Сектор «Плата» (Plata, «Серебро»): 7-й механизированный пехотный полк «Коронель Педро Конде» (командир — подполковник Омар Хименес) на горе Лонгдон и гребне Уайрлесс-Ридж/Кордон де ла Радио; прикрывал левый фланг Внешней зоны обороны, развернувшись фронтом на север.
Сектор «Кобре» (Cobre, «Медь»): военная авиабаза «Мальвинас» (начальник — коммодор Эктор Луис Дестри) в Порт-Стэнли/ Пуэрто-Архентино, где базировались пять учебно-боевых самолетов «Аэрмакки» МВ-339А из 1-й штурмовой эскадрильи (капитана корвета Карлоса Альберто Мольтени) 4-й эскадры военно-морской авиации (24 и 25 апреля на авиабазу «Мальвинас» прибыли четыре «Аэрмакки», один из которых разбился 3 мая в результате аварии, но 14 мая к трем оставшимся самолетам присоединились еще две машины, перелетевшие на Фолкленды из Аргентины), 12 вертолетов 601-го батальона армейской авиации (9 многоцелевых UH-1H «Ирокез», два ударных А-109А «Ирундо» и один транспортно-десантный «Чинук» СН-47С), два многоцелевых вертолета Белл 212 из 7-й авиагруппы и один транспортно-десантный вертолет «Пума» SA-330L военно-морской префектуры (пограничной охраны).
Сектор «Виктория» (Victoria, «Победа»): 25-й пехотный «специальный» полк (командир — подполковник Мохамед Али Сейнельдин) из состава 9-й моторизованной пехотной бригады 5-го армейского корпуса; отвечал за оборону северо-восточных пляжей.
Сектор «Бронсе» (Bronce, «Бронза»): 5-й батальон морской пехоты (командир — капитан фрегата Карлос Уго Робасио) на горе Тамблдаун/Серро Дестарталадо и горе Уильям/Серро Гильермо; защищал юго-западные подступы к городу Порт-Стэнли/Пуэрто Архентино.
Части и подразделения 10-й механизированной пехотной бригады: 10-й разведывательный бронекавалерийский эскадрон «Коронель Исидоро Суарес» (командующий — капитан Родриго Алехандро Солоага), не имевший боевой техники, кроме двух разведывательных бронемашин «Панар» AML-90, приданных бронетанковой группе майора Алехандро Доминго Карульо; 10-й батальон тылового обеспечения (командир — подполковник Хосе Антонио Триас); 10-я механизированная инженерная рота (командир — майор Карлос Роберто Маталон); 10-я механизированная рота связи (командир — майор Хуан Карлос Томатис).
Подразделения армейского подчинения: команда Конно-гренадерского полка «Хенераль Хосе Франсиско де Сан-Мартин» (группа из 10 чел. при двух пулеметах); стрелковая рота «А» («Буэнос-Айрес») 1-го пехотного полка «Лос Патрисиос» (командир — капитан Умберто Уго Паскуалетти); 601-я рота коммандос майора Марио Луиса Кастаньето; 602-я рота коммандос майора Альдо Рико (вместе с эскадроном специальных сил Национальной жандармерии и Группой специальных операций ВВС 601-я и 602-я роты коммандос составляли Группу Специальных сил Мальвинского военного гарнизона); 601-й батальон армейской авиации (командир — подполковник Хуан Карлос Скарпа); отряд 601-й авиаремонтной роты (командир — капитан Карлос Антониоли); команда (неполный взвод) 601-й группы связи; отряд 602-й роты радиоэлектронного противодействия (РЭП) под командой первого лейтенанта Эдуардо Томаса Доманико; отряд 601-го батальона разведки (командир — подполковник Рауль Монтес); 601-я инженерная рота (командир — майор Хорхе Луис Амаро Этьенот); 601-й дивизион ПВО под командой подполковника Эктора Любина Ариаса (16 зенитных установок сдвоенных 35-мм пушек, не считая еще двух ЗУ, откомандированных в Гуз-Грин); батарея «В» 602-го смешанного дивизиона ПВО под командой первого лейтенанта Карлоса Леонидаса Регальдини (6 зенитных установок сдвоенных 35-мм пушек, 3 сдвоенных 20-мм зенитных орудия, одна пусковая установка ЗРК «Роланд» и три ПУ ЗРК «Тайгеркэт»).
Бронетанковая группа (Agrupacion Blindada), или сводный эскадрон разведывательных бронеавтомобилей «Панар» AML-90 под командой начальника 10-го РБКЭ (разведывательного бронекавалерийского эскадрона), майора Алехандро Доминго Карульо (12 бронемашин, в том числе восемь из 181-го разведывательного бронекавалерийского отряда 5-го армейского корпуса, две из 9-го РБКЭ 9-й моторизованной пехотной бригады и две из 10-го РБКЭ 10-й механизированной пехотной бригады).
