— У тебя же есть друзья. Приведи одного из них и выдай за кандидата от агентства.
Орхидея ошарашенно уставилась на кузину.
— Не могу поверить, что ты это сказала. Приехать с фальшивой парой на твою свадьбу?
— Почему нет?
— Мне уже снятся всякие кошмары. Благодарю покорно, но я не хочу увязнуть в проблемах еще больше.
Вероника обеспокоенно нахмурилась.
— Тебе снятся кошмары? Почему?
Орхидея обмакнула кусочек картошки в соус.
— Вероятно, потому что со мной снова связались из «Парасинергетики». Несколько дней назад я получила от них письмо. Они хотят, чтобы я вернулась и продолжила исследование ледяных концентраторов, в котором участвовала три года назад.
— То, из которого ты ушла, так как ученые хотели, чтобы ты фокусировала для сумасшедших преступников?
— Да, то самое. — Орхидея поежилась.
Парапсихические таланты, для которых доктор Гилберт Брейсуэлл, директор «Парасинергетики», просил ее фокусировать, не просто страдали умственными расстройствами, но и имели ярко выраженные преступные наклонности. Чернота их талантов оттолкнула Орхидею. Морган Ламберт и Тео Уиллис также не пожелали идти на поводу у исследователей, желавших выяснить, смогут ли ледяные концентраторы справится с такими психически больными талантами. Но первая взбунтовалась именно Орхидея, что и привело к завершению проекта. Она ушла из «Парасинергетики» в середине исследования. Морган и Тео последовали за ней.
— Я ненавидела это место, — сказала Орхидея. — К этим глупым исследованиям я вернусь в самую последнюю очередь.
— А другие ледяные концентраторы, которые были задействованы в проекте?
— Я все еще дружу с Морганом Ламбертом. — Орхидея отставила недоеденную картошку, так как внезапно потеряла аппетит. — Однако вчера я узнала, что Тео Уиллис недавно погиб в автокатастрофе. Говорят, он сорвался с обрыва. Скорее всего, самоубийство.
— Как грустно.
— Тео не был мне другом в твоем понимании. Не думаю, что у него вообще были друзья. Тем не менее, он, я и Морган сблизились во время пребывания в «Парасинергетике». Он был немного чудаковатым, возможно, даже сумасшедшим. Но он все-таки был ледяным концентратором, как и я. Все считают, что мы не совсем нормальные.
— О, наконец-то ты объявилась. — Байрон Смит-Джонс, секретарь «Синерджи инкорпорейтед» и гуру авангардной моды по совместительству, впился в Орхидею взглядом поверх очков с фиолетовыми стеклами. — Босс бьется в истерике.
Орхидея удивленно подняла брови при виде последнего пополнения в гардеробе Байрона — облегающего костюма лилового цвета с большими накладными плечами и широкими манжетами.
— Как ты это определил? — мрачно поинтересовалась она.
— Очень смешно. — Байрон достал из коробки стопку блокнотов и положил на полку в шкафу. — И к делу не относится. На сей раз все серьезно.
— Это всегда серьезно. — Орхидея посмотрела на блокноты. На каждом имелся аккуратно отпечатанный логотип «Синерджи инкорпорейтед», а наверху каждой страницы — слова «Эксклюзивное мыщление». — Так что случилось?
Байрон оглянулся через плечо. Орхидея проследила за его взглядом до огромного плаката с фотографией невероятно гигантского образца чрезвычайно редкого огненного кристалла. Плакат также был украшен логотипом и частично загораживал закрытую дверь в кабинет Клементины.
— Пришел ее новый экзот, собирается подписать еще один договор. — Байрон понизил голос до шипящего шепота. — Он настаивает на твоих услугах.
— Новый экзот? — Орхидея невольно ощутила, как ее охватывает мелкая дрожь предвкушения. — Ты хочешь сказать, Раф Стоунбрейкер снова желает меня нанять?
— Точно. Он уже полчаса находится здесь и подписал все бумаги. Клементина пыталась связаться с тобой, чтобы согласовать задание, но когда она так и не смогла до тебя дозвониться, то взяла на себя решение и все равно составила новый договор.
Чувство паники немедленно вытеснило едва зародившееся волнение Орхидеи. Вчера ночью в эйфории, наступившей, когда они с Рафом вырвались из галереи, она подумала о том, как захватывающе будет снова с ним работать. Теперь, в свете дня, ей уже так не казалось.
— Я подумывала поговорить с Клементиной о том, чтобы в следующий раз, когда придет Стоунбрейкер, она назначила кого-нибудь еще. Это если он придет.
— Вот он и пришел, — сказал Байрон.
— Интересно почему. У меня было такое чувство, что он не особо доволен моими услугами.
— С чего вы взяли? — растягивая слова, негромко спросил Раф.
Орхидея развернулась и увидела, что он стоит в дверном проеме. На нем был черный пиджак поверх черной рубашки и черные брюки. В левой руке он держал пластиковый стаканчик с коф-ти.
Она сузила глаза.
— Вы всегда так подкрадываетесь к людям?
Он усмехнулся.
— Извините. — Он приподнял стаканчик. — Я только вышел в коридор за коф-ти. А когда вернулся, вы уже были здесь.
С необычным для нее чувством отчаяния, Орхидея посмотрела на закрытую дверь Клементины.
— Я… м-м-м… думала, что вы в кабинете моей начальницы.
— Мы с мисс Мэлоун закончили наши дела несколько минут назад. Она сказала, что вы после обеда должны зайти в офис, поэтому я решил подождать.
— Ясно. — Орхидея постаралась подавить поднимающийся изнутри жар, грозивший залить румянцем щеки. Она искренне надеялась, что он не услышал слова «экзот», но что-то ей подсказывало, что услышал. У Рафа был очень острый слух. Она выдавила из себя прохладную профессиональную улыбку.
— Я польщена, что вы так скоро вновь обратились за моими услугами, мистер Стоунбрейкер. Однако, когда мы расставались прошлой ночью, вы не упоминали, что есть еще работа.
— Тогда у меня еще не появился новый клиент. — Он пристально изучал ее. В его взгляде не было ничего угрожающего или запугивающего, он просто на нее смотрел.
Из ниоткуда на Орхидею нахлынуло знакомое чувство преследования, так же, как это было вчера в галерее Эльвиры Терлок. Она с негодованием посмотрела на Рафа. Тот отступил и слегка нахмурился. Чувство преследования исчезло. Если бы не стоявшие дыбом волосы на затылке, она, возможно, списала бы этот инцидент на свое воображение.
— Я сейчас немного занята, — сказала она, когда дверь кабинета с грохотом распахнулась.