— Алекс!
— А выглядишь иначе?
Марта примчалась первой, Рене вторым — и я тут же ощутил направленную на меня волну некромантии. Едва закрыться успел, а то стоял бы камнем…
— Вы что?! Я жить хочу!
— Некромант, — тут же опознал Рене.
— Алекс? — удивленно выдохнула Марта.
Я закивал. Алекс, Алекс… да узнайте ж меня, наконец!
— Алекс?
Рик постепенно возвращал нормальный цвет лица.
— Нас предупреждали, что он годам к шестнадцати так сможет делать…
А нас!? — вознегодовал Анри.
Марта опустила глаза. М — да, разговор с Аргадоном мы не пересказали. Слишком это было для меня личное, вот я няню и упросил. А Марта меня слишком любит…
Анри шагнул вперед и достаточно сильно дернул меня за ухо.
— Балбес!
— полегче! Оторвешь!
— и стоило бы!
Новый вид мне тоже понравился. Очень симпатичный я.
Голубые большие глаза, белые волосы, той же длины, что были и у меня — полудемона, белая нежная кожа, маленькие руки и ноги, как у истинного аристократа, очень узкая тонкая кость.
Почти копия Мишель. Только черты лица чуть несхожи. У нее лицо было аккуратным, почти кукольным. А у меня высокие скулы, тяжелый подбородок, слишком высокий лоб — и к тому же черные брови и ресницы. Брови — почти две прямые, проведенные к вискам. Все это придает достаточно хищный вид. Но несомненно — человеческий.
Этакий невысокий, хрупкий паренек. Такого и в девчонку переодеть можно, если б не лицо.
Когда мои родные (ну да, родными я своих воспитателей и воспринимал, а кого еще‑то, дядюшку, что ли?) во всем разобрались — то довольно потерли руки. Вот теперь меня можно было и вывозить потихоньку в большой мир.
Никогда не забуду свою первую поездку по стране. Никогда…
На семейный совет пригласили меня, Рика, Анри и Марту. Остальных это просто не касалось. Нет, они жили здесь, они были членами семьи, но именно эти трое были рядом с моей мамой. Именно они…
Принцесса Мишель. Мама. Мамочка.
Мне безумно жаль, что она умерла. Но — увы. Родив полудемона, женщина умирает. Это непреложный закон. Мы забираем себе слишком много сил. На жизнь их просто не остается.
Они знали, чего хотела Мишель, они вложили всю душу в ее план. Разговор начал Рик.
— Алекс, через год тебе ехать ко двору.
Я кивнул. За что я люблю Рика — он никогда вокруг да около не ходил, говорил все прямо в лицо. Так устал от окольных путей, пока при своем герцоге был, что сейчас правду — матку в глаза резал.
— ты должен решить, чего ты хочешь.
Чего я хотел? Стать некромантом круче, чем Рене. А еще? Да ничего, мне и тут уютно было. О чем я и сказал.
Мужчины переглянулись. Слово взяла Марта.
— Мишель мечтала, что ты займешь трон Раденора.
Я посмотрел на Анри. На Марту. На Рика.
— Дядя… да зачем мне та корона?
Мужчины переглянулись. И слово взял Рик.
— Алекс, я тебе хоть раз врал?
Я покачал головой. Кстати — не из чистоты душевной, просто я вранье почувствую раньше, чем оно с губ слетит.
— вот. Я мог бы тебе сказать многое — и ты мне поверишь.
Ну — ну…
— а вот иронии не надо. Ты еще молод, а я умею играть словами. Есть способы сказать правду так, что она станет страшнее любой лжи.
Наверное… этому меня Рик тоже учил. Еще и жаловался, что навык потерял — тренироваться‑то не на ком.
— Потому у меня есть предложение.
Я молчал и ждал. И дождался.
— Нам сделали заказ на большую партию серебра. Я хочу, чтобы ты ее сопроводил вместе с Анри. Посмотрел мир, поучился, поглядел на Раденор. Вот если тебе покажется, что в стране все благополучно — слова не скажу. Уедем в Миеллен или еще куда, пусть Рудольф с Абигейл правят спокойно. Согласен?