Подразделения из 1-го армейского корпуса: батарея «В» 101-го дивизиона ПВО «Теньенте Хенераль Пабло Ричьери», возглавляемая офицером дивизионного штаба, майором Хорхе Альберто Монхе, и батарейным командиром, первым лейтенантом Алехандро Эмилио Инфантино (1-й и 2-й взводы, всего 8 одинарных 30-мм зенитных пушек).
Части и подразделения из 3-й механизированной пехотной бригады 2-го армейского корпуса: 3-й артиллерийский дивизион подполковника Мартина Антонио Бальсы (батареи «А» и «В» первых лейтенантов Луиса Антонио Кабальеро и Хулио Сесара Навоне — по шесть 105-мм гаубиц ОТО Melara, батарея «С» первого лейтенанта Эмилио Энрике Ипаррагирре, затем с 26 мая первого лейтенанта Эктора Тессея — восемь 105-мм гаубиц ОТО Melara, включая две приданные из 4-го воздушно-десантного артиллерийского дивизиона, батарея «D» первого лейтенанта Луиса Альберто Диффунсио — две 155-мм гаубицы L33, взятые из батареи «С» 101-го артиллерийского дивизиона «Теньенте-хенераль Бартоломе Митре», к которым 13 июня добавилась третья, взятая из 121-го артиллерийского дивизиона); 3-я рота связи (командир — майор Луис Энрике Робага); 3-я санитарная рота 3-го батальона тылового обеспечения (командир — подполковник Мигель Анхель Андраде).
Части и подразделения из 4-й воздушно-десантной бригады 3-го армейского корпуса: 4-й воздушно-десантный артиллерийский дивизион подполковника Карлоса Альберто Кеведо, включавший огневые батареи «А», «В» и «С» первых лейтенантов Карлоса Альберто Чанампы, Карлоса Альберто Эспиндолы и Хорхе Мануэля Сересо (соответственно шесть, шесть и пять 105-мм гаубиц ОТО Melara), из которых батарея «А» позже была откомандирована (21 мая последовал приказ об отправке четырех ее орудий в Гуз-Грин и присоединении двух оставшихся гаубиц к батарее «С» 3-го артиллерийского дивизиона).
Части и подразделения из 5-го армейского корпуса: 181-й разведывательный бронекавалерийский отряд (два взвода по 4 бронеавтомобиля «Панар» AML-90, включенные в состав бронетанковой группы майора Алехандро Доминго Карульо; командиры взводов «Агила» и «Кобра» — суб-лейтенанты Густаво Адольфо Таманьо и Фернандо Педро Черколес); отряд 181-го батальона связи (вместо батальонного командира, подполковника Альфредо Франсиско Андухара, одновременно занимавшего должность начальника I отдела штаба Объединенного командования Мальвинского военного гарнизона, отряд возглавлял его заместитель, майор Хулио Хосе Мария Ферро); 181-я рота военной полиции (командир — майор Роберто Эдуардо Берасай); 9-й батальон тылового обеспечения (неполного состава) из 9-й моторизованной пехотной бригады (командир — майор Хуан Луис Роланди); неполный взвод из 9-го артиллерийского дивизиона 9-й моторизованной пехотной бригады (командир взвода — суб-лейтенант Эриберто Джандиното); группа из 9-й роты связи 9-й моторизованной пехотной бригады.
Мальвинский военный госпиталь, переведенный в Порт-Стэнли/Пуэрто Архентино из Комодоро-Ривадавии (начальник — майор медицинской службы Энрике Марио Себальес).
Силы поддержки морской пехоты: рота «Н» 3-го батальона морской пехоты «Альмиранте Элеасар Видела» (без 1-го взвода и части взвода тяжелого оружия, находившихся на острове Пеббл /Борбон); батарея «В» полевого артиллерийского батальона МП под командой лейтенанта фрегата Марио Рубена Абада-ля (шесть 105-мм гаубиц ОТО Melara); зенитный батальон МП (командир — капитан корвета Эктор Эсекиэль Сильва); амфибийная инженерная рота МП (командир — капитан корвета Луис Аристидес Менгини); пулеметная рота батальона коммандос МП (27 пулеметов калибра 12,7 мм, командир роты — лейтенант фрегата Серхио Андрес Дачари).
Подразделение Национальной жандармерии: эскадрон Специальных сил (начальник — команданте Хосе Рикардо Спадаро).
