— И верно, приглушите! — поддержали воробья Варфоломея соседи.
— Зачем приглушать? — возразил попугай. — Я его вовсе выключу.
И выключил транзистор.
— Что же ты, — обратился он к воробью Варфоломею, — сразу не сказал, что голоден? Я бы и спорить не стал!
— Мне было стыдно, — сознался воробей Варфоломей.
— Эх-ма, — удивился попугай. — Правды, братец, никогда не стыдись. Какая бы она ни была — а все правда. Просо любишь?
— Просо?! — воскликнул воробей Варфоломей. — И не напоминай мне о нем! Просо — моя любимая еда. Но увы, зимой не бывает ни мух, ни проса.
— После хоккея приглашаю тебя на просо, — сказал попугай.
И в самом деле, после хоккея воробей пошел к попугаю и до отвала наелся проса. Да какого проса!
Вот бы и вам попробовать!
Сговорились как-то воробей Варфоломей и бабочка Барушка устроить соревнования — кто лучше стреляет. Купили пистолет, поставили на лужайке мишень.
Первым стрелял воробей Варфоломей, а бабочка Барушка сидела на мишени и подсчитывала очки. Потом стреляла бабочка Барушка, а на мишени сидел и подсчитывал очки воробей Варфоломей. Да только бабочка — как и все бабочки на свете — стрелять не умела. Прицелилась — паф! — и пуля полетела выше мишени. А на мишени-то сидел воробей Варфоломей, и летела та пуля прямо к воробьиному сердцу.
— Посторонись! — испуганно крикнула бабочка Барушка.
Воробей Варфоломей посторонился.
И как раз вовремя! Пуля прожужжала возле самого его сердца, но не задела и пролетела дальше. Через океан, потом через Сахару, а если ее случайно не поймал сачком профессор, решив, что это какой-нибудь редкий жук, — то летит она и по сю пору и, возможно, никогда не остановится.
Знаю, вы скажете:
— Как воробей Варфоломей мог посторониться? Ведь пуля летит со страшной скоростью!
Это и верно, и не верно. Просто вы еще не знаете: когда на курок нажимает бабочка, она делает это совсем слабо, еле-еле, и выстрел получается тихий-претихий, а пуля летит так медленно, что от нее вполне можно увернуться.
Но люди пускай лучше вовсе не стреляют!
Все сказки о животных, которые вы прочитали, я писал в маленьком домике, где помещались только трое: я, моя жена Ольга да пес Портос. Я с утра до вечера печатал на машинке страницу за страницей, Ольга сидела рядом и нумеровала их, а пес Портос лежал у двери и внимательно следил, чтобы никто наши страницы не трогал. Стоило кому-нибудь постучать в дверь, как Портос поднимал голову и спрашивал:
— Это что еще такое?
Нету псу от вас покоя!
Если это был почтальон, он отвечал из-за двери:
— Это я, почтальон!
И совал в щель под дверью письмо.
Пес Портос брал письмо, распечатывал и читал. Если известие было приятное, он подходил ко мне и клал письмо на стол. Если неприятное — к столу не подходил и ничего на него не клал.
Разжует письмо и проглотит. И никогда от неприятных известий живот у него не болел. Зато мы неприятных известий не получали.
Бывало, постучит в дверь наш друг художник Пабло Пикассо. Услышит из-за двери вопрос нашего пса и отвечает:
— Это я, Пабло Пикассо, художник. Дома ли писатель Любомир Фельдек или хотя бы его жена Ольга?
Если мы дома, пес Портос отворит дверь и впустит его.
Но случалось, что нас дома не было. Например, когда я писал сказку про аиста Аристида, мне пришлось сходить в зоосад: я забыл, сколько у аиста ног. Ольга пошла со мной и, когда нам показали аиста, помогла мне сосчитать его ноги.
Так вот, если нас не было дома, пес Портос лаял в ответ:
— Зачем столько шума и грома?
В доме у нас не все дома.
Тогда наш друг Пабло Пикассо вырывал из блокнота листок, рисовал птичку и просовывал в щель, чтобы мы знали, что он заходил. Возьмет пес Портос птичку и, если она хорошо нарисована, положит на стол, а если нарисована плохо — разжует и проглотит. И никогда от плохо нарисованных птичек живот у него не болел. А наш друг Пабло Пикассо рисовал птичек все лучше и лучше — очень ему хотелось, чтобы мы знали, что он заходил.
Когда я не работал, сидели мы с Ольгой за столом, читали приятные известия, внимательно разглядывали хорошо нарисованных птичек и были очень-очень счастливы.
Но однажды настала в нашей жизни перемена. Прочла Ольга название одной сказки и воскликнула:
— Сказка про воробья Варфоломея и про бабочку Барушку? Да ведь ты про них уже писал!
— И верно, — пришлось согласиться мне.
— Уже писал. Как же случилось, что я написал о них второй раз?
— А случилось это оттого, что про всех животных, про которых следовало написать, ты уже написал, — ответила Ольга.
— Сказки про животных готовы!
— Ты права, — согласился я, — сказки про животных готовы. Это видно и по тому, что как я ни старался, чтобы каждая сказка была короче предыдущей, чистой бумаги все равно не осталось.
И решили мы с Ольгой на радостях прогуляться по городу. Давненько не гуляли мы вместе по городу! А пес Портос и вовсе не видел города. И решили мы взять его с собой.