Все началось в июле, самом жарком из всех летних месяцев, когда земля пересыхает от жажды, и дуют обжигающие, пыльные ветры.
На перекрестке дороги от форта Скотт, Невада, и Пятьдесят четвертого шоссе, соединяющего Питсбург и Канзас-Сити, расположилась заправочная станция с одной бензоколонкой и ветхим строением бара-закусочной, которые обслуживались хозяином, пожилым вдовцом, и его дочерью, полной блондинкой.
Запыленный «паккард» подъехал к закусочной примерно в час дня. В нем сидели двое мужчин, один спал. Водителя звали Бэйли. Небольшого роста, коренастый, с мясистым грубым лицом, на котором выделялся небольшой белый шрам, в пыльном мятом костюме, из-под которого выглядывала несвежая рубашка с потрепанными манжетами. Прошлой ночью он изрядно выпил и теперь на жаре отвратительно себя чувствовал.
Выйдя из машины, он на мгновение остановился, взглянул на Старого Сэма, своего компаньона, спящего сном младенца, пожал плечами и отправился в закусочную, оставив того храпеть в одиночестве.
Блондинка в баре скучала, облокотившись на стопку, и приветливо улыбнулась вошедшему. Ее большие зубы напоминали клавиши пианино, к тому же Бэйли не любил полных женщин, поэтому се улыбка осталась без ответа.
— Добрый день, мистер, — обратилась она весело к Бэйли. — Ну и жара! Прошлой ночью я глаз не мола сомкнуть от духоты.
— Виски, — отрывисто бросил Бэйли. Сдвинув шляпу на затылок, он промокнул лоб грязным носовым платком.
— Взяли бы лучше пиво, — блондинка кокетливо потрясла кудряшками, — вредно пить виски в такую жару.
— Не твое дело, — грубо отрезал Бэйли.
Получив бутылку виски и стакан, он отнес все это на дальний столик.
Блондинка скорчила ему вслед гримасу, потом взяла газету и стала читать, выражая всем видом полное безразличие к клиенту.
Бэйли налил виски и, отхлебнув с полстакана, откинулся на стуле. Деньги кончались, и если Райли не придумает что-нибудь, придется брать банк, а это опасно, там полно охраны. Поглядев из окна на спящего Сэма, он уже в который раз подумал, что толку от старика мало. Машину, правда, водить умеет, но стареет с каждым днем, — только ест да спит.
Виски разбудило аппетит.
— Яичницу с ветчиной, да побыстрее! — крикнул он блондинке.
— Ему тоже? — Она показала в окно на спящего Сэма.
— Не видишь разве, что ему не до еды? Давай, шевелись, я голоден.
Из окна он видел, как к закусочной подъехал старый «форд», из которого выбрался пожилой толстяк.
— Никак, Хэйни! — Бэйли присвистнул. — Он-то что здесь делает?
Толстяк вошел в бар и помахал Бэйли:
— Здорово! Давно не виделись, а? Как настроение?
— Паршивое. Эта жара убивает меня.
Хэйни подошел и сел рядом. Внештатный репортер светской хроники, он не гнушался знакомством с бандитами, продавая им иногда интересующие их сведения.
— Ужасно, — согласился Хэйни, принюхиваясь к запаху жарящейся яичницы. — Вчера пришлось присутствовать по долгу службы на одной свадьбе, так чуть не изжарился. Идиоты! Играть свадьбу в такую погоду!
И видя, что Бэйли его не слушает, переменил тему:
— Как идут дела? Судя по твоему виду, неважно.
— Кругом не везет! — Бэйли бросил окурок на пол. — Даже на бегах проигрываю.
— Хочешь подскажу тебе кое-что? — Хэйни наклонился, понизив голос. — Понтиак придет первым.
— Понтиак? Да этой кляче только карусель крутить в парке!
— Ты не прав. На него потратили тысяч десять, он неплохо выглядит сейчас.
— Я бы тоже неплохо выглядел, если бы эти деньги потратили на меня!
Блондинка принесла яичницу. Хэйни шумно втянул воздух:
— То же самое и для меня, красавица. И пива.
Она хлопнула по его нескромной руке и пошла к стойке.
— Обожаю таких женщин! — Хэйни глядел ей вслед. — Смотри, два шара перекатываются как один.
— Срочно нужна работа, Хэйни, — с набитым ртом произнес Бэйли. — Деньги кончаются. Есть у тебя что-нибудь на примете?
— Пока ничего, что бы тебя заинтересовало. Как только услышу что-нибудь подходящее, дам тебе знать. Сегодня вечером поеду на прием к Блэндишу. Материал стоит в завтрашнем номере. Заплатят ерунду, долларов двадцать, зато выпивка бесплатная и сколько влезет, — продолжал Хэйни.
— Блэндиш? А кто это?
Хэйни посмотрел на Бэйли почти с отвращением:
— Ты что? С луны свалился? Один из самых богатых людей в стране. Говорят, стоит сотни миллионов.
— Зато я стою всего пять долларов, — приуныл Бэйли. — Вот проклятая жизнь! А что у него случилось?
— Дело не в нем, а в его дочери. Видел ее когда-нибудь? Лакомый кусочек!
Бэйли это не интересовало:
— Видал я этих богачек, сами не знают, чего хотят!
— Ну, она-то знает, я уверен. — Хэйни вздохнул. — Блэндиш устраивает прием в честь ее дня рождения. Двадцать четыре года, прекрасный возраст! И дарит ей фамильные бриллианты. Говорят, колье стоит пятьдесят тысяч!