Наземные части ВВС на Мальвинах: команда управления и контроля из 1-й воздушной бригады; Группа специальных операций из 7-й воздушной бригады (командир — вице-коммодор Эстебан Луис Корреа); 2-я группа раннего обнаружения и наведения из 10-й воздушной бригады; 1-я эскадрилья (дивизион) зенитной артиллерии под командой майора Уго Альберто Майорано (3-я батарея первого лейтенанта Оскара Умберто Спата с военной авиабазы Мардель-Плата — 3 зенитных установки сдвоенных 35-мм пушек, 1-я батарея первого лейтенанта Альбер-то Эдуардо Дальвеса с военной авиабазы Рио-Гальегос — 9 сдвоенных 20-мм зенитных орудий «Рейнметалл», расчет пусковой установки зенитных ракет SAM 7 советского производства под командой первого лейтенанта Хайме Энрике Угарте); эскадрилья наземной охраны военной авиабазы «Мальвинас» (командир — капитан Альфредо Освальдо Риварола — до 4 мая, затем капитан Нельдо Педро Мена).
Всего в армейской группе «Пуэрто Архентино» насчитывалось около 8000 чел.
Армейская группа «Побережье» (Agrupacion Ejercito Literal, на позициях вне района Порт-Стэнли, со штаб-квартирой в поселении Гуз-Грин/Прадера дель Гансо): командующий — бригадный генерал Омар Эдгардо Парада, командир 3-й механизированной пехотной бригады из состава 2-го армейского корпуса; заместитель командующего — полковник Орасио Освальдо Чимено, начальник штаба 3-й механизированной пехотной бригады.
Войска на острове Восточный Фолкленд /Соледад:
Сектор «Пломо» (Plomo, «Свинец»). Оперативно-тактическая группа «Мерседес» (Fuerza de Tareas Mercedes) в районе поселений Дарвин и Гуз-Грин/Прадера дель Гансо: 12-й механизированный пехотный полк «Хенераль Хуан Антонио Альварес де Ареналес» (командир — подполковник Итало Анхель Пьяджи): штабная рота (командир — капитан Арнальдо Рауль Буомпадре), стрелковые роты «А» (командир — первый лейтенант Хорхе Антонио Манреса) и «С» (командир — первый лейтенант Рамон Хосе Дуасо-Фернандес); 3-й взвод стрелковой роты «С» 8-го пехотного полка «Хенераль Бернардо О'Хиггинс» из 9-й моторизованной пехотной бригады, охранявший военную авиабазу «Кондор» в Гуз-Грине (командир взвода — суб-лейтенант Гильермо Рикардо Алиага); стрелковая рота «С» 25-го пехотного полка из 9-й моторизованной пехотной бригады (вместо первого лейтенанта Карлоса Даниэля Эстебана, возглавлявшего с 15 мая боевую команду «Гуэмес» в Порт-Сан-Карлосе, ротой командовал лейтенант Роберто Нестор Эстевес); 3-й взвод батареи «В» 601-го дивизиона ПВО под командой суб-лейтенанта Клаудио Оскара Брагини (две зенитные установки спаренных 35-мм пушек «Эрликон»); группа саперов из 9-й инженерной роты; батарея зенитной артиллерии ВВС (шесть установок спаренных 20-мм зенитных орудий, командир — лейтенант Дарио Антонио дель Валле Валацца), отвечавшая за противовоздушную оборону военной авиабазы «Кондор» в Гуз-Грине. Из полевой артиллерии в распоряжении подполковника Пьяджи вначале имелась только одна безоткатная 105-мм гаубица «ОТО-Мелара», приданная роте «А» 12-го пехотного полка, и лишь 23 мая, через два дня после высадки британских войск в Сан-Карлосе, к ней добавились еще два таких же орудия, принадлежавших батарее «А» 4-го воздушно-десантного артиллерийского дивизиона 4-й воздушно-десантной пехотной бригады под командой первого лейтенанта Карлоса Альберто Чанампы. На военной авиабазе «Кондор» (начальник — вице-коммодор Вильсон Росьер Хосе Педросо) с 29 апреля базировалась Мальвинская аэромобильная эскадрилья майора Мигеля Мануэля Наварро — 12 легких штурмовиков IA-58 «Пукара», которые еще 2 и 9 апреля перелетели на Фолкленды с авиабазы Пуэрто-Санта-Крус (все эти самолеты были из состава 3-й штурмовой авиагруппы, дислоцирующейся на авиабазе «Реконкиста» недалеко от города Санта-Фе — административного центра одноименной аргентинской провинции). После первомайского налета британских «Си Харриеров» на базу «Кондор» в Мальвинской эскадрилье «Пукар» осталось только девять боеготовых машин (4 и 9 мая шесть из них перебазировались на вспомогательный аэродром «Кальдерон» на острове Пеббл/Борбон, где в ночь на 15 мая их вывели из строя британские диверсанты). Помимо самолетов, на аэродроме у Гуз-Грина размещались вертолеты С-47 «Чинук» и Белл-212 из состава Мальвинской вертолетной эскадрильи, которой командовал майор Оскар Хосе Посе Ортис де Росас (количество машин в этом отряде постоянно менялось, так как они периодически перелетали с ВАБ «Кондор» на авиабазу «Мальвинас» в Порт-Стэнли, в Порт-Хауард или в другие места на Фолклендах).
