И я просто отключилась.
Я прихожу в себя в больничной палате, часто моргая, пытаясь собрать воедино то, что происходит со мной.
- Боже мой, - шепчет моя сестра Тина. - О Боже мой, Эйвери, ты помнишь меня?
- Помню, что? - Качаю я головой. Оу. Больно. Моя голова словно налита свинцом. Я нажимаю пальцами на виски и замечаю, что на мне капельница и я одета в больничный халат.
Что я здесь делаю?
- Моя голова, - со стоном выдыхаю я. – Эта боль убивает меня.
В палате врач в белом халате и медсестра. Они смотрят на меня с тревогой. В руках доктора планшет, а медсестра держит лекарства.
- Моя голова. - Я прижимаю руки к лицу, пытаясь сконцентрироваться. Все размыто. - Что случилось?
- Вы знаете, кто вы? - Спрашивает доктор.
- Кто я? - Щурюсь я, пытаясь сконцентрироваться. – Я - Эйвери Саттон.
- Вы знаете сколько вам лет? - Продолжает он.
- Я, двадцатидвухлетняя няня Марии Стейт.
Он начинает снова опрашивать меня. Но я знаю все ответы.
Я живу на краю Puget Sound. Моя любимая музыка-старые джазовые композиции, которые слушал мой отец, когда я была маленькой девочкой. Моя любимая еда-тако. Любое тако.
Я знаю популярное сейчас ТВ-шоу. Да я могу даже перечислить название всех книг в своём Kindle.
Меня целовали, но у меня никогда не было секса.
Я знаю, кто я.
- Вы знаете, почему вы находитесь в больнице? - Спрашивает он, с осторожностью на этот раз.
Я моргаю, пытаясь сосредоточиться, пытаясь вспомнить.
- Нет... Нет. Я не помню…
Моя сестра смотрит на меня со слезами на глазах, и тянется к моей руке. Доктор же кивает.
- Вы были бес сознания в больнице чуть больше недели. Вас сбила машина по дороге на автовокзал после выхода с парома из Сиэтла.
- Паром? Сиэтл?
Я трясу головой, хоть это и вызывает адскую боль.
- Я не ездила в Сиэтл. Я была на работе.
- Да, ваш работодатель Мария, которую вы, кажется, хорошо помните, говорит, что вы ездили в город. Что само по себе нетипично для вас. Но вы хотели провести выходные в городе. Вы помните почему поехали в Сиэтл. Вы помните это?
Я подношу пальцы к губам, пытаясь вспомнить, пытаясь думать.
Помню, я ходила и покупала продукты. Помню, как злились дети, что я не купила им крекеры, потому что не было органических. Мария запрещали кормить их не органическими продуктами.
Но эти детали не имеют ничего общего с автомобильной аварией.
- О, милая, - говорит Тина, садясь на кровать.
Я смотрю на сестру и понимаю, что запуталась.
- Я не понимаю, как…
Доктор прочищает горло, привлекая моё внимание.
- Мы не знали, в какой степени у вас были травмы, Эйвери. Вы были в реанимации всю неделю, и когда проснулись сегодня, то совершенно осознанно давали ответы на вопросы. Это лучший результат, который мы могли себе представить. Это лучше, чем мы когда-либо ожидали, если быть откровенным, но вы, кажется, испытываете кратковременную потерю памяти. Похоже, вы помните всё, что привело к аварии, но забыли короткий промежуток времени. Где-то от двенадцати до четырнадцати часов.
Потеря памяти. Ладно, не страшно. Я справлюсь. Потеря дня из моей жизни не так уж и ужасна.
- Ну, это не так уж и плохо, - говорю я, улыбаясь.
- Эйвери, - говорит Тина. - Почему ты так чертовски оптимистична? Ты попала в аварию и чуть не погибла.
- Но я жива, - говорю я, сжимая её руку.
Эмоции зашкаливают, и я начинаю плакать. Тина тоже плачет вместе со мной.
Доктор показывает мне фотографии с места аварии и то, что я выжила и почти невредима - чудо.
На следующий день Мария и дети приходят в больницу с цветами и воздушными шарами. Я радуюсь букетам и шарам, хотя всегда говорила Марии, что это пустая трата денег. Дети сделали мне открытки, и я так благодарна им за это.
Я чувствую себя нужной им. Я думаю, что они любят меня. У них хорошая семья и в душе я надеюсь, что у меня когда-нибудь будет такая. Даже ещё лучше.
Спустя несколько дней меня отпустили из больницы, и я возвращаюсь к работе няни.
Голова ещё немного болит, но это не страшно. Нестрашно даже то, что я забыла несколько часов из своей жизни. Всё могло быть гораздо хуже.