— Отвали, — уже не так гневно зашипела моя феечка. И я понимал почему, чувствовал отклик ее тела — уверенно вздымавшиеся полушария вполне полной для такой миниатюрной особы груди, ее призывно торчащие соски, чуял первые капли ее желанной влаги. Чтобы она не думала, но она хотела меня!
Приподняв бедра, рванул молнию брюк, освобождаясь от оков одежды, позволяя своему члену ощутить свободу и гладить ее тело, скрытое лишь тончайшей тканью ее фейской одежды. Я чуял, как от платья исходит аромат волшебства, смешиваясь с запахом моей Иреа, с ее терпким желанием. Моя феечка была волшебной во всех смыслах!
— Не смей кусать меня, — зашипела она, прикусив губу. — Или что ты там еще задумал…
И вздохнула. Томно, предвкушающе, выдавая себя.
Я желанен ей! Не было для оборотня, обретшего свою пару, ничего приятнее этого осознания. Еще раз сжав ее бедра ладонями, не сомневаясь в том, что под этим невероятным платьем на моей девочке нет ни клочка одежды, переместил руки на ее плечи, вынуждая сесть.
И тут же набросился на ее губы, обхватив лицо девушки ладонями, сминая их пухлую полноту, мягко прикусывая крепкими зубами и облизывая кончик ее языка. Пока играл с ним, вынуждая полнее открыться мне и позволить себя пососать, руками обхватил ее щиколотки. И двинулся ладонями выше, собирая по пути в складки почти невесомый переливчатый шелк ее платья. Как же я соскучился по ней за эти несколько часов разлуки.
Ладони скользили все выше, с наслаждением ощущая гладкую кожу моей феечки, не уступающей волшебной ткани ее платья. Я сам уже дрожал, с трудом сдерживая нетерпение, стремясь максимально полно почувствовать Иреа. Феечка уже обхватила мои плечи руками, целуя с не меньшим пылом, невольно притягивая ближе. И я был не готов сопротивляться этому исконному зову, наоборот — жаждал овладеть своей парой. Но внутренняя настороженность моего зверя не покидала даже сейчас.
Стремясь вновь сблизить наши тела, отметить окончание пусть и короткой, но разлуки, скользнул поверх тела своей женщины, заменяя укрывавшую его ткань собой. Феечка не противилась. Скорее торопила меня, слегка в нетерпении царапая плечи коготками и нетерпеливо вздыхая. Определенно, я произвел впечатление!
Поэтому рискнул довольно нахальным маневром поддеть коленом ее ногу, подбираясь ближе к лону своей подруги. А потом и вовсе, слегка качнув бедрами, удобно устроился поверх ее тела, слегка потеревшись членом о ее уже влажные (!) складочки.
Вдыхая полной грудью, я с безумным восторгом ловил аромат ее желания, горделиво вычленяя нотки возбуждения и нетерпения. Этот запах навеки будет ассоциироваться с моей девочкой, станет для меня неотъемлемой ее чертой. Моя феечка…
Собственная страсть, сводящая с ума похоть и неимоверно плотское желание обладать ею, весь этот коктейль чувств самым очевидным образом демонстрировал мой, подрагивающий от нетерпения, член. Казалось, вся кровь, что есть во мне, сейчас устремилась к нему, заставив широкую вену, пробегавшую от основания до самой вершины набухнуть и болезненно напрячься. Если в следующий миг я не окажусь в ней, я умру…
И покорный своему инстинкту и нетерпеливому вздоху Иреа, я рывком толкнулся внутрь ее тела, одновременно руками обхватывая ее бедра ладонями, препятствуя их трению о песок под нами. Зверь внутри ни на миг не позволял себе полностью забыться. Но даже в этом состоянии физическая близость с моей феечкой производила на меня сокрушительный эффект. Я словно нырял в пучину мощного прилива, врываясь максимально глубоко в ее лоно и так же резко выходя из него. Член пылал жаром, изводя меня ощущениями невыносимо чувственного трения наших тел. Иреа, откинув голову назад и позволяя мне носом уткнуться в ложбинку возле шеи, стонала в такт моим движениям.
Сила и стремительность страсти нарастала. Мне казалось, что я уже не вынесу продолжения, когда ощутил, как моя феечка напряженно вздрогнула на пике удовольствия, сжав мой член глубоко в себе тисками внутренних мышц своего лона. С облегчением, с силой зверя рванул во влажные глубины ее тела в последний раз, наконец-то позволяя себе разрядку. Я чуял, что пара моя сейчас не фертильна, поэтому не опасался наградить ее пока не желанным потомством, позволяя себе это удовольствие полноценного удовлетворения. Наконец-то! Моя! И только… В последнем судорожном движении губы в жарком поцелуе коснулись той метки, что оставил ей я. Той, что мог видеть каждый бессмертный.
Сплетясь в тесных объятиях, переждали мгновение, позволяя сердцам замедлить бег, а телам в полной мере насладиться расслабляющим послевкусием страсти. Слегка развернувшись, лег рядом со своей феечкой, ласково перебирая ее волосы и целуя отдельные прядки. Кое-что настораживало…
— И ты даже не приложила меня своей магией?.. Никакого заклинания неминуемой медленной и мучительной смерти? Нет? — мой вопрос преследовал осторожной целью понять, не изменила ли Иреа свое отношение к нашему супружеству в лучшую сторону, услышав о вампире. Последние были для фей наихудшим злом. Говорят, много представителей их расы погибло от клыков пиявок. Кровь бессмертных особенно вкусна, а феи наиболее слабые из нас, и противопоставить вампирам могут немногое. Особенно поодиночке!
