– Какие права могут быть у гражданина страны, которую он предал?! Ведите меня туда, где вы собираетесь встретиться с покупательницей.
Получасом позже
Пока они добирались до места, стемнело.
Оказывается, с покупательницей мисс лошадь собиралась встречаться в местном отделении своей фирмы. Во всяком случае, на двери, к которой они пришли по темному коридору, висела вывеска "Спасательные операции Дж. Каленчук".
– Открывайте.
– У меня нет ключа. Он остался в аэропорту, в камере хранения.
– Ничего страшного, – сказал Молдер. И высадил двери ногой. – Прошу прощения, – он уступил даме дорогу, но правила приличия велят мужчинам пропускать женщин вперед.
Мисс лошадь сплюнула себе под ноги и шагнула в помещение.
Внутри тоже царил полумрак. Похоже, в этом доме вообще не любили света.
– Где здесь выключатель? – спросил Молдер, заходя следом.
– А выключатель у меня! – послышался чей-то голос, мужской и очень знакомый.
Молдер обернулся.
Уличного света, проникающего через закрытые жалюзи, вполне хватало, чтобы рассмотреть, что перед ним стоит с пистолетом наизготовку тот, кого он меньше всего ожидал здесь увидеть.
– Крайчек?
Ситуация была аховая. Оружия нет. А для демонстрации приемов восточной борьбы груз на левой руке тяжеловат и малоподвижен.
– Вроде бы пистолеты здесь вне закона? – проговорил Молдер, судорожно соображая, как незаметно достать ключ от наручников.
– Знаешь поговорку, – возразил Крайчек, – когда пистолеты поставлены вне закона, только у преступников они и найдутся.
Ненависть вспыхнула в душе Молдера.
– В таком случае застрели себя! Как моего отца – в голову.
– Прекрасно! – сказала Каленчук. – Как вы…
– Заткнись! – Крайчек схватил ее за руку и поволок в коридор.
Молдер не стал сопротивляться, под шумок полез в карман, за ключом.
Крайчек вытолкал мисс лошадь за дверь, а дверь прикрыл – насколько позволяла цепочка от наручников. Во всяком случае, свобода движений у Молдера теперь была ограничена еще больше. Однако он уже нащупал в кармане ключ.
– Так не обращаются с деловым партнером. Особенно, если он поставляет секреты, которые можно сбыть за приличную цену. А с женщиной так обращаться вообще неприлично. Ты ее трахнуть не пытался?
– Заткнись! – Крайчек двинул Молдера пистолетом под ребра.
Тот уже вытащил из кармана ключ, и оставалось отвлечь противника от предстоящей операции.
Но тут в коридоре раздался выстрел.
Каленчук коротко вскрикнула, Молдера дернуло за руку, и он едва не впечатался физиономией в пол.
Крайчек бросился к окну.
– Кажется, сейчас вы с нею станете партнерами.
Он поднял жалюзи и раму, перемахнул через подоконник и был таков.
Молдер дернул цепочку. Впечатление было такое, что она пристегнута к мешку с камнями. И ключ, как назло, вывалился из пальцев, когда падающее тело Каленчук заставило Молдера встать на колени.
В коридоре послышались негромкие голоса. Говорили по-французски. Видимо, плечистые ребята оказались не столь просты, как ему показалось в Сан-Франциско.
Но Молдер уже нащупал свою, потерю.
Секунда – и он был свободен. И немедленно проследовал по пути, проложенному Крайчеком.
Оказавшись на свободе, он тут же нырнул в толпу, чтобы не подстрелили из окна, и свернул за ближайший угол. Остановился, прислушался. Кажется, погони не было…
Он не знал, что погоню бы снарядили немедленно. Да только не успели. Едва налетчики ворвались в офис убитой спасательницы-посредницы, в коридоре послышался стук женских каблуков.
Плечистые французы выскочили навстречу, нацелили стволы, пальцы были готовы нажать на спусковые скобы, но…
В полутьме коридора был виден лишь силуэт женской фигуры. Весьма и весьма стройной. В таких женщин не стреляют.
Во, всяком случае, французские мужчины.
Таких женщин валят на кровать. И не только французские мужчины…
Сексапильная дамочка остановилась. И вдруг вспыхнула, как порох. Свет, излучаемый ею, был настолько ослепительным, что плечистые французские мужчины мгновенно лишились зрения. А потом, завопив от нестерпимого жара, и вовсе выронили оружие и мешками повалились на пол. Впрочем, вопили они недолго.
Когда перестал шевелиться последний, дама погасла и, стараясь не споткнуться о лежащие тела, прошла в офис "Спасательных операций".
Скиннер еще и потому любил это кафе, что здесь подавали домашний кофе. Не растворимый и не из шипящей кофеваркиавтомата, а из обычной, никелированной, переносной, с ручкой.