Боевая команда «Гуэмес» (Equipo de Combate Guemes), переброшенная 15 мая на двух вертолетах «Чинук» из Гуз-Грина в Порт-Сан-Карлос (командир — первый лейтенант Карлос Даниэль Эстебан): отделение штабной роты, отделение роты обслуживания и взвод огневой поддержки 12-го механизированного пехотного полка «Хенераль Хуан Антонио Альварес де Ареналес» с двумя 81-мм минометами и одной 105-мм безоткатной гаубицей, которая 15 мая была придана боевой команде «Гуэмес» и, выдвинутая на полуостров Фаннинг-Хед, поставлена на одноименной высоте, господствующей над входом в залив Сан-Карлос-Уотер (расчет этой гаубицы насчитывал 4 чел., а весь взвод поддержки, которым командовал суб-лейтенант Хосе Альберто Васкес, — 20 чел.); 1-й взвод стрелковой роты «С» 25-го пехотного полка (командир взвода — суб-лейтенант Оскар Роберто Рейес). БК «Гюэмес» получила свое название в честь одного из героев Войны за независимость Аргентины, генерала Мартина Мигеля де Гюэмеса (1785–1821).
Боевая команда «Солари» (Equipo de Combate Solan) на горе Кент: стрелковая рота «В» 12-ro механизированного пехотного полка «Хенераль Хуан Антонио Альварес де Ареналес» (командир БК «Солари» — офицер полкового штаба капитан Эдуардо Нестор Корсилья, командир роты «В» — первый лейтенант Игнасио Бенхамин Горрити) с одной 105-мм гаубицей и одним 81-мм минометом.
Оперативно-тактическая группа «Монте Kacepoc» (Fuerza de Tareas Monte Caseros) на горе Уолл и горе Челленджер: 4-й механизированный пехотный полк «Коронель Мануэль Фрага» (командир — подполковник Диего Алехандро Сориа) из 3-й механизированной пехотной бригады: штабная рота (командир — лейтенант Луис Оскар Гарсия), стрелковые роты «В» (командир — первый лейтенант Карлос Альберто Арройо) и «С» (командир — капитан Эдуардо Умберто Марпеган).
Войска на острове Пеббл/Борбон:
Военно-морская авиационная станция (вспомогательный аэродром) «Кальдерон»: наземную охрану станции обеспечивал 1-й взвод роты «Н» 3-го батальона морской пехоты «Альмиранте Элеасар Видела» (командир — лейтенант корабля Рикардо Даниэль Марега), усиленный четырьмя 75-мм безоткатными орудиями и пулеметной группой из ротного взвода тяжелого оружия. На станции базировались четыре учебно-тренировочных самолета (легких штурмовика) Т-34С-1 «Турбо Ментор» 4-й штурмовой эскадрильи 1-й эскадры военно-морской авиации (командующий — лейтенант корабля Хосе Мария Перейра-Досо, он же начальник военно-морской авиастанции «Кальдерон») и один легкий транспортный самолет «Скайвэн» военно-морской префектуры. 4 мая на аэродром «Кальдерон» перелетела с военной авиабазы «Кондор» группа из пяти легких штурмовиков IA-58 «Пукара», возглавляемая капитаном Рикардо Антонио Грюнертом, а 9 мая — еще один такой же штурмовик, за штурвалом которого сидел капитан Роберто Артуро Вила (в ночь на 15 мая эти шесть «Пукар» Мальвинской автомобильной эскадрильи были уничтожены или повреждены британскими диверсантами из эскадрона «D» 22-го полка САС).
Войска на острове Западный Фолкленд /Гран-Мальвина: Оперативно-тактическая группа «Япею» (Fuerza de Tareas Yapeyu, названная в честь аргентинского города Япею — места рождения генерала Хосе Франсиско де Сан-Мартина, национального героя Аргентины) в поселении Порт-Хауард: 5-й пехотный полк «Хенераль Феликс де Оласабаль» (командир — полковник Хуан Рамон Мабраганья); 3-я инженерная рота (командир — майор Хосе Луис Альварес); взвод 3-й санитарной роты 3-го батальона тылового обеспечения под командой майора медицинской службы Луиса Хасинто Реале; отделение 3-й роты связи (все части и подразделения ОТГ «Япею» — из 3-й механизированной пехотной бригады 5-го армейского корпуса).
