Набираем высоту. Издали видна линия фронта, пожары. Горят деревни и села. Горит вражеская и наша техника.
Навсегда запомнил я места, над которыми летчики нашего полка вели первый воздушный бой в оборонительном сражении за Курский выступ, прикрывая героические наземные войска в районе Покровки.
Мы у линии фронта. Под нами — море огня. Дым поднимается на большую высоту: в кабине чувствуется запах гари.
Нас обстреливает зенитная артиллерия. То тут, то там появились вспышки. Враг старается расстроить наш боевой порядок — так его истребителям легче будет нас атаковать.
Справа впереди идет ожесточенный воздушный бой.
С земли раздается знакомый спокойный голос командира корпуса генерала Подгорного:
— Приближается большая группа пикирующих бомбардировщиков. Увеличить скорость. Встретить врага до линии фронта!
И на подхвате голос Семенова:
— Впереди нас более двадцати пикирующих бомбардировщиков. Атакуем!
И действительно, ниже нас, стороной, к линии фронта направляются «Юнкерсы-87» под прикрытием истребителей.
Теперь главное — перехватить их до линии фронта.
Снова раздается голос комэска:
— Орлы, за Родину! В атаку!
Командир — впереди. Мы — за ним. Увеличиваем скорость, ринулись на группу. Наперерез нам «мессершмитты». Но им уже не остановить наш порыв. Вот они пытаются атаковать командира. Бросаю самолет в сторону вражеских истребителей. Заградительная очередь, и враг отворачивает от самолета Семенова. Комэск сближается с бомбардировщиком. Фашистские стрелки открывают яростный огонь.
К нам потянулись трассы. И мне кажется, что больше всего трасс тянется к машине комэска и к моей.
Семенов резко переводит самолет вниз. Сердце у меня замирает: сбит!
Но вот комэск стремительно идет вверх и снизу атакует «юнкере». Бьет его в упор, с короткой дистанции. Немецкий самолет падает.
Бомбардировщики заметались. «Мессершмитты» усилили атаки. Отбиваю их — меня надежно прикрывает мой ведомый.
Наша главная задача — уничтожать бомбардировщики. Пытаюсь атаковать «юнкере», зайти к нему в хвост. Он маневрирует. Уходит из прицела. Даже не успеваю открыть огонь: то ведомого, то меня атакуют «мессеры». Нам, истребителям, все время приходится вступать с ними в бой, помогать друг другу и словом и огнем. Только успевай поворачиваться: исход боя решают секунды.
В глазах мелькают силуэты наших и вражеских самолетов. «Юнкерсы» не уходят. Они встали в оборонительный круг — защищают друг друга. Зайти к ним в хвост стало еще труднее.
Проходит несколько минут — для воздушного боя срок немалый. Нам необходимо сбить еще несколько самолетов. Только тогда враг дрогнет.
Стараюсь действовать точно и стремительно — как командир. Его самого я потерял из виду. Зато слышу голос:
— Бей их, бей!
Под огнем противника снова веду самолет в атаку. Захожу «юнкерсу» в хвост. Сближаюсь. Ловлю в прицел.
По-моему, дистанция подходящая. Нажимаю на гашетки. Пушки заработали. А «юнкере» не падает. Снова стреляю. Немецкий бомбардировщик начал маневрировать.
Забываю обо всем, что творится вокруг. Вижу лишь «юнкере» и продолжаю стрелять. Решил так: «Не собью — буду таранить».
— Бей, батя, прикрываю! — раздается уверенный голос моего побратима Василия Мухина.
Почти вплотную сближаюсь с противником. «Юнкере» по-прежнему маневрирует. Нет, теперь не уйдешь! Еще длинная очередь. Самолет вспыхнул и упал в районе западнее Завидовки.
Взмываю в сторону вверх по примеру командира. Не утерпел и по радио крикнул:
— Вася, одного кокнул!
Да где же Мухин? Посмотрел влево и даже вздрогнул: от меня отвалил «Мессершмитт-109». За ним и погнался Мухин. Мне только что угрожала смертельная опасность: ведь я и не заметил, как в хвост моей машины зашел «мессершмитт»! Зато Мухин был начеку и отбил атаку.
Мой верный ведомый уже тут, занимает свое место.
Бой продолжается. На моих глазах упал еще один «юнкере», за ним — «мессершмитт»: их сбили летчики нашей эскадрильи.
Строй вражеских бомбардировщиков рассыпался. Немцы в беспорядке сбросили бомбы на голову своих же войск и покинули поле боя.
Раздалась команда Семенова:
— Сбор, сбор!
А я в этот миг увидел свежую группу: около трех десятков вражеских бомбардировщиков. Они летели нагло, без прикрытия истребителей. Вероятно, враг думал, что господство в воздухе завоевано.
Передаю Семенову:
— Товарищ командир, приближается свежая группа.
Но в шуме боя по-прежнему слышится: «Сбор, сбор!» Решаю так: пока группа будет собираться, успею атаковать противника.
Даю команду Мухину:
— Атакуем!
Быстро сближаюсь с «юнкерсами». Они начали перестроение. Стрелки открыли огонь.
Передаю: