– И вы поймали эту передачу?
– Конечно.
– И там были данные о повреждениях корабля?
– Да.
– Позвольте спросить: какие?
Штромберг подумал.
– Ладно, – сказал он. – В конце концов, в Совет Радуги я это уже переслал… Борт «Нейтрона» был прорезан очень узким пучком рентгеновского лазера. Хорошо так прорезан. Корабль буквально развалился.
Борислав постарался не дать воли чувствам. Он сказал:
– Интересно… А вы знаете природные источники, которые могут давать такое излучение?
– Нет. По крайней мере, я не могу такой источник даже придумать.
Штромберг отпил чаю. Лицо у него стало совсем замкнутое, как у тибетского ламы.
– Делайте с этой информацией что хотите, – сказал он. – Я… что я. Моя жизнь почти закончена. Да и не волнует меня больше ничего. Просто я с детства не люблю загадки. Точнее, я не люблю, когда они остаются загадками. Если такую загадку разгадать – может быть, кому-то станет лучше… Не знаю…
Дальнейший разговор со Штромбергом Борислав свернул так стремительно, как только позволяли приличия. Даже соответствие легенде теперь не имело значения. Карты раскрывались. Решив лететь быстро, он в результате повел глайдер на такой высоте, что потерялся в облаках, и пришлось включать нуль-навигатор; но все обошлось. Факты, сообщенные стариком, потрясли его. Он никак не мог успокоить сердце. Это на какой же мине мы сидим, на какой пороховой бочке… Кажется, он никогда в жизни не волновался так.
База глайдеров в Столице располагалась на маленьком искусственном озере. По нему плавали оранжевые утки. Борислав выпустил поплавки и оставил свой глайдер у причала. Хлопнул его по колпаку: хорошая машина, послужил, спасибо… У него была давняя привычка разговаривать с техникой.
На берегу озера было уличное кафе. Как раз то, что надо… Живых работников в кафе, конечно, не было, посетители просто подходили к автомату. Впрочем, сейчас там было пусто. Очень кстати. Борислав взял себе какой-то молочный коктейль, сел под зонтик и попытался еще раз спокойно, ни на что не отвлекаясь, обдумать то, что он за сегодняшний день услышал.
Борт «Нейтрона» был пробит узким пучком рентгеновского лазера. Попросту говоря, это означает, что в «Нейтрон» стреляли. В любом другом случае повреждения были бы иными. Чтобы нарушить внешнюю защиту звездолета этого класса, нужна такая интенсивность излучения, которая где-нибудь в окрестности звезды просто размелет корабль в пыль. Здесь этого не было. Значит, луч был действительно очень узким – как игла, как бич, как пулевая трасса… А узкие лучи такой силы бывают только искусственными. Никуда от этого не денешься.
Значит, сотрудники «Януса» обнаружили вечный кошмар ксенологов: агрессивную высокотехнологичную цивилизацию.
Неудивительно, если они до сих пор не знают, что с этим открытием делать…
Но скрывать такое!..
Охо-хо. Получат они по первое число, и по заслугам.
Стоп. Подумаем заново. Агрессивная галактическая цивилизация – не бред ли?
А почему, собственно, бред? Конечно, есть сотни социологов, которые будут нас убеждать, что выход цивилизации на коммунистический этап развития обязан предшествовать звездной экспансии, и никак не наоборот. Базисная теория коммунизма. Есть даже расчеты, это подтверждающие. Но что расчеты?.. Что, если просто подумать? На качественном уровне? Социологи, конечно, люди умные, но догматиков хватает и среди них. Окажись такой социолог в девятнадцатом веке, он, пожалуй, с тем же успехом доказал бы… ну, скажем, несовместимость фашизма и авиации. И расчетами бы подтвердил. А чем, спрашивается, овладение авиацией так уж принципиально отличается от овладения межзвездными полетами?..
И самое главное… Тут Бориславу вдруг адски захотелось закурить. Ужасная привычка, да… Самое главное. Мы привыкли рассуждать о цивилизациях так, словно они обязаны состоять из гуманоидов. А ведь на самом деле мы можем столкнуться с чем угодно. Что такое жизнь? Что такое разум? Никто не знает. Вот потому-то мы и не знаем, чего ждать. Разумные термиты, разумная грибница, разумные вирусы… Даже наличие кораблей, подобных нашим, ничего не докажет: законы физики для всех одни, они будут диктовать ограничения, вписаться в которые может кто угодно… Или что угодно. Кошмар. Срочно, просто срочно надо действовать, чтобы хоть немного это прояснить…
И, допивая коктейль, Борислав понял, что теперь возникает развилка. У него есть две возможности. Первая: пойти в Совет Радуги, предъявить там комконовские полномочия и, громко стуча кулаками по столам, затребовать объяснений. Что за чертовщина произошла с сообщением Штромберга, кто персонально его получил, кому передал, и какого беса об этом до сих пор не знают на Земле?.. Это будет, несомненно, эффектно. Но вот эффективно ли? Полномочия полномочиями, а если они там захотят меня запутать – запутают. Не для моей квалификации такая задача. И Ковальский со Стюартом это понимали, когда выбирали кандидата.
Значит, остается вторая возможность. Заняться непосредственно объектом «Янус». По-настоящему заняться. Шутки кончились. При таком раскладе это должен быть не дружеский разговор и даже не официальный визит, а полноценная прогрессорская инфильтрация.
Так… Борислав незаметно осмотрелся и, убедившись, что рядом нет лишних глаз, достал из внутреннего кармана маленький, с закругленными обводами тяжелый цилиндрик. Это был портативный нуль-передатчик для экстренной связи, настроенный всего на один канал. Борислав активировал его – красный глазок отозвался – и, чертыхаясь с непривычки, набрал в поле ввода девять букв: «RRR RRR RRR». И, помедлив разве что секунду, нажал на точку отправки.
Все, теперь обратного хода нет. Он отодвинул пустой стакан, поднялся и пошел по дорожке к жилому комплексу. Домой нужно было зайти, чтобы взять вещи – если, впрочем, что-то из вещей вообще пригодится. Он не был в этом уверен. Внедрение на чужую космическую станцию, изолированную и наверняка охраняемую, – не такое простое дело. Надо подумать над методами, чтобы выбрать нужный точно, без промаха…
Еще не дойдя до дома, он принял решение.
– Диспетчер, говорит вахтенный. К нам идет корабль.
– Что? Джонас, ты не… Ох, и правда. Как его сюда занесло-то?
– Легкий планетолет типа «чайка». Покататься кто-то решил.
– И заблудился…
– Его могли не предупредить. В астроцентре на планете те еще раздолбаи сидят, сам знаешь.
– Или предупредили, а он значения не придал.
– Неважно. Будем надеяться, он сам уйдет. Уж посадка на спутники ему не разрешена точно.
– Отчаянный турист может и на спутник сесть попытаться…
– Ну уж. Не настолько они тут отчаянные. Это Радуга.
– Радуга, Радуга… Траектория у него какая-то странная. Может, посигналить?
– Не будем пока. Мало ли, порезвиться человеку захотелось.
– Ага… на большие планеты полюбоваться… Главное, чтобы он в них не нырял.
– Главное – это чтобы он не сел к нам.
– Ну да… Смотрите, он отклоняется.
– Не просто отклоняется, а идет в нашу сторону.
– Расстояние – сто мегаметров и сокращается…