— Нет. В другом. Переночуй здесь. Может, завтра пурга стихнет. Сейчас зачем из тепла уезжать? Вот яранги. Мужчины в стаде, женщины позаботятся о тебе.
— Разве есть здесь человек, который вволю накормит моих собак?
Пастух Ренто промолчал.
— Далеко другое стадо Эчавто?
— Близко. Бегом бежать — наверное, десять раз вспотеешь. Оставайся до завтра.
— Нет. Беги вперед, я поеду за тобой.
— Эгей! — безропотно согласился Ренто и, положив палку на спину, побежал от жилья в холодную снежную пустыню.
Ренто скрылся из виду, и только вожак Чарли держит его след.
Изредка пастух останавливается и громко кричит:
— Эге-ей!
Это означало: «Вот я где!»
Наконец в непроглядной тьме пастух вбежал в стойбище, остановился, опираясь на палку, и, дождавшись Алитета, с улыбкой сказал:
— Вот яранги. Я побегу скорей в стадо.
— Подожди. Возьми на закурку хорошего табаку.
Ренто обрадовался.
— Много поймали песцов люди Эчавто?
— Мно-о-ого!
— Ну, теперь беги!
И Ренто побежал обратно.
Как только стало известно, что приехал Алитет, все стойбище Эчавто пришло в движение. Будто кончилась ночь — и людям пора вставать.
Сам старик Эчавто тоже проснулся и лежал на пушистых оленьих мехах, прикрывшись лисьим одеялом. Он позвал всех четырех жен и каждой из них стал давать поручения, подергивая свою длинную реденькую бороденку.
— Эйпынга, ты ступай наружу и дай Алитету мясо. Похуже которое. Эти люди с морского берега — мышееды. Они толку не знают в хорошем оленьем мясе. Им лишь бы стучать зубами и проталкивать в их сморщенный желудок разную дрянь.
— Эчавто, ты говоришь о корме для собак?
— Да, да. Эти люди могут питаться одинаковой пищей с собаками. Но дай все-таки столько, чтобы не видно было на его лице обиды. А ты, Кыма, ступай к Пиляку и скажи ему, чтобы сбегал в стадо и принес молодого бычка с белой полоской на верхней губе.
— Эчавто! Большая пурга. Найдет ли Пиляк в стаде этого бычка?
— Пустословная, твое дело — сказать. Или я тебе велю сделать большее? Найдет. Ты, Кейпа, зажги еще один светильник. Два зажги. Эчавто не такой бедный человек, чтобы встречать гостя в потемках. Торгового гостя! И тебе, Выйя, найдется работа. Достань тонкие пыжиковые штаны и всунь меня в них. А то еще гость подумает, что беден я. Кроме своей кожи, никакой одежды.
В полог влез Алитет.
— Ты приехал, Алитет? — нарочито не выражая особого восторга, спросил Эчавто.
— Да, — как будто безразлично ответил гость и развалился на шкурах, потирая озябшие руки.
— Дошли, стало быть, слухи о нашей нуждишке в товарах? Нам много не нужно.
— Да, слух пришел. Немножко товаров привез. И ножи есть, и напильники, и колокольчики для оленей, и иголки, и бусы, и ружья, и табак. Немножко товаров есть.
Женщины взмахивали руками и вздыхали, удивляясь такому обилию товаров. Старику Эчавто не понравилось поведение жен. Он строго посмотрел на них, и они сразу перестали удивляться. Сам он лишь молча кивнул Алитету, будто удовлетворенный, и сказал:
— Кейпа! Гость должен сухим горлом разговаривать? Где же чай?
Смуглая, проворная, как лисица, Кейпа быстро разлила чай.
Алитет вылез в сенки за мешком. Предполагая сегодня выпить — а выпить надо много и не потерять головы, — Алитет впотьмах проглотил большой кусок сливочного масла, которое специально для этой цели он взял у Чарли.
Тогда огненная вода обжигает только кишки и не делает голову безумной. А ведь Алитет не веселиться сюда приехал.
Он вернулся в полог и с видом благодетеля высыпал сухари на столик.
Божественная еда — чай с сухарями. Женщины ахнули от восторга.
— Бабы созданы лакомками, — заметил Эчавто. — В своем безумстве они готовы сожрать с этими сухарями свои собственные языки.
— Это пища белых людей, — со знанием дела сказал Алитет.
— Дрянная пища. Я не прикоснусь к ней. — И, помолчав, Эчавто начал деловой разговор.
— Мои люди тоже наловили немножко красных лисиц, — вкрадчиво сказал он.
— И песцов и чернобурок, — не удержалась болтушка Кейпа.
— Ш-ш-ш! — прошипел Эчавто.