— Высовываешься из люка, как я выпрыгну и выпускаешь трос так, чтобы он стоял под углом в сорок пять градусов, — для наглядности он поднял руку, показывая под каким углом должен находиться трос. — И турель разверни назад, чтобы трос не намотался. Всё понял?
— Понял, Сектор понял, — с ленцой в голосе ответил парнишка, за что схлопотал отрезвляющий подзатыльник.
— Нехера ты не понял, Кирилл. Стоит тебе облажаться, и меня тонким слоем разотрет по дороге. И погибну не только я, ещё Егор и два очень хороших человека. Я снова начинаю думать что на твоём месте должна была сидеть Лиза, — если подзатыльник для парня был скорее воспитательным элементом, то упоминание его рыжеволосые подруги подействовала на паренька как нужно.
Еще раз кивнув в зеркало заднего вида профессору, который ответил тем же. Семён вдохнул выдохнул и выбрался через люк на крышу. Снаружи машину трясло ещё сильнее, плюс ко всему ветер заставлял слезится глаза и завывал в в ушах. Держась одной рукой за турель, второй, ВивиСектор, сокращенный с легкой руки мальчонки до Сектора, выбросил в верх вытяжной купол парашюта.
Рывок назад и через мгновение Семён уже находился в воздухе. Лебедка разматывалась как надо, не позволяя матрасу парашюта опасть, потеряв поток воздуха. Трос бодро размазывался, поднимая вместе с воздушным змеем парашюта и Сектора, пока кончился.
Три, два, один… Поехали! — прокричал Семён, силясь перекричать порывы ветра гуляющие на солидной высоте. Острый нож чиркнул по петле из синтетической ткани, освобождая парашютиста от поводка. Эйфория захватила голову Семёна. Полный фристайл. Семён находится в своей стихии; в стихи адреналина и опасности, где всё зависит только от тебя.
Натягивая стропы, Семён свернул к периметру Юпитера, проникая на его территорию незамеченным. Если сейчас кто-то из караульных и поднимет голову вверх, то вряд ли сможет разглядеть в черном небе парашют, который несколько часов вподряд углем костра и сажей раскрашивали маленькие детские рукчки.
Территория завода, перепрофилированая под мини-город и стоянку для НПС и игроков, была слабо освещена. Заводская столовая переделана под торговую лавку и место ночлега для решивших переждать в безопасности. В центре находилась круглая арена сваренная из арматуры в полусферической форме. Сейчас вокруг неё было не протолкнуться.
Всё, как и планировал Старший. Юпитер стал большим человеческим муравейником куда стягивались диггеры со всей территории, чтобы посмотреть на бои против мутантов, погрузится в наркотический угар от ведьминых грибочков, или спустить последние аскорбинки на шлюх.
Далеко не все вполне могли быть и игроками, дорвавшимися до запрещённых в реале тяжелых наркотиков. Народ был так занят саморазрушением и утехам, что никто и не заметил парашютиста, приземлившегося на ближайшие трехэтажное здание. Отлично, Семён смог, пробрался на территорию незамеченным, и в голове всплыл вопрос к самому себе: А дальше что?.
Хаб, который при последнем посещении был не особо летным, а вечером в просторном зале которого было занята четыре столика, сейчас кишел людьми, словно центр маленького городка во время празднования дня города. Разномастная и в то же время пестрая толпа в которой встречались как одетые в армейскую цифру, так и простые диггеры.
Три ряда автомобилей, которые находились у импровизированные автостоянки, отгороженной стопками шин, тоже сильно разнились: от древних, ещё пахнущим коммунизмом нив, пробужденных под реалии постапокалипсиса, до самого настоящего БРДМ-2(БРДМ — бронированная разведывательно-дозорная машина).
О чём, угодливо, подсказал пристальный взгляд. А также поведал, что машина хоть и выглядит словно только сошла с конвейера, но вот щучий нос и передняя балка основательно повреждены. Его способность определения состояния развивалась, теперь он видел не только состояние людей и даже вещей, но как сейчас, подсознание подсказывало вещи которые Семён никогда не знал. В перспективе это умение гораздо полезнее бафов основных характеристик но крайне ситуативное.
