На торжественном открытии с приглашением иностранных гостей чуть не выпили всего погреба сами… И лишь вовремя принятыми мерами пресечения было спасено от гибели в день открытия столь полезное и выгодное предприятие.
Как бы то ни было, а «Царская стоянка» заработала и на время заткнула многие эмигрантские дыры.
И совершенно неожиданно для самих учредителей оказала им услугу именно в том пункте, который вызывал самое большое сомнение.
На этот «огонек» пошла вся темная конспирация, которая давно бродила около эмигрантских субсидий.
В отдельных кабинетах начались таинственные совещания, появились личности неизвестного происхождения, но за деньги на все готовые.
И тут начала подготовляться понемногу та контр-раз-ведка, которая потом пышным цветом распустилась во многих углах Советской России.
Было заключено несколько таинственных договоров «на всеобщую порчу и разрушение», агенты получали авансы, снабжались необходимыми сведениями и инструкциями.
И выезжали на места действий в распоряжение главного агента контр-разведки на местах.
«Центр действия» решил: начнем со взрыва мостов.
И заработал условный телеграфный код.
В комиссионной конторе по закупке и сбыту земледельческих орудий и семян «Герман Клоссе из Гамбурга» на одной из самых людных, торговых улиц столицы с утра шла обычная сутолока.
Десятки клерков-иностранцев в конторе писали, считали, щелкали на счетах. Их осаждала публика.
В кабинете за стеклянной перегородкой сидел главный бухгалтер; перед ним лежала кипа зеленых ордеров, на которых он делал быстрые пометки.
В глубине конторы виднелась дверь с внушительной надписью:
— Кабинет директора. Без доклада не входить.
И у двери стоял здоровенный молодец в синей тужурке, охранявший вход.
Иностранная контора была признана очень полезной по своей деятельности — она, на самых льготных условиях долгосрочного кредита, снабжала сельские кооперативы нужными машинами.
Нужда в таких машинах была очень велика.
В директорский кабинет вошел курьер и безмолвно положил на стол кипу телеграмм.
Директор читал газету и дымил сигарой. Не отрываясь от чтения, он метнул косой взгляд на телеграммы и быстрым движением придвинул их к себе.
Когда вышел курьер, директор бросил газету, занявшись телеграммами. Он быстро разрывал их, пробегал, делал отметки красным карандашом и откладывал в сторону.
На одной телеграмме из Константинополя он задержался подольше.
Телеграмма гласила:
— Кукуруза выслана 17.23. Тара следует скорым 9.15. Накладные 28. 5. 43. 19. Гибкен.
Директор нажал на звонок. Вырос курьер.
— До 12 часов не принимаю. Занят.
Курьер безмолвно поклонился и вышел.
Затем директор быстро произвел следующие манипуляции одна за другой: подошел к окну, нажал незаметную кнопку у косяка, открылась небольшая потайная дверка в стене.
Он вынул оттуда листок синей бумажки, достал широкий флакон с бесцветной жидкостью и на секунду опустил туда бумагу.
Выступили на бумаге знаки и цифры.
Директор взял телеграмму и внимательно сверил ее текст с знаками и цифрами бумаги.
Пока бумага не засохла, он быстро набросал карандашом следующие слова:
— С особым человеком выслана партия лидита. Доверенный везет шестьдесят тысяч. Пароль обычный. На очереди взрывы железнодорожных мостов.
Внимательно прочтя эти слова три раза, директор зажег спичку и сжег написанное.
К этому времени синяя бумажка совершенно высохла и с нее исчезли все следы цифр и значков.
Директор быстро захлопнул крышку потайного шкафа и на темных обоях не осталось никакого следа.
После 12 часов у директора открылся прием посетителей.
Потянулся ряд обычных клиентов, которых директор отпускал с быстрой, методической вежливостью иностранца.
Один посетитель, в серой сибирке, с черной густой бородой, задержался подольше.
Он имел вид состоятельного деревенского купца-кула-ка из простых.
Посетитель расстегнул сибирку, под ней оказалась русская рубашка-косоворотка с жилетом. По жилету змеилась золотая цепь и болтался брелок-медальон в форме якоря.
Директор пристально поглядел на этот медальон, усмехнулся одними глазами и вынул серебряный портсигар, на крышке которого красовался среди инициалов совершенно такой же медальон-якорь.
— Не хотите ли закурить? — любезно предложил он посетителю.
Посетитель метнул острый взгляд на крышку портсигара и, усмехнувшись углом рта, взял сигару.