- Ты такой милый.
Брон поднял брови. Так его ещё никто не называл. Обычно использовали "жестокий", "ублюдок" и другие подобные слова, ни одно из которых не подразумевало под собой подобное определение. Он начал беспокоиться о её психическом состоянии.
- Возможно, тебе стоит лечь в кровать и поспать. Я слышал выражение, что утро вечера мудренее.
- Ещё рано. - Она похлопала по ближайшему к ней стулу. - Иди сюда. Я не кусаюсь.
- Ты разве не боишься, что кусаюсь я? - Он не удержался, и приоткрыл рот, демонстрируя клыки. Брон не мог понять, почему она его не боится, в отличие от всех остальных человеческих женщин.
- Неа. - Она снова похлопала по стулу. - Подойди ближе. - Бекка прищурилась. - Ты выглядишь немного размыто. - Она хихикнула. - Я пью редко, но когда я делаю это, обалденный мальчик, то делаю как следует.
Он никогда прежде не слышал подобную фразу, и приблизился к Бекке с опаской. Это была плохая идея, ему стоило пойти в свою комнату, но беспокойство за неё вынуждало остаться здесь. Нужно, чтобы кто-то за ней присмотрел.
Её пары больше не было рядом, чтобы приглядеть за ней, и отец с ней не живёт. Значит, придётся ему проследить, чтобы с ней ничего не приключилось, пока она так беззащитна.
Брон сел на стул, который, по его мнению, стоял слишком близко к ней, и понадеялся, что ее не стошнит, как тех женщин из фильмов.
- Я не понимаю, зачем ты намеренно делаешь это со своим телом.
- Ты имеешь в виду калории? - Она глянула вниз. - Я могла бы похудеть. На работе я провожу слишком много времени, сидя на заднице, но ведь мне больше не нужно на кого-либо производить впечатление.
- Калории?
- Ну, знаешь, у меня есть некоторый лишний вес.
Он внимательно осмотрел ее тело.
- Ты маленькая. Ты не можешь много весить.
- Я вешу сто шестьдесят фунтов. - Бекка засмеялась, но затем прикрыла рот ладонью, хихикнула, и опустила руку. - Я обычно лгу. - Она наклонилась к нему ближе. - Я говорю, что вешу на двадцать фунтов меньше, чем на самом деле.
- Зачем тебе это делать?
- Лгать? - Она положила ладонь ему на грудь. - Все женщины так делают. Мы лжём о нашем весе, возрасте и сексуальном опыте.
Брон снова не мог ничего понять, и старался не замечать манящее тепло ее ладони, которое ощущал через тонкий хлопок футболки.
- Зачем ты это делаешь?
- Хочешь знать о людях? Они лгут. Мы порой трусливые ублюдки и суки. Если мы открываем рты, значит жди какой-нибудь ерунды. В моем случае, я терпеть не могу признаваться, что спала всего с двумя мужчинами. Это звучит жалко. И я лгу про свой возраст, потому что подхожу к страшной цифре. Тридцать. Для женщины это плохо. Что касается веса, то мы носим одежду, скрывающую жировые складки.
- Жировые складки?
- Такие лишние маленькие неприглядные выпуклости.
Брон окинул взглядом ее тело, задержав взгляд на груди, и нахмурился, когда снова поднял глаза.
- В тебе нет ничего неприглядного.
Она потянулась к нему свободной рукой, и он позволил взять свою руку и подтянуть к её талии.
- Сожми.
Он осторожно сделал, как она сказала, и был поражен тем, насколько мягкой она ощущалась сквозь одежду, какой податливой была кожа. Бекка улыбнулась ему.
- Чувствуешь? Спасательный круг. У меня он есть.
Он разжал пальцы.
- Ты на ощупь замечательная.
- Но выглядит так себе. - Она погладила его грудь. - Ты такой милый. Надеюсь, парни из папиной команды тебя не испортят. Мужчины бывают по-настоящему лживыми придурками, но ты не такой.
- Я честный.
Бекка прищурилась и облизала губы - розовый язык скользнул по нижней губе, и она прижала ладонь к его сердцу.
- Оставайся таким.
- Мне не нравится обманывать.
- Как и мне. - Она отодвинулась от него, убрала руку и, глубоко вдохнув, потянулась к бару. - Но это необходимо.
- Я не понимаю. Тебе нужно хранить какую-то тайну?
Она схватила рюмку, выпила ее содержимое, и, скривившись, поставила рюмку на стойку.
- Больше не жжет, но на вкус как дерьмо.
Брон вдохнул, но учуял лишь мерзкий запах алкоголя, и ничего, что могло бы по вкусу напоминать экскременты.
- Не пей это.
- Это помогает. - Она окинула взглядом бар. - Иногда я хочу кое-что забыть, а когда мне больно, алкоголь помогает встряхнуться.
Брон забеспокоился.