Кбрд подошла ещё группа людей, начав заглядывать под кузов, пинать колёса, качать головами под пристальным взглядом сидящих на броне хозяев. Семён усмехнулся, значит вот почему у броневика накрашены губки! Броню отремонтировали, подавали покрасили и сейчас продавали как новую, без угрызений совести умолчав о косяках с передним мостом и вытянутым впереди кузовом.
Семён оглядел себя с ног до головы. Немного грязная, но очень добротная одежда. Ботинки кожаные с высоким берцем армейского образца. Впринципе, он не выделяется среди этой пестрой толпы. Он просто диггер. Чуть удачливее других, но не настолько, чтобы привлечь излишнее внимание крутой экипировкой. Если бы он заявился на территорию вместе с Профессором на Тритоне…
А это идея! Мне нужно будет прорываться а это идея! Семён посмотрел на внутреннюю часть запястья, где был пристегнут КПК и отбил профессору сообщение: Спрячь Кирилла в салоне и езжай на завод. Запомни, ты Профессор, прибыл из Зеленогорска, приехал продать броню. Если будут настаивать, разворачивайся и уезжай..
Ответ пришёл через минуту: Рисковая идея. Ты уверен?. Пришлось ответить, что не сильно уверен, но это безопаснее, чем взрываться в хорошо защищенный хаб и уходить от погони. Старший может плюнуть на неприкосновенность гостей и экспроприировать БРДМ. Спаренная установка из 14,5-мм пулемёта КПВТ и 7,62-мм ПКТ не просто прошьет броню Тритона и просто распилит очередью.
Хотя, тоже самое может сделать и турель на Тритоне, превратив Бардак(армейское сленговое название БРДМ и техники на его базе.) в локальную преисподнюю для экипажа, баки плохо защищены, а бензин не любит бронебойно-зажигательных. И и это знание тоже было по фото, откуда-то из глубин подсознания, хотя Семен не знал не просто как выглядят эти самые пулеметы, а даже их буквенную расшифровку. Он просто знал.
Семен, ставший Сектором, взял в руки АКМК, превращенный путем отрывания микросхем и датчиков в АКМ-112. С высоты третьего этажа находящиеся у периметра были как на ладони. Когда ворота отъехали на полозьях, пропуская Тритон на территорию завода, Семён напрягся, собирая максимум концентрации и стараюсь игнорировать солоноватый вкус крови во рту. Сектор готов стрелять, дайте только повод.
Тритон остановился, и подошедшие к нему двое вооружённых караульных, одетых как последние бомжи, о чем-то заговорили с Профессором. Профессор, надо отдать ему должное, не стал выходить из броневика, лишь слегка опустил тонированное стекло.
Караульные закивали а, затем Профессор открыл дверь и отдал караульным АКМК. Они не разобрали всего один автомат, на это просто не хватило времени; слишком долго ковырять отверткой вытаскивая электронную начинку, затем полностью разбирать чистить и смазывать.
Тот из караульных, что был повыше взял автомат двумя руками так нежно, будто боялся что он рассыпется в прах. Даже если сейчас Профессор достанет нож и нападет, караульный не сможет сделать ни единого выстрела. Спусковой крючок на автомате начнется лишь в том случае, если сканер отпечатков пальцев признает пользователя как имеющего доступ к оружию. Во внутренней памяти можно сохранить до десяти тысяч пользователей, но обычно в память забито лишь пять-шесть профилей, входящих в боевое звено.
Пока первый караульный относил автомат в пристройку, другой с чего необходимо проводить дорогого гостя да автостоянки. Люди оборачивались. Даже хозяева БРДМ не сводили глаз с Тритона, этот красавец броневик стал звездой с момента появления.