Сектор «Уранио» (Uranio, «Уран»). Оперативно-тактическая группа «Реконкиста» (Fuerza de Tareas Reconquista) в поселении Фокс-Бэй/Байя Сорро: 8-й пехотный полк «Хенераль Бернардо О'Хиггинс» из 9-й моторизованной пехотной бригады (командир — подполковник Эрнесто Алехандро Репосси); 9-я инженерная рота из 9-й моторизованной пехотной бригады (командир-майор Оскар Минорини-Лима).
Всего в армейской группе «Побережье» — около 2700 чел., из них около 1000 в Гуз-Грине и Дарвине (включая БК «Гуэмес» в Порт-Сан-Карлосе и БК «Солари» на горе Кент), около 800 в Порт-Хауарде и около 900 в Фокс-Бэй.
Штабы в Нортвуде и на «Фирлессе», занимавшиеся планированием операции, видели три очевидных варианта развертывания десантной высадки. Первое: вдвигаться в залив Стивели на Западном Фолкленде — самое осторожное действие, поскольку данное место находилось дальше всего от позиций аргентинцев. Второе: обеспечить ареал для высадки на Восточном Фолкленде — тоже в отдалении от противника: на самой ранней стадии предметом обсуждения служили Сан-Карлос и Блафф-Коув. Третье — и самое привлекательное — высадиться как можно ближе к главной цели, то есть к Стэнли. Поскольку от прямого штурма столицы отказались как от невероятно опасного варианта, ближайшим местом для высадки представлялся залив Беркли севернее. Солдаты отрицательно восприняли альтернативу в виде залива Стивели, поскольку в данном случае попирались основополагающие законы военного дела, гласившие о необходимости сосредоточения сил против главной цели — «все равно, что высадиться в Англси для наступления на Кардифф», как ядовито подметил Томпсон. Залив Стивели остался на повестке дня в основном из-за одержимости Вудварда постройкой взлетно-посадочной полосы, позволявшей снять нагрузку с авианосцев, кроме того, по-прежнему сохранялась вероятность получить санкцию военного кабинета на высадку лишь на Западном Фолкленде. Сан-Карлос вызывал возражения почти по тем же причинам — он, как среди прочих указывал и начальник генереального штаба, сэр Эдвин Брамалл, располагался очень далеко от Порт-Стэнли. В планирующих органах прекрасно осознавали насущную потребность в наибыстрейшем проведении кампании после приказа высадить десант. Погода и гигантские трудности в части тылового обеспечения грозили заметно ослабить бригаду коммандос, если операция растянется на многие недели.
Под жарким солнышком острова Вознесения штаб на «Фирлессе» колдовал над семью вариантами высадок в трех разных местах. Учитывая все сложности и стратегические дилеммы, значительно превышавшие нормальный в военном деле уровень, работа эта навалилась на штаб бригады воистину тяжким грузом. Каждый день Томпсон подолгу разговаривал по зашифрованной телефонной линии с Нортвудом. Разведка закончила оценки численности войск противника на островах и сошлась на более 10 000 чел. Становилось очевидным — британцам потребуется больше войск. Томпсону предстояло получить дополнительный батальон — 2-й парашютный, к тому же к отправке в поход готовилась 5-я пехотная бригада. Задача Томпсона состояла в осуществлении первых шагов — в высадке и захвате плацдарма там, где, по общему мнению, не стоит ожидать сухопутного вражеского противодействия. Затем к морским пехотинцам на береговом плацдарме присоединится 5-я бригада, и тогда генерал-майор Джереми Мур вступит в командование всем соединением уже дивизионного уровня. До тех пор пока не будет принято однозначное решение послать в бой десант, Мур счел нужным оставаться в Нортвуде. «Интрепид», сестринский корабль «Фирлесса», в спешном порядке возвращался в боевой строй и отправлялся на остров Вознесения, дабы повысить численность судов для высадки и послужить как дополнительный вертолетоносец. 12 000-тонные десантные корабли в прошлом подвергались критике за большие команды — по 600 чел. — и ограниченную способность брать на борт войска и перевозить их в течение длительных периодов. Однако британцы не располагали другими специализированными средствами для амфибийных штурмовых операций, имевшими бы огромные заполняемые водой доки, способные превращаться в плавучие бухты для десантных барж и малых катеров, а также целевого назначения десантные оперативные рубки и полетные палубы. Без таких кораблей вооруженная высадка на Фолклендских островах была в буквальном смысле немыслимой.
