- Как здорово! - счастливым голосом сказала Маша.- И будем кататься по очереди, да?
- Ой, я ещё уменьшаюсь! - простонала Жадность.- Ой, башмаки сваливаются с ног! Мне уже велик мой двести сорок второй размер. А ведь ещё сегодня утром ботинок жал мне пятку. Проклятая девчонка!
Жадность подползла к окну и просунула в него свою длинную руку.
И в тот самый момент, когда Серёжка встал, чтобы идти домой за гайками и проволокой, Жадность схватила его за пояс.
Серёжка почувствовал, что ноги его отрываются от земли. У него захватило дух.
Он поднимался всё выше и выше, а Маша становилась всё меньше и меньше. Белый бант у неё на голове стал похож на маленькую белую бабочку.
Мимо Серёжки, как зелёное облако, проплыла круглая липа.
За забором Серёжка увидел улицу, длинные троллейбусы, провода и милиционера в фуражке, похожей на кнопку.
Он не успел даже вскрикнуть, как уже очутился на чердаке.
Маша долго с удивлением вертела головой и смотрела по сторонам, но так и не поняла, куда же девался Серёжка.
- Ну зачем, зачем ты меня утащила? - сердито закричал Серёжка, когда Жадность разжала пальцы и поставила его на пол.
- Подожди, подожди, моё сокровище, не волнуйся,- бормотала Жадность, с тревогой глядя на Серёжку и не зная, как его успокоить.
Но Серёжка затопал ногами.
- Я хочу к Маше. Я ей обещал велосипед починить! Мне с ней интересно, а с тобой…
Жадность улыбнулась и пододвинулась поближе к Серёжке. Пол затрещал. Наверно, в комнатах под ними с потолка посыпалась штукатурка.
- Не смей улыбаться! - закричал Серёжка.
- Я твой единственный друг,- проговорила Жадность. Голос у неё был сладкий и тягучий.- Я тебя люблю. Я всё для тебя сделаю. А ребята тебя ненавидят. Дружить с тобой не хотят. А Машка с тобой только из хитрости дружит. Ты ей не верь!
- Нет, верю! Нет, верю! - с обидой закричал Серёжка.
- А тогда зачем она попросила тебя велосипед починить? Отдала бы его в мастерскую. Всё деньги жалеет. И глаза у неё нарочно такие светлые, чтобы обманывать легче.
Но Серёжка снова затопал ногами.
- Нет, неправда, она не хитрая, не хитрая! Она сказала: «Починишь, и будем по очереди кататься». Вот!
Серёжка с торжеством посмотрел на Жадность.
Под его взглядом Жадность как-то сразу побледнела и сжалась.
- Эх,- скрипнула она зубами.- Ну раз так…
Она сунула свою огромную руку в карман, похожий на небольшую пещеру, и вытащила оттуда велосипед. Новенький голубой велосипед. С блестящим рулём, чёрными шинами и жёлтым седлом.
Серёжка, сбив с ног какую-то кошку-копилку, бросился к велосипеду.
Он нажал на звонок, и звонок весело сказал ему «дзынь», как будто был его старым другом.
А вот тебе ещё насос для твоего велосипеда. И запасная шина с камерой
Жадность протянула руку. На ней, как огромный чёрный браслет, болталась велосипедная шина.
- У Машки плохой велосипед, старый,- забормотала Жадность.- Ребята его поломали, исцарапали. Чужое-то никто не бережёт. А у тебя велосипед новенький. Ты его никому не давай.
- А я и не дам. Что я, дурак, что ли? - сказал Серёжка, стараясь дрожащими руками схватить сразу и велосипед, и насос, и запасную шину.
Жадность засмеялась сытым, довольным смехом.
- Ах ты, моё сокровище! Ах ты, моя радость! А если бабушка спросит, откуда у тебя велосипед?
- А… совру что-нибудь.
Глаза у Жадности блеснули.
- Это хорошо, это хорошо,- прошептала она.- Жадный человек всегда врёт.
Серёжка присел на корточки, приладил насос и стал накачивать шину.
Он тяжело дышал, руки у него дрожали, капли пота повисли на ресницах и жгли глаза.
- Уф, уф…- дышал Серёжка вместе с насосом.
Кошки-копилки столпились вокруг него, вытаращив глаза от удивления.
Жадность наклонилась над Серёжкой. От её дыхания зашевелились Серёжкины рыжие волосы.
- Никому ничего не давай,- прошептала она,- и никому не верь. И бабушке своей тоже не верь. Ты для неё и в булочную ходишь, и двери открываешь, а на той неделе, я знаю, даже пол веником подмёл. А она тебе за это заплатила? Видишь, обманывает она тебя. Ты думаешь, она тебя любит?
- Уф… любит…- тяжело дыша, пробормотал Серёжка.
- Если бы любила, так заплатила бы.