Пора и Семёну смешаться с толпой и желательно сделать это без того пафоса, с которым появился Профессор. В отличие от Данилыча, Сектора могли узнать немногие: Старший, и наверное Гуцул, да пора шестёрок НПС, которые сейчас наверняка истерят старших за то, что в момент веселье их поставили в самой заднице Юпитера.
Спустившись по старый водосточной трубе которая неимоверно скрипела грозясь развалится, Семён отряхнул от ржавчины куртку и, спрятав автомат в куче мусора, двинулся в толпу. Не нужно сильно затягивать, ребята-сиделки не дадут головастикам вытащить его из виртуала. Зачем испытывать судьбу, до девяти по Москве осталось чуть более часа.
А вокруг купола арены было не протолкнуться, заполненная зараженными, каждого из которых нарядили в каски примотав к голове скотчем. Зомби не любили стесняющую их амуницию. Некоторые в драных бронежилетах, у парочки к рукам примотаны ржавые ножи, а у одного на шее висела табличка, написанная почерком ребенка: У тибя есть менутка пагаворить о боге написано с ошибками, от которых даже у Сектора кровоточили глаза. Все они были зараженными из первой стадии, когда паразиты внутри и еще тупые и слабы.
По периметру стояли четыре стола, по два с каждой стороны. За ними сидели букмекеры в обществе громил охранников. Рядом с каждым из столов клетка на тележке, в которой и находились гладиаторы.
Первого Семен нашел Батыра — здоровяк красовался, играя мускулами на радость толпы. Очевидно, что пленение не было для него таким уж обременительным и внимание ему нравилась. К нему они подойдут потом, позже, только сначала нужно найти Тунгуса. С этим молчаливым парнем они переписывались утром, и тот был в курсе затеянный Семёном авантюры.
Он оказался с другой стороны арены и увидев знакомца, кивнул, но тут же отвел глаза, дабы не выдать этот факт. Система сменила и для Тунгуса игровой никнейм, Семён едва не заржал в голос, он подходил молчаливому парню гораздо лучше старого. Тамада — красовалось над головой коренного сибиряка. Молчаливого, чаще находившегося в себе и предпочитающего молчать, его прозвище выглядело издёвкой над характером.
— Какие ставки? — поинтересовался Семён у мужичка преклонных годов, сидящего перед толстой тетрадкой с записями и кусавшему огрызок карандаша.
— Тамада: один к одному против двух зомариков. На Тушонку, — он кивнул в сторону клетки с монголом пять к одному на победу пятерых зомбариков. На Паштета и Мажора ставки у других, — закончил букмекеры явно заученную произнесенную не один десяток раз и за сегодняшний вечер фразу даже не подняв глаза на собеседника.
— Их посмотреть то можно прежде чем ставить? — для убедительности Сектор извлек из кармана куртки пачку блистеров с аскорбинками перетяную канцелярской резинкой.
— Можно. Десять Аскорбинок и хоть в жопу их выеби. Но только после боя.
Безразличный взгляд букмекера при виде пачки аскорбинок загорелся. Один блистер на десять капсул, это внушительная сумма по меркам игрового мира. Семён уже прицелился на импровизированном рынке и понял что за них можно купить средний КПК, два рожка патронов к калашу или оптику х4 на него же.
— После боя, мне не интересно.
— Хорошо, до боя. Десять аскорбинок и можешь поговорить с тамадой, — букмекер не отрывал взгляда от блестящих серебром упаковок.
— Один блистер, и я посмотрю вблизи на каждого, плюс к этому, с тебя место в первом ряду. Договорились?
Букмекер молчал, а Семён вынув одну из упаковок крутил в пальцах.
— Идёт, — сдался старик. — Дося, пройдись с ним, скажешь остальным, что потенциальный покупатель.
— А они продаются?
Такой вариант лежал настолько на поверхности, что Семён даже не пришла мысль об этом.
— Думаю, можно договориться, — старик увидел заинтересованность и решил не упускать момента. — После боя.
— И какова цена?
Семён задержал дыхание. У него в руках было целое состояние, но Сектор имел неосторожность показать все карты букмекеру.