Ближе к концу апреля сделалось понятным: если военное руководство хочет осуществить высадку полнокровного и усиленного морского десанта, «временное окно» для отправки войск на берег придется сдвинуть. Новые сроки установили «в вилке» между 19 мая и 3 июня. Командование крайне перепугалось в отношении надежности поддержания секретности, когда на доске объявлений на борту «Фирлесса» среди прочих приказов вывесили и предполагаемые даты отправления корабля с острова Вознесения. Тотчас же на флоте ввели цензуру в отношении содержания писем. Между тем части 3-й бригады коммандос по очереди покидали «Канберру» и десантные корабли для тренировок с целью попрактиковаться и отработать детали высадки, а также поупражняться в стрельбе боевыми патронами. На самих судах шла гигантская по масштабам «перетасовка». Всевозможные предметы снабжения перебрасывались на борт вертолетами с перегруженного аэродрома, принимавшего теперь более трех сотен авиарейсов в день — и это по сравнению с обычными пятью в год. Огромное количество снаряжения и боеприпасов перераспределялось между кораблями в попытке провести инвентаризацию всего того, что в такой спешке загрузили в Англии, и ради наведения порядка, дабы отныне и впредь военное имущество «размещалось тактически», давая возможность забирать его после высадки без лишней сутолоки и неразберихи. Саймон Торнуилл и его пилоты очень беспокоились из-за необходимости постоянно совершать полеты, «съедавшие» вертолеты — понижавших ресурс их надежности, так необходимой для ведения боевых действий в ходе кампании. На данной стадии все планирование 3-й бригады коммандос основывалось на обеспечении способности батальонам передвигаться по Фолклендским островам «лягушачьими прыжками», то есть по воздуху. Позднее Томпсон признавал, что он и штаб серьезнейшим образом недооценили степень нагрузки на вертолеты в деле переброски жизненно важного снабжения и боеприпасов. Для транспортировки живой силы летательных аппаратов останется крайне мало. Комбриг просил Нортвуд прислать побольше вертолетов, побольше бронетехники, побольше пушек. Так или иначе нехватка вертолетов будет острейшим образом ощущаться на всем протяжении кампании.
Офицеры, ответственные за планы высадки морского десанта, день и ночь трудились в переполненных людьми тесных стальных пещерах «Фирлесса», отбрасывая все лишнее и выискивая лучшие варианты. Майор Родерик Макдоналд, подтянутый, умный и наделенный воображением командир подразделения Королевских инженеров, старался смоделировать схему аргентинской обороны, основываясь на методах, каковыми воспользовались бы на месте противника его бойцы, доведись им прикрывать те же позиции. Но в таком подходе крылись определенные слабости и ограничения.
«Почему нельзя высадиться там?» — с удивлением спросил офицера военно-морского штаба старший артиллерийский офицер, этакий выслужившийся из рядовых папочка по имени Майк Холройд-Смит, показывая на карту.
«Заминировано», — коротко ответил тот.
«Откуда нам это известно?» — поинтересовался Холройд-Смит.
«Ну… просто если бы мы защищали эту позицию, то поставили бы тут мины», — объяснил моряк.
«Если исходить из этого, — заметил артиллерист, — тут должно быть заминировано все вокруг».
Сколько-нибудь точные разведданные с островов по-прежнему текли тоненькой струйкой, не в последнюю очередь потому, что группы САС и СБС на берегу — иногда по двенадцать дней подряд сидевшие без пополнения снабжения или вовсе без контакта с кораблями — не располагали мощностями для «импульсных передач», позволявших бы передавать длинные сообщения в эфире за какие-то считанные секунды. На Фолклендских островах британским командам приходилось ограничиваться короткими выходами на связь и пользоваться ключом, дабы избежать риска обнаружения аргентинцами с их превосходной современной аппаратурой перехвата. Случались и перебои со связью. Парни Томпсона изрядно рассердились, открыв однажды факт создания КВВС сверхсекретной разведывательной ячейки на острове Вознесения, которая не передавала полученные данные никому, резервируя информацию только для экипажей «Вулканов». Один из примеров проявления старой как мир проблемы «местничества» родов войск.
