Акико опустила голову.
- Ну ничего, - сказал Званцев. - Сейчас будем возвращаться. Белов!
Белов не ответил. Званцев обернулся и увидел, что Белов поднял руки и ощупывает пазы люка.
- Что ты делаешь, Белов? - спросил Званцев.
Белов повернул к нему серое лицо и сказал:
- Душно здесь. Надо открыть.
Званцев ударил его кулаком в грудь, и он упал навзничь, запрокинув острый кадык. Званцев торопливо отвернул кислородный кран, затем поднялся и, перегнувшись через Белова, осмотрел замок. Замок был в порядке. Затем Званцев ткнул Белова пальцем под ребро. Акико следила за ним блестящими глазами.
- Господин Белов? - спросила она.
- Слишком плотный ужин, - сердито сказал Званцев. - И глубинная болезнь в придачу.
Белов вздохнул и сел. Глаза у него были сонные, он пощурился на Званцева, на Акико и сказал:
- Что случилось, друзья мои?
- Ты чуть не утопил нас, дурак.
Званцев поднял нос субмарины вертикально и начал подъем. Было четыре часа утра. Должно быть, «Кунашир» уже вышел к точке рандеву. Дышать в кабине было нечем. Ничего, скоро все кончится. Когда в кабине включен свет, стрелка батиметра кажется розоватой, а цифры - белыми. Шестьсот метров, пятьсот восемьдесят, пятьсот пятьдесят…
- Господин субмарин-мастер, - сказала Акико, - можно спросить?
- Можно…
- Ведь это удача, что мы так скоро нашли ика?
- Мы его не нашли. Это он нас нашел. Он, наверное, километров десять за нами тащился, присматривался. Кальмары всегда так.
- Званцев, - простонал Белов. - Нельзя ли поскорее?
- Нельзя, - сказал Званцев. - Терпи.
«Почему ему ничего не делается? - подумал Белов. - Может быть, он действительно железный? Или это привычка? Господи, только бы увидеть небо! Только бы увидеть небо, и я никогда больше не пойду в глубоководный поиск. Только бы удались фото. Я устал. А вот он совершенно не устал. Он сидит чуть ли не вверх ногами, и ему ничего не делается. А у меня от одного взгляда на то, как он сидит, тошнота».
Триста метров…
- Званцев, - снова сказал Белов. - Что ты будешь делать завтра?
Званцев ответил:
- К «Кунаширу» придут Хен Чоль и Вальцев со своими субмаринами. Завтра вечером мы прочешем впадину и перебьем остальных.
Завтра вечером он снова спустится в эту могилу. И он говорит это спокойно и с удовольствием!
- Акико-сан!
- Да, господин Белов?
- Что вы завтра делаете?
Званцев взглянул на батометр. Двести метров. Акико вздохнула.
- Не знаю, - сказала она.
Они замолчали. Они молчали до тех пор, пока субмарина не всплыла на поверхность. Субмарина закачалась на легкой волне.
- Открой люк, - сказал Званцев.
Белов поднял руки, передвинул защелки замка и толкнул крышку вверх.
Погода изменилась. Ветра больше не было, туч тоже не было. Звезды были маленькие и яркие, в небе висел огрызок луны. Океан лениво гнал небольшие светящиеся волны. Волны плескались у башни люка.
Белов первым выкарабкался наружу, за ним вылезли Акико и Званцев. Белов сказал:
- Как хорошо!
Акико тоже сказала:
- Хорошо.
Званцев тоже подтвердил, что хорошо, и добавил, подумав:
- Просто замечательно!
- Разрешите, я искупаюсь, господин субмарин-мастер, - сказала Акико.
- Купайтесь, пожалуйста, - вежливо разрешил Званцев и отвернулся.
Акико разделась, сложила одежду на край люка и потрогала ногой воду. Красный купальник на ней казался черным, а ноги и руки - неестественно белыми. Она подняла руки и бесшумно соскользнула в воду.
- Пойду-ка я тоже, - сказал Белов.