Немало таких стандартных формулировок кануло в мой почтовый ящик. И все означали, увы, одно и то же.
— Ничего не понимаю… — сказал Антон Комов, сидевший рядом. — Хороший рассказ. И опять не взяли… Придираются, что ли?
Я снова тяжело вздохнул.
Антон мой друг, с пятого класса. Мой однокурсник. Он за меня болеет, фантастику любит. Но сам не пишет.
— Слушай… — Комов встал. — А давай зайдём в редакцию, прямо сейчас.
— Поздно уже. Люди по домам расходятся.
— Вдруг застанем кого. Поговорим.
— Их не переубедить.
— Хоть попробуем. Выключай комп, надевай «аляску» и вперёд! Что мы теряем?
— Ничего.
— И я говорю.
Антон, в отличие от меня, человек мобильный и очень лёгкий на подъём. Если загорелось — горы свернёт.
У входа в редакцию он тоже мяться не стал бы. Но, глянув через дверное стекло, отпрянул.
— Ты чего? — спросил я, ткнувшись носом в его затылок.
— Минуту. Охранника по телефону вызвали. Уходит.
— Ну и что?
— Как что? Не видишь?.. Дверь-то он не запер… Всё, пошли.
Антон втащил меня в тускло освещённый вестибюль. Сориентировался. Двинул к лестнице:
— Не отставай.
— Поймают…
— Спросят — мы начинающие авторы, пришли сюда в первый раз. Вот и заблудились.
Два начинающих автора летели по совершенно пустым коридорам, на цыпочках. Старались не шуметь.
Чутьё у Антона — бладхаунд позавидует. Художественную редакцию, корректорскую, отдел распространения оставил за кормой, едва скользнув глазом по табличкам.
Вот она, дверь, за которой принимаются решения по поводу несчастных вроде меня.
Я был уверен, что начальство уходит с работы намного раньше подчинённых. И я был уверен, тут закрыто на ключ. Я ошибся и в том, и в другом.
Потянув ручку, Антон мягко открыл дверь в приёмную. Секретарши не было. Её стол с ЖК-монитором, селектором, парой телефонов напоминал ледовую арену в «Лужниках».
Наверное, по натуре я пессимист. Или жизнь приучила к неудачам. Повезло на входе. И с приёмной — тоже. На этом везение кончится, полагал я.
Комов не задумывается о таких вещах. Он действует.
На двери слева табличка: «Заместитель главного редактора». На двери справа: «Главный редактор».
Антон проверил дверь зама и отступил. Заперто. Глубоко вдохнул, округлив ясны очи. И положил крепкую ладонь на ручку начальственной двери. Потянул.
Дверь чуть подалась, не издав скрипа. Мой друг заглянул в щель и — окаменел.
Я шагнул вперёд.
Что он там увидел? Красотку из «Плейбоя»?
Да, если бы…
Спиной к нам стоял кто-то высокий, в деловом костюме, но с голой зеленой головой. Надев на растопыренные пальцы левой руки только что снятую эластичную маску — с париком, с человеческим лицом, глядя в её пустые глазницы, он, кажется, усмехался. Кажется — не без самоиронии.
Антон соображает быстро, я не раз убеждался.
Тихо прикрыв дверь, стиснув челюсти, он потащил меня к выходу из приёмной.
— Что это было? — шёпотом спросил я в коридоре.
Но Комов не ответил, лишь выпучил ясны очи и прижал указательный палец к губам.
Охранник внизу, бывалый дядя из структур, в камуфляже, был озадачен нашим появлением:
— Вы кто, ребята? Что-то я вас не помню.
— Соавторы. Нас вызывали снимать вопросы, ещё утром. Долго сидели… И в коридоре потом между собой говорили. Заболтались. — Антон лучезарно улыбнулся. — Нам сказали — опубликуют, в следующем квартале!..
Его неподдельная, искренняя радость смягчила грозный взгляд охранника:
— Поздравляю. Счастливо, парни.