Примечательно и то, как мало планирующие органы морского десанта знали о замыслах Нортвуда или о деятельности ударной группы. «Думаю, у Джулиана темно и нерадостно на душе, — писал в дневнике офицер морской пехоты. — Пусть нам скажут что-то одно. Допустим: «Вперед, выполнить задачу» или «Собирайтесь по домам». Офицеры десанта отчаянно жаждали четких инструкций. Но откуда им было взяться в условиях, когда ситуация находилась в политическом и дипломатическом тупике? 22 апреля на острове Вознесения произошел незапланированный «шухер», когда Томпсона неожиданно спросили, сможет ли бригада приготовиться к отплытию в течение шести часов или, если нет, хотя бы к следующему утру. Все мероприятия по подготовке тут же свернули, начали в спешке собирать личный состав с берега, готовить корабли к выступлению. В ту же ночь, опять без всяких объяснений, тревогу отменили. По всей видимости, Лондон замышлял использовать, но потом отложил в сторону новый инструмент для усиления дипломатического давления. «Шухер» возымел некий побочный эффект со значительными последствиями в будущем: пришлось отказаться от испытания установок ракет «Рэйпир» класса «земля-воздух». Все необходимые подстройки и исправления пришлось делать потом, после высадки на Фолклендских островах. И все же командование десантников и сам адмирал Вудвард с этаким просто-таки мистическим образом свято верили в способность ЗРК «Рэйпир» послужить надежным щитом перед лицом налетов вражеской авиации в первые несколько часов после высадки на сушу.
В условиях монотонных буден на якорной стоянке у острова Вознесения службу скрашивали звучавшие иногда ложные тревоги. 25 апреля «шухер» подняли из-за вероятности присутствия в данном ареале неприятельской подлодки. С тех пор каждую ночь основные части оперативного соединения выходили в море и часами в темноте кружили вокруг острова. Также поспешно по тревоге отправили фрегат для преследования аргентинского торгового судна, маячившего поблизости в районе дислокации флота. Какое-то время ввиду берегов острова крутился русский разведывательный корабль, и целые процессии советских самолетов наблюдения летали туда и сюда над британскими кораблями, каковой момент вызывал серьезные опасения в отношении передачи данных Буэнос-Айресу, хотя после войны аргентинские офицеры всех рангов упорно отрицали получение какой-то информации из Москвы. 27 и 28 апреля 45-му отряду коммандос пришлось в буквальном смысле изрядно попотеть на жаре, целых двое суток карабкаясь по лишенным растительности скалам в попытках выловить партию вражеских диверсантов, как доносили, высадившихся на острове. Опасность какого-то саботажа на острове Вознесения неизменно оставалась источником беспокойства для британцев. Примерно в то же время, но в другом важном для морских операций британцев месте, на Гибралтарской скале, жизнь разнообразили сходные сообщения.
На кораблях у острова Вознесения дни проходили в постоянных физических упражнениях, занятиях по стрельбе из ручного огнестрельного оружия, проверках снаряжения, слушании лекций и ознакомлении с видеоматериалами о Фолклендских островах и живущих там людях, а в свободное время — в приеме солнечных ванн вокруг бассейнов и просмотрах кровавых боевиков. «Канберра», несомненно, была куда комфортабельнее, чем любой войсковой транспорт, но на четвертую неделю плавания и она превратилась в унылую тюрьму. По судну во множестве циркулировали слухи. В каждом уголке корабля эхом отдавались лязг затворных механизмов и громкие выкрики команд, топот ног на палубах и трапах. Основная вещательная система внутри судна разносила всюду металлический, с упорством робота повторяющий одни и те же слова голос: «Команду к вертолетам! Команду к вертолетам! Отставить травить за борт баланду!» Положенное круизному лайнеру оборудование, предназначенное для обеспечения комфорта и развлечений, с судна по большей части сняли перед выходом в море из Саутгемптона. Каждый час живые и бодрые звуки «Лиллибуллеро» доносились из-под сотен дверей кают, возвещая о начале выхода в эфир выпуска последнего информационного бюллетеня «Всемирной службы», сообщавшего о спотыкающемся процессе дипломатии и о деятельности ударной группы. Все это, казалось, происходило на другой планете. Штаб бригады вряд ли сильнее полюбил адмирала Вудварда, когда в процессе борьбы за выбор места для высадки получил довольное резкое сообщение. «Площадь Фолклендских островов всего 4500 квадратных миль и там только 10 000 аргентинцев, то есть примерно по два на квадратную милю, — нетерпеливо вещали с «Гермеса». — Какие еще трудности?»
