— Какой богач выискался, — сказала она, хотя и была одна; думать вслух было делом обычным среди обитателей подвала. — Залез в долги и останется в дураках. Надо же — загнал Крючконосому велосипед, чтобы взять напрокат фрак и заказать лимузин. Видела бы покойная бабушка — спаси ее бог, — что вытворяет Бересфорд… ради той… которая его погубит!
Теперь уже поздно, его не переубедишь. Назвал гостей — чтоб зашли пропустить стаканчик после церкви. И того вестиндца с мордочкой попугая, что как бы ненароком является каждое воскресенье к ужину; и Карузо, сочинителя калипсо, что зарабатывает себе на жизнь тем, что любую сплетню перекладывает на музыку. Фло побаивалась этого Карузо — язык у него как бритва, навек опозорит — недорого возьмет. Карузо приведет всю шайку: Худерьбу, Малыша, Квадратного Дика, Блохолюба, Артиллериста, Уголовника, Кларка Гейбла № 2 и юного сэра Уинстона. Все эти «землячки» — бездельники, выжиги и богохульники! Только корчат из себя занятых людей, для вида работают на шинной фабрике вместе с Бересфордом.
— Но не в этом дело, — нахмурилась Фло. — Нельзя допустить, чтобы Бересфорд женился на белой. Раз уж позора не избежать, то лучше уж я опозорю его, чем она.
Она готовила заговор против этого брака, решила подкупить Крючконосого и Янки, чтобы они отговорили брата. Особенно важно добиться поддержки Янки — ведь это он познакомил Бересфорда с англичанкой.
Она распахнула дверь и увидела стоящего в коридоре Крючконосого. Чтобы успокоиться, Фло сосчитала до трех. Она была так взволнована, что едва могла говорить.
— Крючконосый!
— Что с тобой?
— Я хочу, чтобы ты и Янки поговорили с Бересфордом. — Голос Фло дрожал от жалости и горя.
— Пусть он сам стелет себе постель — ему же в ней спать, — ответил Крючконосый.
— Англия вскружила ему голову, он совсем с ума сошел. — У Фло подкашивались ноги, и она держалась за Крючконосого, чтобы не упасть.
— С головой у него все в порядке, просто он, как послушный ребенок, выполняет волю матушки.
— Если бы мама знала, что ему грозит, она бы не дала согласия на этот брак.
— Поздно что-либо менять, — сказал Крючконосый, — кроме вот этого шутовского наряда. Я в нем как колдун. Словом, я его не надену.
— О чем ты говоришь! — воскликнула Фло. — Мы должны остановить всю эту затею.
Янки выскользнул из мрака и вырос за спиной у Фло, словно высокая стена. Он пришел со своей бедой — дыра на штанах была заколота английской булавкой, он нагнулся, чтобы показать свою работу Фло. В таких вещах можно довериться женщине.
— Убери свой зад! — закричала Фло. — За кого ты меня принимаешь!
Янки обиделся. Он не мог понять, чем вызван ее гнев, за что она его обругала и почему захлопнула дверь перед самым его носом. И Крючконосый словно в рот воды набрал. Они стояли в коридоре, будто собачонки, выставленные за порог.
Бересфорд ждал их в своей каморке. Он был навеселе. Услышав крик Фло, он понял, что приятели явятся к нему с минуты на минуту. Ему хотелось выпить с ними. Бутылка зеленого стекла возвышалась рядом с тремя стаканами и чашкой. Этикетка на бутылке расплылась, и названия нельзя было прочесть; поэтому Бересфорд вернулся к распечатанному конверту и снова — в который раз — принялся перечитывать письмо вслух.
Всю ночь этот голос беседовал с ним о его невесте. Бересфорду было тоскливо, он нуждался в утешении и искал его в мамином письме:
…невесту ты должен выбирать осторожно, как я бы выбирала для тебя сама, главное, чтобы характер был подходящий и все остальное. Я прощаю твое долгое молчание, я знаю, сколько времени отнимает сватовство. Передай мои добрые пожелания своей невесте, поцелуй Фло, привет Крючконосому и Янки…
Свет поплыл перед его глазами; слова отяжелели и падали с почтовой бумаги на пол. Он подумал о Фло: жаль, что она относится к его намерению жениться иначе, чем мама.
…Если свадьба состоится, смотри, оденься как подобает, я имею в виду, чтобы все было, как там у них принято. Надеюсь, ты еще не разбил свой велосипед…
Листок выпал у него из рук. Он уже жалел, что загнал велосипед Крючконосому. Но горевал Бересфорд недолго, раздался стук в дверь, и в щель просунулась голова Янки.
— Иди сюда, налей себе, Янки.
Бересфорд засунул письмо в карман, Янки направился к столу.
— Только одну рюмочку, — проговорил Янки, — одну, и хватит.
— Возьми стакан, если не хочешь пить из чашки.
— Какая разница, из чего пить!
Янки наливал ром, как воду. Они чокнулись, выпили и поморщились.
— Где Крючконосый?
— Возится с велосипедом, а Фло совсем взбесилась.
— Ничего, успокоится. Просто она боится за меня и не хочет этой свадьбы.
— Лимузин ты заказал?
— Фло все устроила еще утром. Его подадут сюда в половине четвертого.
— Кто же будет моей дамой, если Фло не пойдет в церковь?
— Пойдет, вот увидишь.
— За Фло никогда нельзя ручаться.
Бересфорд и сам был не очень уверен, но не хотел сейчас думать о неприятных вещах.
Янки налил еще, чтобы заполнить паузу, и Бересфорд поднял стакан. Они молчали в предвкушении решающего дня. Полуосвещенная комната и выпивка навевали грусть.
— Крючконосый хочет, чтобы я поменялся с ним местом.
— Отказывается быть шафером?
— Просто фрак ему не по душе.
— Но ведь так принято — ничего не поделаешь.
— То же самое и я ему сказал. Уж если делаешь что-то, так надо делать, как все.