— Возможно, он сел на другой пароход? — размышлял Мередит. — Я пытался узнать что-либо в “Стимшип Компани”, но безуспешно. Насколько я знаю, Гэзеркоул — человек очень своеобразный. Он всегда боится опоздать, поэтому бронирует места сразу на нескольких судах. Компания подтвердила, что он заказывал каюту на “Сити оф Арджентайн”. Но был ли он на борту, никто точно сказать не может.
— Я могу рассказать вам кое-что о Гэзеркоуле, — задумчиво произнес Джон. — По натуре он очень безобидный и мухи не тронет. Даже от мясной пищи отказался и стал вегетарианцем.
— Если вам хочется кому-то посочувствовать, сделайте это по отношению ко мне, — грустно улыбнулся Мередит.
На следующий день его вызвали в министерство внутренних дел. Комиссар приготовился к серьезной взбучке, однако министр — крупный дородный джентльмен, любитель выступать с речами по любому поводу — принял его довольно дружелюбно.
— Я пригласил вас, Мередит, чтобы поговорить о деле этого несчастного грека. Все его личные бумаги приведены в порядок, переведены и частично расшифрованы. Позволю вам напомнить, что его дневники в свое время вызвали интерес у наших специалистов.
Комиссар сам не занимался бумагами покойного, а в соответствии с полученными инструкциями передал их экспертам из другого департамента.
— Конечно, — добавил министр, — вы обязаны продолжать поиски убийцы, но имейте в виду, даже если вы его поймаете, вряд ли суд присяжных вынесет обвинительный приговор,
— Я не сомневаюсь в вашей правоте, сэр, — не удивился Мередит.
— За долгую службу на страже закона, — продолжал тот в привычной для себя манере оратора, — мне редко попадались такие мерзавцы, каким был покойный. Злобный, жестокий фанатик. В записях Кары достаточно свидетельств, чтобы судить его по меньшей мере за три совершенных убийства. Причем одного человека он лишил жизни в нашей стране.
Комиссар в изумлений, все еще не веря услышанному, смотрел на министра.
— Помните, Мередит, в одном из своих отчетов вы упомянули его шофера, грека по имени Поропулос.
— Он выехал в Грецию на следующий день после убийства Вассаларо, — подтвердил комиссар.
Министр покачал головой.
— Его убили в этот же вечер. Останки до сих пор находятся в заброшенном доме на Портсмут-роуд, который Кара снимал для каких-то своих темных делишек. Кровавый след тянется за ним из Албании. Ради своей прихоти он стирал с лица земли целые деревни. Это Нерон в худшем смысле слова. Кара страдал навязчивой идеей: ему казалось, что его жизнь постоянно в опасности, он видел убийцу в каждом человеке, даже в своих преданных слугах. Вне сомнения, Поропулос много знал и был в контакте с определенными кругами в правительствах некоторых европейских стран. Надеюсь, вы меня понимаете. Все это я вам говорю не для того, чтобы вы снизили активность в розыске преступника, а чтобы вы более четко ориентировались в мотивах, которыми руководствовался убийца.
Целый час Мередит читал страницы дневника покойного и вышел из министерства в ужасном настроении. Невероятно. Возможно, Кара и был фанатиком, но то, что он совершил, мог сделать только дьявол.
Комиссар снимал квартиру в доме на Уайтхолл Гарденз, куда он и направился, чтобы переодеться перед ужином. Надев вечерний костюм, бросил взгляд на только что принесенную вечернюю газету. Новости, реклама, колонка объявлений. Совершенно случайно он заметил строчку, которая заставила его швырнуть газету в сторону, забыть об ужине и с плащом и шляпой в руке выбежать из дома.
“Томми X., — было написано в объявлении. — Марбл Арк, 8. Срочно”.
Т.Х. Мередит потратил на дорогу пять минут, показавшихся ему пятью часами. На каждом перекрестке он попадал в пробку, хотя и мог воспользоваться правом первоочередного проезда. Только присущая ему честность не позволила сделать этого. Он выскочил из еще катящейся машины, ткнул деньги водителю через окно и посмотрел по сторонам в поисках девушки. Наконец увидел и быстро направился к ней. При его приближении она повернулась и пошла по улице, едва уловимым жестом дав понять, что тот должен следовать за ней. Они вышли на Бейсуотер-роуд, где комиссар поравнялся с девушкой.
— Мне кажется, за мной следят, — тихо сказала она. — Возьмите такси.
Мередит поднял руку и, когда машина остановилась, помог девушке сесть, устроился рядом и назвал первый пришедший в голову адрес.
— Я очень обеспокоена, мистер Мередит, — взволнованно произнесла Белинда Мэри. — Кроме вас мне не к кому обратиться за помощью.
— Деньги?
— Если бы только деньги! — в отчаянии воскликнула она. — Вот, смотрите…
Девушка достала из сумочки лист бумаги и протянула его комиссару. Он зажег спичку и, с трудом разбирая слова, прочитал:
“Уважаемая мисс!
Я знаю, кто вы. Вас ищет полиция, но я вас не выдам. Мисс, я попал в затруднительное положение, и двадцать фунтов мне никак не помешают. Больше я вас не потревожу. Я знаю, что вы живете на первом этаже. Положите деньги на подоконник в своей комнате. Оттуда я их и заберу. Если нет… Выбирайте.
Всегда ваш
— Когда вы это получили?
— Сегодня утром. И сразу дала объявление в газету. Я знала, что вы мне не откажете в помощи.
— Да, да, конечно, — пробормотал Мередит.
Неожиданно у него потеплело на сердце. Ее уверенность в нем придала ему сил, он почувствовал себя по-настоящему счастливым человеком.
— Ну с этим я справлюсь без труда, — твердо сказал он. — Дайте мне свой адрес, и…
— Это невозможно, — быстро проговорила девушка. — Не думайте, что я неблагодарный человек или совершаю очередную глупость. Ведь вы так думаете, не правда ли?
— Ни в коем случае, — смутился Мередит, — у меня и в мыслях такого не было.
— Нет, вы так думаете, — продолжала настаивать она. — Поймите меня правильно, я не могу назвать свой адрес. У меня есть для этого очень важные причины. Дело здесь вовсе не во мне, но от этого может зависеть жизнь человека.
В это мгновение Белинда Мэри приостановила свой драматический монолог, поняв, что зашла слишком далеко.
— Возможно, я что-то не так сказала, но есть один человек… — она вновь умолкла.
— А…. — многозначительно произнес Т.Х.
Розовый горизонт потемнел, и он опустился в окутанную мраком долину.
— И этот человек вам дорог? — добавил он после некоторой паузы.
— Да.
Какое-то время оба молчали, затем Мередит выдавил из себя:
— Да, да, конечно.
Вновь пауза, после которой девушка тихо сказала: