Петренко не отходил от него ни на шаг.
Они осмотрели уже и пулемет,— Петренко ухаживал за ним на совесть, — царапины от пуль были зачищены, каждый винтик лоснился от масла.
— Что ж, в клуб, Петя, пойдем?
— Посиди здесь! — сказал Журба строго. — Еще дело есть.
Он стоял перед Чижовым, огромный, молчаливый, улыбающийся.
Чижов коснулся пальцами его плеча, провел по руке до кисти, надавливая мускулы.
— Тут не больно? — спрашивал он быстро. — А тут? А как сгибается в локте?
Журба вдруг перехватил руку Чижова, крепко, изо всех сил сжал ее и тотчас отпустил.
— Годен, годен! — закричал Чижов, дуя на посиневшие пальцы и встряхивая ими. — До чего здоров! Подкову согнешь.
Журба, отступя немного, широко улыбался.
— Ваша работа, товарищ доктор, — сказал он скромно.
Вот и весь рассказ о том, как одному из бойцов Первой Особой Приморской Армии была возвращена боеспособность.