Куин тоже обнажил клыки.
— Вот увидишь.
Она приняла атакующую позу, зашипев как кобра. Но она не бросилась на него, чтобы исполосовать его рожу под британский флаг.
Она испарилась.
И могла направиться лишь в одно место.
— О, черт. Нет! — закричал Куин навстречу промерзшему, равнодушному зимнему пейзажу. — Хочешь войны? Твою мать, ты ее получишь!
***
— … порой мне хочется затянуться, — сказал Блэй, сделав глоток из низкого бокала. — Конечно, для людей это пагубная привычка. Но вампирам ведь плевать на рак.
Бильярдная комната Братства была почти пустой, турнир закончился, не успев начаться: Бутчу пришлось остаться караулить Кора, Тормент отпросился, Рейдж слег с ранением, Рив решил остаться на вилле с Эленой. В принципе, ничего страшного. Блэю все равно удалось поиграть — с Вишесом, сейчас они кружили вокруг среднего из пяти столов, и по счету шли ноздря в ноздрю. Хорошие новости? Лэсситер где-то пропадал, поэтому «И-Эс-Пи-Эн» по ТВ над огромным камином был включен на беззвучном режиме.
Сегодня они обойдутся без диснеевских мультфильмов с бестолковыми песнями.
Если Блэй еще хоть раз услышит главную тему из «Холодного сердца», то наверняка «отпуууууууустит и забууууууудет».
Всадив себе пулю в лоб.
Вишес, стоящий по другую сторону бильярдного стола, снова затянулся.
— Тогда почему ты бросил?
Блэй пожал плечами.
— Куин ненавидит табак. Его отец постоянно курил сигареты и трубки, наверное, курение напоминает ему о вещах, о которых он рад бы не помнить.
— Ты не должен меняться ради кого-то.
— Это было мое решение. Он не просил меня.
Когда Брат наклонился над столом, прицеливаясь кием, Блэй вспомнил начало их с Куином отношений. Он и курить-то начал потому, что приходилось постоянно наблюдать, как его любимый трахает все, что движется. Ужасное было время. Нет, тогда они не состояли в отношениях… и каждый раз, когда Куин уединялся с кем-то, Блэй в очередной раз понимал, что им никогда не быть вместе.
Черт, в то время Блэй еще даже не признал свою ориентацию.
Было невозможно справиться со стрессом и унынием, а также медленно закипающей, иррациональной обидой. Поэтому да, он использовал метод борьбы со стрессом, который — как он знал точно — Куин не оценит и возненавидит. Это была его диверсия, пакостная месть за все грехи, в которых мужчина, по сути, не был виновен.
Но, по крайней мере, он без труда бросил. Как только они сошлись, он просто отложил «Данхиллс» и больше не притрагивался к пачке.
Ну… точнее, он ни разу не соскочил. Иногда, когда он видел, как Вишес прикуривал, и сочный запах табака наполнял воздух, у него чесались руки…
В тот момент, когда Вишес послал биток через весь стол, разбивая шары, криво выстроившиеся в центре, из фойе донесся жуткий стук. Громкий, повторяющийся, достаточно сильный, чтобы парадная дверь, огромная и прочная, как вековой дуб, затрещала по швам. Казалось, будто в особняк Братства ломилась орда лессеров.
Они отбросили кии в сторону и выскочили из бильярдной, устремившись к парадному входу, Блэй при этом вытащил «домашний» пистолет из кобуры подмышкой.
Бам-бам-бам-бам!
— Что за херня?! — пробормотал Ви, посмотрев в видеофон. — Что творится с твоим парнем?
— В смысле?
На его вопрос ответили, когда Ви открыл замки, и Куин ворвался в фойе. Мужчина ничего не соображал, его лицо было искажено от гнева, он мгновенно перешел на бег и выглядел при этом так, словно не замечал никого вокруг.
— Куин? — позвал его Блэй, пытаясь схватить за руку или плечо.
Куда там. Куин, подражая Усейну Болту, рванул вверх по главной лестнице, мгновенно преодолевая укрытое красной дорожкой расстояние.
— Куин! — Блэй бросился вслед за разворачивающейся драмой, пытаясь не отставать. — Да что происходит?!
Добравшись до вершины лестницы, Куин затормозил на ковре и практически с заносом завернул в коридор со статуями. Блэй не отставал от него, и когда стало очевидно, куда направляется парень, его охватил внезапный ужас.
Должно быть, Лейла и малыши в опасности…
У двери в спальню Лейлы Куин схватился за ручку… и со всей дури вписался в закрытую панель.
Сжав руку в кулак, он задолбил по дереву с такой силой, что полетели щепки.
— Открой дверь! — кричал Куин. — Открывай эту затраханную дверь, живо!
— Что ты творишь?! — Блэй пытался остановить его. — Ты в своем уме…
Куин из ниоткуда достал пистолет, и когда Брат, повернувшись, направил дуло в лицо Блэя, стало очевидно, что все происходящее — кошмар, неизбежное последствие второго стакана портвейна, который он выпил после съеденного на ужин ягненка.
Но… нет.
— Держись в стороне, — рявкнул Куин. — Не лезь в это!
Когда Блэй вскинул ладони и отступил назад, Куин повернулся плечом к двери и врезался в панель с такой силой, что дерево разлетелось на части.
То, что обнаружилось в лавандовой комнате, ужасало не меньше.
Когда Вишес затормозил рядом с Блэем, Зи выскочил из своей спальни в коридор, а Роф — из своего кабинета возле лестницы, в мозгу Блэя навечно отпечатался образ Лейлы, не укладывающийся в голове — женщина держала в каждой руке по малышу, ее клыки были обнажены, лицом она напоминала фурию, а ее тело тряслось… причем не от страха.