Воздух в холле стал постепенно нагреваться. Не хватало ещё весной, когда тёплый апрельский ветер улиц и без вина кружит голову, сидеть в этом прокуренном чулане и греться возле галогенного пылесоса!
Андрей резко встал и поднялся по лесенке обратно в гостиную. Пожалуй, пришло время немного прогуляться. На этот раз это будет «Манхэттен».
Он подошел к платяному шкафу, напоминающему вагон лондонского метро и, отодвинув прозрачную дверцу, стал вынимать вещи и бросать их на диван.
«Тинг-тонг», — пискнул мобильник.
— Алло, — Андрей отошел от шкафа и присел за столик, машинально шаря взглядом в поисках сигарет.
— Это Синдикат Убийц? — послышался женский голос.
— Привет, Лера, не иначе кто-то решил потревожить мое бренное тело? — услуга личного телефонного секретаря была введена всего год назад и пока стоила недешево, но экономила кучу нервов и, в конечном итоге, тех же денег.
— Похоже, ты завел себе новую пассию. Почему не вносим в «белый список»?
— Не понял. Вроде бы никого не заводил. Последнее время.
— О’кей. Сейчас на линии какая-то красотка; говорит, что она — от Саши Бергмана, по поводу работы. Голосок такой, что я бы сама провела с ней пару часов в «биррексе» у Джун Бао.
— Хм. Ерунда какая-то… Хорошо, переключи.
— Йес, май лорд.
— Добрый день. Могу я поговорить с Андреем Рубиным? — низкий женский голос, действительно, казался необычайно чувственным и вызывал легкое беспокойство.
— Я слушаю, — он нашел, наконец, сигареты и закурил, откинувшись в кресле и в тысячный раз любуясь «римской» лепниной потолка.
— Меня зовут Вероника Конти, журнал «THOU», — женщина говорила с почти неуловимым акцентом, а имя «Вероника» произнесла с ударением на втором слоге. — Я возглавляю отдел «фриланс» и работаю с независимыми фотографами. Ваш телефон мне дал Александр Генрихович; он же заверил меня, что вы…
— Простите, что перебиваю, но, во-первых, я уже год как не работаю в «Ю-Би-Форс», а во-вторых, насколько я знаю, Саша выехал на ПМЖ в Аргентину и с тех пор как в воду канул; так что дать мой телефон он вам не мог…
— Совершенно верно! Мы познакомились с ним на юбилее у Лёни Штерна, в мэрии, ещё год назад. Саша сказал мне: «Вот тебе номерок. Никогда и ни за что не набирай его. Но если вдруг когда-нибудь тебе понадобится исключительный мастер, мастер-фанатик, киборг-вуайерист, вот тогда — звони Рубину, и он выдавит из тебя все стереотипы. Потому что он — лучший».
— Он что, в самом деле, так сказал? Сколько же «кейко» он выбрал перед этим?
— Послушайте, Андрей. У меня сейчас — заказ на уникальную выездную фотосессию. Гонорар настолько высокий, что я не могу себе позволить рисковать и обращаться к обычному фрилансеру. Кроме того, обстоятельства таковы, что использование наших штатных операторов в этом деле также исключено.
— Всё это звучит очень заманчиво, но уверяю вас: я точно такой же обычный фотограф, как и другие. Кроме того, «Ю-Би-Форс» было, по сути, не арт-студией, а детективным агентством или, как говорил Саша — «спецназом папараци».
— Это как раз то, что мне нужно. Если у вас возникнет желание пообщаться со мной, — в этом месте Вероника сделала паузу, и Андрей почувствовал, что его еле заметное волнение усилилось, — на тему нашей совместной работы, а также гонорара, который выражается шестизначным числом, то ровно через час вы перезвоните мне, и мы договоримся о встрече.
Последнюю фразу она произнесла уже с иронией, почти открыто торжествуя свою победу, как могут позволить себе только очень уверенные в себе люди.
Или очень богатые люди.
Или…
— Внести её в «белый список»?
— Что?!
— Ты чего, уснул там что ли? Когда разговор завершается, я включаюсь автоматически.
— Всё нормально, спасибо, Лера. Да, внеси её в «белый».
— Всё поняла. Чао-какао.
Вытряхнув из пачки ещё одну сигарету, Андрей подошел к гигантскому панорамному окну гостиной.
За толстым, чуть тонированным стеклом, сумасшедший и фантастический, простирающийся до самого горизонта город медленно погружался в весенние сумерки, растворяясь в разноцветном море из миллиарда неоновых солнц.
Неторопливо покурив, он вернулся к дивану. Окинул взглядом разложенные по комнате вещи. Затем оглянулся на старинные напольные часы.
Восемнадцать тридцать. Похоже, сегодня прогулка в «Манхэттен» не состоится.
Волшебный апрельский вечер. Город наступившей весны.
— Охота на настоящего птеродактиля! У вас — двухмоторный флайер и «Ричи Гудвин» с разрывными пулями. Приз — пятьдесят тысяч.
— Нет, спасибо.
— Внутри «Шаттла» — запасов ровно на сто дней. Вас — пятеро. Планета Земля уже непригодна для жизни. Один день можно обменять на двойной сэт гамма-героина. Приз — девяносто.
— Не нужно.
— Но там входной бонус — пять дней! К тому же, F-12 — и вы меняете напарника!
— Нет.
— Не играешь? Правильно. Умным нужна не игра. Умные ищут смерть. Федеральная тюрьма особого режима. Но все тюремщики уже мертвы! Теперь ты — тюремщик. Приз сто тысяч и… Подожди, не отказывайся! Там же, помимо «виртуалки», ещё и настоящий «Каскад-2»!
— Милые дамы, отойдите от машины! Пожалуйста! Я всего лишь жду друга.
— Да вы просто окно закройте, — не выдержал таксист, — а то сейчас новые набегут.
— Не набегут. Вруби «би-трайп» — и все дела.