Трудность, или проблема Томпсона, обдумывая которую он сломал себе всю голову, состояла в том, что он — всего лишь бригадир — нес ответственность за действия, важные для Британии настолько, что она в тот момент возлагала на них все свои надежды. Провал обещал стать абсолютным. Второго шанса никто не даст. Между тем вера комбрига в отношении умения Королевских ВМС руководить операцией и принимать решения все уменьшалась. Уже в первые дни мая становилось очевидным, что ударной группе на юге не удалось покончить с вражеской угрозой с воздуха. Ни на одном этапе кампании никто официально не объявлял Томпсону, что обещание ВМС достигнуть господства в небе выполнено не будет. Но он со своим штабом, раз за разом мрачнея от новостей, осознавал истинное положение дел. «Если бы кто-нибудь должным образом оценил масштабы угрозы с воздуха, сомневаюсь, что наверху вообще дали бы старт всему предприятию», — высказывался позднее один офицер из окружения комбрига. К 7 мая Нортвуд уже с нетерпением ждал отправки десанта в поход с острова Вознесения. Пять относительно тихоходных снабженческих кораблей вышли в море 30 апреля. Томпсон настоятельно требовал времени для обучения только прибывшего на пароме «Норланд» 2-го батальона Парашютного полка высадкам из десантных катеров. Он получил несколько дополнительных часов. 8 мая в Чекерсе военный кабинет отдал приказ десантной группе отправляться на юг с острова Вознесения. В 10 часов вечера они отправились в плавание, взяв курс на Южную Атлантику. До окончательного распоряжения подготовиться к десантированию на сушу оставалось более десяти суток. Однако с того самого момента, когда корабли оставили позади остров Вознесения, мало кто на борту сомневался, придется или нет морской пехоте высаживаться на берег.
Первостатейным участком высадки выступала северная оконечность залива Беркли, выше Порт-Стэнли. Некоторые из командиров подразделений мало радовались данному обстоятельству: план десантирования казался сложным, базирующимся основополагающим образом на способности обеспечить высоты над якорной стоянкой с помощью перебросок сил вертолетами. Если какой-то неожиданный момент нарушит распланированное течение действий, — более всего, если погода не позволит подниматься в воздух, — аргентинцы получат шанс захватить горы и легко развернуть внушительную контратаку с их расположенной рядом базы. Некоторые офицеры как будто бы пришли к убеждению о приемлемости риска, поскольку считали аргентинцев слишком некомпетентными в подобного рода вопросах и неспособными быстро выдвинуться против британцев. Если бы схема высадки в заливе Беркли сработала, бригада коммандос очутилась бы в одном шаге от Порт-Стэнли, что Булило завершение войны в течение недели. Все данные, поступавшие от команд САС о состоянии дел у противника и о его поведении, единодушно говорили: «Стоит только поднажать, как они дрогнут». Те же самые доводы приводились и в поддержку замысла высадиться дальше на севере, в ареале Кау-Бэй — Волонтир-Бэй, для какого случая штабы также провели детальное планирование.
Штаб морского десанта потратил немало часов на обсуждение плюсов высадки в заливе Сан-Карлос, ближе к западу, на противоположной стороне острова. Длинная узкая бухта словно бы двумя пальцами уходила вглубь суши. У кончика одного находилось небольшое селение Порт-Сан-Карлос. У второго — поселок Сан-Карлос, а на другой стороне, в селении Эйджэкс-Бэй, располагался заброшенный комбинат по замораживанию овечьих туш. Против Сан-Карлоса говорила его удаленность от Порт-Стэнли, к тому же близко оказывался сильный вражеский гарнизон, дислоцированный в 13 милях (20,9 км) к югу, в поселках Дарвин и Гуз-Грин. Да и берега не назовешь идеальными для высадки большого количества людей и имущества. Кроме того, существовала опасность, что, коль скоро залив вполне очевидно годился как возможная точка для десантирования, аргентинцы заминировали подходы с моря. К тому же поблизости имелись высоты, откуда неприятель — расположись он там — мог бы простреливать британские позиции губительным огнем.
Однако решающим послужило обстоятельство получения защищенной якорной стоянки, максимально удаленной от расположения аргентинской артиллерии. В военно-морском штабе крайне беспокоились, поскольку разведка доносила о вероятном факте минирования противником залива Беркли и, вероятно, так же и залива Кау-Бэй. На всем протяжении последней недели апреля и первой — мая планировщики на «Фирлесс» постоянно сносились с Нортвудом, докладывая о своих разработках. В Британии же к концу апреля мнения начальников штабов сошлись на Сан-Карлосе, как, пожалуй. на самом верном варианте. Армия приняла доводы Королевских ВМС. Однако, стараясь, вероятно, не мешать развитию штабной мысли на «Фирлессе», выводы эти предпочли не доносить до сведения Томпсона и Клэппа и дать им составить свое мнение. 8 мая Клэпп наконец послал сообщение в Нортвуд, попросив подтверждения относительно признания верности замысла руководства морского десанта и закономерности выбора Сан-Карлоса. поскольку становилось крайне важным «определиться» в моментах оперативного планирования. Нортвуд немедленно выразил согласие. Пусть будет залив Сан-Карлос-Уотер на противоположном берегу Восточного Фолкленда, удаленный от Порт-Стэнли на 50 миль (80 км).