– Агент Скалли? – донесся знакомый голос.
Скалли повернула голову: – О, мистер Фадлер.
Оказывается, из фэбээровцев она была здесь не первой.
Рядом с Фадлером стояла симпатичная метиска лет двадцати пяти.
– Это агент Колериско, – представил ее Фадлер. – Нам поступил звонок из полиции Вашингтона.
– Как состояние Скиннера?
– Он сейчас в операционной, – сказал Фадлер. – Пока ничего не известно.
– Какой-то псих-латинос выстрелил в него в кафе, – добавила Колериско.
– Есть что-нибудь по стрелявшему?
– Есть, – сказал Фадлер. – Фоторобот со слов официантки. И пистолет, брошенный на ближайшей автостоянке, – правда, незарегистрированный и без отпечатков пальцев.
– Зато наши парни нашли две улики на кассовом аппарате в кафе, – с энтузиазмом добавила Колериско. – Волосок и маленький кусочек ткани.
Скалли поморщилась. Похоже, эти двое и в самом деле относились к случившемуся как к делу рук психопатаодиночки. Надо немедленно вправить им мозги. Ияи что там у них, в черепной коробке?..
– Застрелен помощник директора ФБР! – сказала Дэйна строго. – Мы должны бросить все ресурсы на это дело. И надо выставить охрану у палаты, в которой он будет лежать.
– Извините, но у нас… – начал Фадлер.
В это время открылась дверь операционной, и на каталке вывезли укрытого простыней Скиннера. Лицо Железного Винни было бледным, глаза закрыты.
Следом вышел врач.
Скалли кинулась к нему: – Что с раненым?
– Ему сейчас несладко, – сказал врач, – но мы сделали все возможное. Операция прошла успешно.
Каталку отвезли в палату. Скиннера переложили на кровать. Скалли, несмотря на сопротивление медицинских работников, прорвалась к нему.
Если потребуется, она тут все и вся разнесет, но окажется рядом с раненым, когда он придет в себя!
Дэйна заставила медработников принести в палату табуретку, села рядом с Железным Винни и взяла его за руку.
Когда что-либо делаешь от чистого сердца, бог, как правило, приходит тебе на помощь. Так учила своих дочек Мэгги Скалли… На этот раз именно так и случилось. Не прошло и десяти минут, как рука Скиннера слабо сжала ладонь Скалли.
Дэйна вскочила с табуретки, склонилась над раненым.
Глаза помощника директора были открыты.
– Я видел его где-то раньше, – сказал он чуть слышно. – Я имею в виду того, кто стрелял в меня. Ни о каком психе после этого не могло быть и речи!
Вашингтон, район Международного аэропорта им. Даллеса
Прилетев в столицу, Моддер повел Крайчека в ближайшую фирму по прокату автомашин.
Крайчек всю дорогу вел себя тише воды ниже травы. Он ни разу не сделал попытки сбежать или привлечь внимание посторонних к себе и своему сопровождающему. Это сразу показалось Молдеру подозрительным, и после некоторых размышлений он пришел к выводу, что задержанный ведет себя так по одной-единственной причине: события развиваются именно так, как ему выгодно.
Ему надо было прилететь в Вашингтон, вот он и не сопротивлялся перелету.
Ему надо заиметь машину, вот и топает вперед как шелковый. Но как только машина появится, надо будет держать ухо востро.
Поэтому, взяв машину в прокатной фирме, он посадил за руль Крайчека.
Сам сел на сиденье справа, пистолет снял с предохранителя и держал наготове. Только спусковой крючок нажми, и гром грянет… Так ведь было у Брэдбери…
Однако теперь стоило побеспокоиться и о ключе. С ключом в кармане ситуация будет надежней.
– Дай мне ключ.
– Не сейчас, – не согласился Крайчек. – Когда приедем на место.
– Давай! Я хочу быть уверен, что мы приедем туда вместе. – Молдер ткнул Крайчека стволом в бок. – Давай ключ, говорю!
Крайчек пожал плечами, сунул руку в нагрудный карман, вытащил ключ. Молдер взял его и теперь осмотрел внимательней.
С одной стороны головки уже виденные буквы "CI", а на противоположной три цифры: пять, один, семь… Или пятьсот семнадцать.
Явно номер ячейки в камере хранения, только вот где находится эта камера?..
– Что значат эти буквы си-ай?
Крайчек бросил на Молдера короткий, равнодушный взгляд:
– Скажу, когда приедем на место.
И выжал педаль сцепления.
Медицинский центр Северо-восточный Джорджтаун Вашингтон Больше Скиннер ничего сказать не успел, снова потерял сознание. Открылась дверь, в палату вошли Фадлер и Колериско.