— Я не могу! Истощена сегодня, с утра истратила лимит возможных сил на колдовство, и даже немного своей жизненной энергии оттянула. Только по этой причине тебе удается быть сейчас главным! — фыркнула моя вредина, ехидно смотря прямо в глаза.
А я любовался ею. Девушка, обнаженное тело которой так искушающе и расслабленно расположилось на песочке, манила меня невероятно. Она, как солнышко, — была для меня самой теплой, живой и неизмеримо прекрасной.
— Значит, удача сегодня на моей стороне, — хмыкнул я, не забывая прислушиваться к окружающей обстановке, и провокационно накрыл ее грудь ладонью.
Феечка не протестовала, более того, еще и довольно выгнулась навстречу моей руке. Мой зверь утробно рыкнул: чтобы она себе не воображала, я ей уже нужен!
— Не думай, что я смирилась, и согласна считать тебя мужем, — словно подслушав мои мысли, коварно улыбнулась Иреа. — Да, секс с тобой штука приятная, но… Создавать семью я еще не намерена. Слишком все неожиданно как-то, — приподнимаясь и расправляя шелковистый жгут над грудью, в который превратилась ее одежда, решительно заявила Иреа. — Мне тридцать! Я совсем недавно обрела бессмертие.
Я в душе усмехнулся. Она моя пара, мы идеальное совершенство только вдвоем, вместе… Иначе быть не может, я знал это всегда. И время ничего не изменит — она поймет это скоро. Наоборот — узнавать мир бессмертных рядом со мной ей будет интереснее.
— Почуяв тебя, не мог позволить уйти, не пометив, — ласково перебирая ее дивные локоны и под шумок осторожно перетягивая феечку к себе на колени, ответил честно, признаваясь. — Но у нас много времени, чтобы узнать друг друга. Нам в любом случае будет лучше вдвоем, чем друг без друга, такова истина нашей связи.
— Послушай, оборотень, — Иреа повернула ко мне лицо, но встать не попыталась, — не надо на меня давить! Я этого не люблю. И все твои убеждения абсурдны — привычки оборотней фее не указ. Тебя парой я не признаю. Меня не устраивает такой подход к… женитьбе!
— А как у фей объединяются пары? — я решил сменить тему, не желая спорить со своей парой и понимая, что свершившееся необратимо. Удивительно, но фея очень спокойно держалась. Я ожидал скандала, протеста, но она определенно сегодня была выдержана и вдумчива. В ней, в сравнении с днем накануне, не хватало пыла, запала энергии, стихийности… Возможно и правда устала с утра.
— У нас все волшебно и красиво, — гордо хмыкнула моя феечка. — Если фей понимает, что встретил свою любовь, он собирает восхитительную пыльцу цветов дерева флойя и на лепестке лотоса приносит ее к домику своей избранницы. И так вечер за вечером, до тех пор, пока она однажды не примет ее и не попробует. Он может носить ее десятилетиями, столетиями… А потом… цветочная свадьба… м-м-м…
Пыльцу? Веками?.. О-о-о…
— И не мечтай! — категорично отрубил я, немного задетый даже предположением о том, что оборотень будет послушно ходить кругами рядом со своей парой веками! Немыслимо! Что в жилах у этих феев?!
— Вот видишь, — фыркнула Иреа, — мы видим мир с разных сторон.
Ха! Дай мне пару месяцев, детка, и ты поймешь, что еле живые феи оборотням не конкуренты… Но вслух предусмотрительно ни о чем не сказал.
— А твои родители где? Почему твою судьбу решает наставница? — сменил тему. Узнать об Иреа хотелось все… вплоть до самых детских воспоминаний, потаенных мыслей, глубинных чувств.
— Они погибли. Давно. Мне было тогда чуть больше одиннадцати лет, когда это случилось.
Грустно. Мне стало так жаль свою девочку. Для оборотня семья — это все, моя феечка же была лишена подобного счастья. Возможно, стремясь компенсировать ее утрату, Великая Богиня и соединила наши судьбы. Только наши! И никакого вампира в сценарии! Иного я не потерплю.
Отныне ее безопасность и счастье — моя забота. Поэтому вопрос с вампиром со счетов не сбросишь. Выудив из рюкзака, что так и валялся у нас в ногах, телефон, отправил брату сообщение:
«Немедленно мчись к ведьмам. Мне нужно что-то, что свяжет меня с моей парой на любом расстоянии, что позволит мне всегда найти ее. За любую цену! И фруктов всяких мне купи».
Вампир и их проклятая телепортация… Я обязан быть готов ко всему.
— Что такое? — Иреа, откинувшись спиной на мою грудь, бросила любопытный взгляд на экран телефона, но запоздала — сообщение уже ушло.
— Написал брату, — рукой обвивая ее талию и теснее прижимая к себе, шепнул в ответ. Сидеть на высоком берегу озера, купаясь в ее аромате, слушая шум воды и шорох трав, укрытым тенью деревьев, вместе со своей парой было так… волшебно! Я незаметно коснулся губами волос на ее затылке, наслаждаясь этим мгновением затишья. Сейчас и Иреа была слишком уставшей, и я не хотел ничего доказывать — мы словно заключили перемирие. Пусть и временное, но от того не менее прекрасное.
— М-м-м… ваши большие семьи… как же. По сколько у вас детей обычно? По шесть? Восемь? — моя феечка даже содрогнулась.
— Нас с братом двое, — сухо отозвался я в ответ. — Родители погибли в сражении в последней из битв между сторонами Зла и Добра.
Девушка молча сочувственно сжала мою ладонь, ласково погладив ее большим пальцем.
— Сколько тебе было?
Я напрягся, но лгать своей паре не стал бы.
— Девяносто три.
Повисла пауза — Иреа явно подсчитывала, сколько лет прошло с последнего эпического сражения.