать.
— Она вроде вообще не испытывала оргазм, — задумчиво ответил Юра, — она, прекратив сопротивляться, вообще казалась бесчувственной куклой, но мы тогда не очень то обращали на это внимание.
— И зря. Вы нанесли женщине огромную душевную травму, — подвела итог Елена и о чём то задумалась.
Ребята тоже притихли. Через некоторое время тишину нарушил Миша: