«Что ты видела и как?»
Взгляд тусклых глаз был сосредоточен и внимателен.
— Раздевайся, расскажу, — скидывая куртку, пообещала я.
Гобби разделся без лишних возражений. Проверяя плетения амулета, я кратко пересказала все, что довелось увидеть немыслимым образом, и закончила вопросом:
— Так что с учеником?
Гобби ответил привычным «Ыыы», после чего отошел к столу, написал что-то, принес прочитать:
«Не выберется. Хитрый замок в склепе, поначалу решетку вставить нужно».
Неодобрительно покачав головой, я коснулась артефакта Кхада. Капелька ртути отозвалась легкой дрожью, три тонких серебряных кольца на миг пошли рябью, и я неожиданно оказалась в склепе. Как это произошло совершенно непонятно, просто вдруг я осознала себя в полумраке, глядящей на единственную горящую свечу и уныло сидящего в гробу ученика вечных. Сейчас, когда капюшон был отброшен, стало заметно, что он еще ни одного перерождения не прошел, да и кожа оказалась обыкновенной, бледнота проглядывала сквозь затемняющую краску.
— О, снова ты, — произнес отступник.
— Трупов, — потрясенно поздоровалась я.
— Хватает, — отозвался ученик, обведя пространство рукой.
Да уж действительно, чего-чего а трупов в склепе всегда хватает. Невольно улыбнулась. Отступник улыбнулся в ответ выкрашеными черным губами, уныло посмотрел на амулет, который держал в руках… и у меня сжалось сердце. Я узнала этот амулет с первого взгляда и узнавание ввергло в сонм сбивчивых мыслей, обрывков воспоминаний и желания подбежав к отступнику, вырвать деревянный ромбик с одним единственным железным завитком из руки ученика. Чего стоило сдержаться только я знаю…
— Понравилась безделушка? — по-своему понял меня отступник.
— Безделушка?! — переспросила я.
— Да, — он выглядел крайне несчастным, — он не работает. Разрядился или еще что, но толку с него никакого.
Амулет Сахога не может разрядиться, он подпитывается от дерева, из которого был вырезан и прекращает действовать лишь в одном случае — если материнский ствол уничтожит молния, либо его срубят, поэтому и изготавливают их особым способом, и из особых деревьев, тех, что растут вдали от человеческих поселений, либо, в идеале, в лесах эльфов. Так что амулеты практически вечны, но даже если бы он и утратил силу, то сейчас этот ученик вечных держал бы не ромб из лакированной древесины, а надтреснутый уголек.
— Амулет действующий, — уверенно проговорила, оглядывая склеп.
Поглядев на меня, а затем на амулет, ученик переспросил:
— Уверена?
— Абсолютно.
Я осторожно приблизилась к сидящему в гробу ученику вечных, попыталась взять амулет, но пальцы как и вся я были призрачные, поэтому пришлось просто сказать:
— Идем к двери.
И вот тогда отступник издевательски поинтересовался:
— К какой?
Я развернулась к имеющейся двери и неожиданно поняла, что это была фальшивка. То есть створку просто приставили к стене, а вот дверного проема тут вообще нигде не было видно. Постояла, разглядывая мрачные полускрытые рванной паутиной стены, вспомнила сказанное Гобби «Не выберется. Хитрый замок в склепе, поначалу решетку вставить нужно». Огляделась еще раз… увидела рядом тоже приставленную к стене старую ржавую решетку в паутине…
— Куда бы ее вставить? — проговорила задумчиво.
— Кого вставить? — не понял ученик.
— Решетку, — объяснила я.
Я думала, парень сейчас странно на меня посмотрит, но он оказался истинным учеником вечных — выпрыгнул из гроба, обошел склеп, в поиске места приложения решетки, подумал, и взяв последнюю вставил ее в квадратную выемку в полу.
В тот же миг что-то где-то щелкнуло, но никакого прохода не открылось.
— Что дальше? — спросил, обернувшись ко мне отступник.
Чтобы я знала.
Подойдя к нему ближе, всмотрелась в висящий на его шее амулет Сахога, и припомнив уроки дяди Тадора, тихо произнесла то, что мой воспитатель выдавал за детскую считалочку:
Переводилось чем-то вроде — дерево-дерево, выход где мой, дерево-дерево, дверь открой. Ну или как-то типа этого, не важно. Главное, что после моих слов амулет вспыхнул зеленоватым свечением Вечного леса, после чего стена над нами содрогнулась и разъехалась в разные стороны, открывая серое затянутое мрачными черными тучами небо.
— Кескеа… — пробормотал парень.
— Что? — переспросила я.
— Говорю — работает, — пояснил мне вечный.
После чего развернулся ко мне, всмотрелся внимательнее и вдруг сказал:
— Слушай, ты, видимо, учеником наших когда-то была, да?
Я говорить ничего не стала, ни подтверждать, ни опровергать. Парень шумно вздохнул и продолжил:
— Ты беги тогда из города, эшшана. Я в благодарность за помощь ничего никому не скажу, но наших тут сейчас много, а ты знаешь, как поступают с бывшими учениками и…
— Не знаю, — перебила я его.
Многоцветные глаза чуть померкли и отступник тихо сказал:
— Выпивают. Тех учеников, кто не справился, выпивают. Бывших нет. Есть или настоящие, или уже перерожденные. Ты не знала?