— Где-где?
— Да на звезде.
«Тьфу ты, — разозлился Рафферти. — Видно, старик совсем спятил».
Тем временем мистер Олсоп добрался до сарая и безуспешно пытался открыть дверь.
— Заедает, — радостно сообщил он.
Рафферти поддал дверь плечом, и когда та, скрипя, приотворилась, просунул голову внутрь. Как только глаза его привыкли к полутьме, он сразу понял, что тащился в окаянную эту грязь не зря.
Посреди сарая возвышался странный предмет, что-то вроде наполовину надутого воздушного шара. Плоское днище его покоилось на дощатом полу, усыпанном опилками и жухлой соломой.
«Все ясно, — решил Уорд. — Видно, таким и должен представляться космический корабль какому-нибудь титану мысли из местных свинарей».
Рафферти уже видел набранный крупным шрифтом заголовок во всю страницу «Таймс»: «Неграмотный фермер строит ракету для полета на Луну!»
— Мистер Олсоп, — небрежно спросил он. — И долго вы возились с этой посудиной?
Старик с минуту подумал, а затем широко улыбнулся.
— Да что вы, мистер Рафферти. Такое мне не под силу. Это ведь не курятник сколотить. В этой штуке приехали одни наши знакомые.
Рафферти пристально взглянул на Олсопа и увидел, что лицо его серьезно.
— А кто эти ваши знакомые? — вкрадчиво поинтересовался он.
— Вы, верно, смеяться будете, — ответил фермер, — но я толком и не знаю. Уж больно плохо они по-нашему говорят. По правде сказать, из них и слова-то не вытянешь. Знаю только, что звать их что-то вроде «люди-которые-куют-железо».
Репортер, слушая вполуха болтовню старика, кружил вокруг дурацкого шара, подбираясь к нему все ближе. Неожиданно стукнулся коленкой обо что-то очень твердое и выругался.
— О, я совсем забыл вас предупредить, мистер Рафферти. У них тут что-то вроде стены. Ее хоть и не видно, а подойти — не подойдешь. Я думаю, это от мальчишек, чтобы не озорничали.
— Где сейчас эти ваши знакомые? — спросил Уорд.
— Так в доме они. Может, вы на них поглядеть хотите? Только трудновато вам будет понять, чего они говорят.
— Русские? — быстро спросил Рафферти.
— Что вы! Они ведь без этих, как их… лаптей!
— Пошли, — хрипло сказал репортер и нетерпеливо зашагал по утопающим в грязи мосткам.
— Знаете, они уже раз приезжали к нам, шесть лет назад, — продолжал разговорившийся фермер. — За яйцами. Я так думаю, они собирались завести птицеферму, там, у себя. Ну, пока они три года домой добирались, яйца-то протухли. Тогда они поворотили и — снова сюда. На этот раз я им маленький инкубатор смастерил, чтоб цыплят прямо в дороге выводить. — Он довольно захихикал. — Летит себе эта штука в небе, а в ней цыплята бегают. Вот смеху-то!
На крыльце Олсоп остановился и, прежде чем пропустить Рафферти в дом, сказал:
— Вот что, мистер Рафферти. Моя хозяйка здорово наловчилась болтать с этими господами. Так что если захотите побеседовать с ними, обращайтесь прямо к ней.
— О'кей, — нетерпеливо бросил Уорд, мягко, но настойчиво подталкивая фермера к двери.
Миссис Олсоп сидела в кресле и вязала носок. На столе рядом с ней мирно жужжал вентилятор. Рафферти взглянул вправо от нее, и челюсть его отвисла. На кушетке у окна сидели два существа с бледно-лиловыми лицами и круглыми, будто нарисованными глазами. На их головах покачивались какие-то странные усики, напоминающие антенны.
Рафферти оперся о дверь, чтобы не упасть. Миссис Олсоп, благодушно улыбаясь, повернулась к нему.
— Вот, мистер Рафферти, — сказала она, — это те самые люди, что прилетели к нам в гости в шарике. Знакомьтесь, пожалуйста. — Она подняла кверху палец, и оба существа повернули свои антенны к ней. — А это мистер Рафферти, — сказала фермерша. — Он репортер из газеты. Он приехал посмотреть, на чем вы прилетели.
Рафферти обалдело кивнул. Существа скрутили антенны и вежливо кивнули в ответ. То из них, которое почему-то показалось Уорду особью женского пола, поскребло бок левой клешней. В голове у Рафферти пронеслось: «Спокойно, Уорди! Если это игра, то партнер, кажемся, пошел ва-банк. Теперь твой ход. Но ты ведь ушлый парень. Ты не дашь себя облапошить. Тебя принимают за дурачка и хотят с твоей помощью нагреть руки. Но на чем? Реклама? Значит, так: либо это мистификация, либо ты пьян, либо ты спятил».
И Рафферти спросил самым небрежным тоном, на который был способен:
— Как, вы сказали, их зовут, миссис Олсоп?
— Да мы толком и не знаем, — ответила хозяйка. — Видите ли, они объясняются картинками. Наставляют на вас эти смешные рожки и просто думают. И вы тоже начинаете думать о том же, о чем и они. Я спросила, как их зовут, а потом дала им подумать за меня. И я увидела картину — человек стучит молотком по железу. Вот я и догадалась, что звать их что-то вроде «люди-которые-куют-железо». Может, это какое-нибудь индейское имя?
Рафферти украдкой взглянул на людей, которые куют железо, а потом на миссис Олсоп.
— Как вы считаете, — спросил он с невинным видом, — станут они со мной говорить или это… думать?
Миссис Олсоп, казалось, была озадачена.
— Они, конечно, будут очень рады. Правда, вам поначалу будет трудновато.
— Ничего, уж как-нибудь, — со скрытой иронией отозвался Рафферти.
Он нервно вытащил пачку сигарет и закурил. От волнения он забыл погасить спичку, и она обожгла ему пальцы.
— А вы бросьте ее в угольное ведро, — пропела миссис Олсоп.
— Спросите у этих э-э-э… у ваших друзей, откуда они.
Миссис Олсоп снова улыбнулась:
— Это не так-то легко, мистер Рафферти, я ведь их уже спрашивала. Только не очень поняла, что к чему. Но, если хотите, я еще раз спрошу.
— Этот милый молодой человек, — сказала она громко, словно разговаривала с глухими, — хотел бы узнать, откуда вы приехали.